Потайная дверь - Ева Фёллер

Когда час спустя она уходила, я полностью с ней примирилась. Она опять была прежняя Ифи, жизнерадостная и готовая к шопингу (она хотела завтра заехать за мной для продолжительного тура по магазинам), а сама я получила ту информацию, которой мне ещё недоставало. И теперь я могла осуществить мой план.

* * *

Себастьяно я, конечно, ничего не рассказала, иначе мне пришлось бы всё забыть, даже не начав. Поскольку он уже к вечеру стал что-то подозревать, хотя я сама была ещё в стадии планирования, я старалась больше не показываться в его комнате. В противном случае он бы сразу заметил, что я уже близка к стадии реализации. Я зашла к нему, только чтобы пожелать спокойной ночи, после чего Микс уже надел на него свежую ночную рубашку и принялся расчёсывать ему волосы (в брутальном стиле). А перед этим он принёс ему в постель ужин и мелко нарезал ему стейк и даже, возможно, покормил бы его с рук, если бы Себастьяно не вышвырнул его на время. Всю историю я не застала, только заметила обиженную мину Микса, когда он стоял в коридоре у двери комнаты, тогда как Себастьяно внутри громко ругался, что он, чёрт возьми, не младенец, не умеющий держать в руках вилку, и что это, чёрт возьми, в последний раз, что он ужинает в постели.

Микс стоял у двери и страдал. Он с трудом переносил то, что я так часто оскверняю своим присутствием священные покои мужской спальни. И при этом ещё попираю его исконную честь камердинера тем, что имею наглость стеречь своим орлиным оком все перевязки, мытьё и прочие гигиенические процедуры его светлости. Он не мог сделать ни одного движения без моего надзора. Это давалось ему тяжело, и он то и дело говорил что-нибудь вроде: «Может быть, ваша милость лучше вышли бы ненадолго, пока я брею его светлость» или «Использование утки может шокировать чувствительное зрение молодой леди».

То, что сегодня ему выпало в полном одиночестве заботиться о его светлости, судя по всему, не уменьшило его злобы, потому что он не спускал с меня подозрительного взгляда и издал болезненный стон, когда я погладила Себастьяно по его свежепричёсанной голове.

– Всё в порядке? – спросил меня Себастьяно. – Мне кажется, ты как-то… напряжена. – Он казался немного сонливым, и это было не удивительно, я сама позаботилась о том, чтобы в его последнюю чашку чая попало несколько капель настойки опия. Немного, ровно столько, чтобы им овладела приятная сонливость, но при этом ему не пришло в голову, что в этом что-то не так.

– Всё очень хорошо. Завтра, кстати, я еду с Ифи за покупками. Мы, так сказать, снова можем терпеть друг друга. Она более или менее не виновата во всём произошедшем. Всё так, как я и предполагала. Ну, ты помнишь. – Я бросила на него многозначительный взгляд, но у него уже слипались глаза. Я поцеловала его в лоб и поспешила к себе в комнату. Бриджит я на час раньше обычного отослала в её мансарду и дала ей с собой в починку моё платье, у которого намеренно оторвала подшивку подола. Иначе бы она опять заподозрила меня в том, что я хочу её прогнать. Благодаря этому маленькому заданию ей не о чем было тревожиться. Я слышала, как она по пути к лестнице разговаривала сама с собой на излюбленную тему:

– Я так рада, что миледи во мне нуждается и даже на вечер даёт работу! Даже если мне придётся из-за этого дурацкого подгиба шить и портить себе этим глаза. Но что мне ещё остаётся, ведь если я откажусь, она же определённо выставит меня за дверь. О небо, так, значит, это хорошо, что мне можно подшить её платье!

В какой-то момент я услышала, как Микс тоже ушёл к себе наверх, и в конце концов в доме стало тихо. Я дождалась полуночи и только после этого тайком выскользнула из дома.

* * *

Но снаружи перед домом всё-таки произошло то, на что я не рассчитывала. Путь мне преградил мужчина, выхватив пистолет.

– Стоять, или я стреляю! – грубо рявкнул он.

Я испугалась, но тут же поняла, кто это был.

– Тс-с, – я приложила палец к губам. – Это я.

– Леди Фоскери, – озадаченно ответил телохранитель. – Силы небесные, я же вас чуть не пристрелил! Вас и не узнать в таком наряде!

Я пыталась вспомнить его фамилию. Было только две возможности: либо Смит, либо Уэст, но оба типа со своими бакенбардами и в тёмных костюмах выглядели настолько одинаково, что различить их было невозможно.

– Всё в порядке, мистер Смит, – наугад сказала я. – Это из-за одного пари. Для этого я и переоделась. – Если точно, то я выкрала из бельевой ливрею и кепи Седрика и могла сойти, по моему мнению, за слугу, во всяком случае по виду.

– Уэст, – поправил меня сыщик. – Меня зовут Уэст. О каком пари вы говорите?

– О пари, которое я заключила с его светлостью. Мы поспорили, смогу ли я выйти из дома незамеченной и пройти мимо вас и мистера Смита.

– Никто мимо нас не пройдёт.

– Так я ему и сказала. Я поставила на это десять фунтов.

– Тогда вы, пожалуй, выиграли, миледи. Но теперь вам придётся вернуться в дом. Так поздно ночью по городу бродит всякий опасный сброд.

– Это верно. А где, собственно, мистер Смит?

– За домом. Мы охраняем его со всех сторон.

– Рада слышать об этом. Ну, тогда я вернусь.

После этого пришлось немного сменить план. Теперь мне следовало сперва подумать, как уйти без помех, вот ведь досадная задержка. Но я довольно быстро нашла решение и очень гордилась тем, что сделала это, даже не дойдя до двери дома, хотя в принципе это был самый избитый из всех отвлекающих манёвров. Его можно увидеть в каждом третьем фильме – брошенный камешек. Я просто дождалась, когда мистер Уэст повернётся ко мне спиной, затем нагнулась, подняла с дороги камешек и швырнула его в огороженный скверик в середине площади. Мистер Уэст тотчас обернулся.

– Я думаю, там кто-то есть, – тихо сказала я. – Я заметила в кустах какую-то фигуру!

Он подошёл с пистолетом на изготовку и насторожённо посмотрел через забор.

– Идите-ка быстро в дом, миледи.

– Конечно. Я уже практически внутри.

Я удалялась от него, пятясь назад, пока он сосредоточенно инспектировал кусты в маленьком садике. В какой-то момент он скрылся из виду. Этого я только и ждала. Я тут же развернулась и тихонько (нарочно надела мягкие тапочки) юркнула по ночной улице. Когда мистер Уэст обыщет маленький садик, он подумает, что я уже ушла домой и что всё в полном порядке. Правда, мне это стоило некоторого крюка, потому что пришлось обходить улицу стороной, но то была лишь небольшая неприятность – если не считать собачью кучу, в которую я наступила левой ногой, и ещё, к сожалению, острого черепка, о который я порезала тонкую кожаную подошву правой тапочки, а с нею и кожу собственной ступни.

Было ужасно больно, и остаток пути я прихрамывала. Но я героически преодолевала боль. По сравнению с тем, что вынес за последнюю неделю Себастьяно, это было пустяком.

Не сразу я разыскала дом Реджинальда, хотя Ифи мне очень хорошо его описала. Разумеется, я не спрашивала её об этом напрямую, а выведывала окольным путём. («А кто теперь присматривает за его домом, пока он в бегах? И где вообще этот дом, кстати?») Она, правда, как-то упоминала, что он жил на Уимпол-стрит, но это было давно.