Код любви - Максимилиана Моррель

– А мы тебя ищем, куколка! Все закончилось. Мастер, она здесь! Плачет!

Сквозь дым появляется Морис. Стеклышко солнцезащитных очков лопнуло, сам весь в крови с головы до ног. Своей или чужой? Подхватил меня, крепко прижав к себе.

– Ты не пострадала, любовь моя? Не ранена? Благословенна будь Тьма, защитившая тебя!

Я только всхлипываю в ответ. Взяв на руки, бережно несет подальше от пожарища, приволакивая ногу. Значит, все-таки ранен. Следом Конрад тащит еще не пришедшего в себя Лаэрта Бишопа. Странно смотреть на него.

К бару стаскивают тела бандитов. Ни одно из них не покалечено ни когтями, ни зубами. Вампиры стреляли и защищались только подручными средствами, чтобы все выглядело естественно. Все понятно: от этого зависит их дальнейшая судьба. Те, кого местные жители пощадили по тем или иным причинам, молча, словно пришибленные, сидят на обочине. Даже не связанные. Двое вампиров, среди них Шторн, охраняют пленных. На шерстяном пледе рядышком лежат Джерри Гривз, Аманда и пожилая вампирша, которую все называли просто Ди-Ди, у всех огромные зияющие дыры в том месте, где должно быть сердце.

Кто-то вынес из бара стул, и Морис осторожно усадил меня. Грязные, закопченные лица вампиров, одни слизывают кровь с рук, другие еще пытаются подкормиться с трупов, но Мастер рычит на них, и они отступают. Вдали завывают сирены. Значит, полицию все же вызвали. Запах крови повсюду, откуда-то еще слышен треск горящего дерева, куда ни глянь – битое стекло. Бар разгромлен. Слезы опять бегут по щекам, и сквозь мутную пелену вижу Тори, зажимающую рваную рану на своем плече. Она смотрит на меня с нескрываемой завистью. Она не может плакать.

Несколько полицейских машин врываются в город. Выскакивает перепуганный Осмонд, вместе с ним врач в белом халате, человек десять полицейских в бронежилетах.

Как же я устала! Что там говорит Морис? Не ранен, только зацепило? Это хорошо! А Тори? Конечно, Свенсон оказал ей помощь. Почему же так шумит в голове? Тикси подносит мне стакан с водой. До чего же он грязный! И вдруг я начинаю рыдать, неистово, захлебываясь, захожусь в истерике и… проваливаюсь в черную пустоту глаз своего мужа.

Нет, я не отключилась. Я вижу, как убирают трупы, закидывая их в грузовики, как надевают наручники на задержанных, сажая их в специальную машину, как шериф ругается на Мориса, беспорядочно размахивая руками, а заезжий полицейский-вампир, глядя на обильно пропитанную кровью землю, жадно облизывается, сглатывая слюну. А потом услышала голос мужа, глухой, резкий, несвойственно громкий:

– Что вы называете борьбой с вампирами? Изуродованное тело этого ребенка или этих женщин? А может, этот арсенал уничтожения нечистой силы зарвавшихся психопатов? Да вот этим обструганным куском древесины можно запросто убить даже такого жирного кабана, как ты. Хочешь попробуем? Вы в своем уме? Что вы несете? Почему я весь в крови? Вот именно, вот этими самыми руками я разрывал глотки мерзавцам, покусившимся на жалкие пожитки жителей маленького, затерянного в глуши городка. Почему нет ни одного изнасилования? Вы – безмозглый болван, шериф Осмонд, гнусный ублюдок, еще более кровожадный, чем все вампиры вместе взятые! Тупая кровожадная скотина!

И это говорит Мастер Балантен? Я случайно не брежу наяву?

Осмонд подался вперед и занес руку, чтобы врезать своему помощнику по лицу, но его кулак завис в воздухе, не достигнув цели. Резким, молниеносным ударом Морис заехал шефу полиции в челюсть; тот тихо охнул и рухнул навзничь. Все полицейские дружно зааплодировали, одобрительно улыбаясь Морису. И пусть сейчас кто-нибудь скажет, что мой муж поступил не по-человечески! Ну, кто хочет, чтобы я выцарапала ему глаза? Наверное, мой внутренний голос был услышан всеми неживыми, потому что они разом посмотрели на меня и одновременно отступили на шаг назад. Даже те, кто стоял от меня на значительном расстоянии. Тори тихо засмеялась, прощебетав мне в самое ухо:

– Молодец, смертная жена бессмертного мужа! Иди, вмажь этому жирному ублюдку!

Нет, это был не приказ, это был совет хорошей подруги. Моего оцепенения как не бывало. Я вмиг подскочила к Осмонду, который, кряхтя и тряся головой, пытался встать на ноги, и съездила ему по физиономии, пусть не так мощно, но зато от души. Дружный смех прокатился по рядам и людей, и нелюдей. Шериф снова рухнул, но уже не шевелился. Так-то! Врач-человек и один из полицейских отнесли его в машину и усадили на заднее сиденье. Морис подошел ко мне и обнял за плечи.

– Моя воинственная амазонка! Теперь я вижу, что тебе полегчало.

Страстный поцелуй вызвал очередной восторг присутствующих.

Чуть позже мы с Морисом отмывали друг друга в ванной. Рана на его ноге быстро заживала, и он не обращал на нее никакого внимания. Мы безумствовали, словно дорвавшиеся до запретного подростки.

После полуночи хоронили погибших. Не было ни слез, ни стенаний, ни траурных речей. Молча, тихо, но от этого не менее угнетающе. Так закончился еще один день моего пребывания в Дак-Сити.

Спокойно прошло еще несколько дней. Сегодня утро среды, уже по привычке иду в бар. При мысли о большой чашке кофе с горячим круассаном у меня текут слюнки. Вчера уехали Патрик и Брэд, полицейские, выделенные в помощь Морису защищать Дак-Сити от возможных бандитов и грабителей. Они жили у нас в доме, и мы немного подружились. Сначала, правда, удивлялись, не скучно ли жить здесь, но потом настолько увлеклись нашими разговорами и спорами с мужем, что сидели с открытыми ртами, пока Морис не напомнил им, что пора бы пройтись по городу. И уезжали они с явным сожалением. Брэд даже сказал, будто он прослушал целый курс университета. Приглашал нас в гости.

Город, как обычно, спит в эти часы. Я услышала шум мотоциклов и прибавила шагу. Опять кто-то едет позавтракать, да еще целой компанией. Когда же увидела человек двенадцать крепких, не очень опрятных с виду парней, остановилась. А они развязно оглядывают меня с ног до головы, слезают с мотоциклов и направляются ко мне. Кожаные куртки, вытертые джинсы, сальные длинные волосы. Кое у кого в руках бейсбольные биты.

– Эй, детка, где тут живут вампиры? Я хочу сделать себе бусы из их клыков!

Какой он мерзкий! Лучше бы сходил к стоматологу и позаботился о своих зубах. Жидкие волосы перехвачены резинкой в конский хвост. Ростом с Мориса, а один кулак, как два моих. На шее висят цепи, одна с массивным крестом. Один из парней выглядит более прилично. Что его связывает с остальными? Я стараюсь держать себя в руках.

– Вам лучше убраться отсюда, мой муж полицейский и не потерпит беспорядков в нашем городе.

Тот, самый симпатичный, ухмыльнулся:

– Терпеть не могу копов. Мы сами можем навести порядок. И, ты, киска, тоже будешь в ажуре, когда я займусь тобой.

Я поняла, что все уговоры бесполезны, и медленно стала отступать к дому. Опять почувствовала себя беспомощной, как во время недавнего погрома. Начала что-то лепетать, пытаясь их остановить, но парни плотной стеной окружили меня. Я не выдержала и громко закричала: