Будущее - дело темное - Елена Тебнёва

— Санни! — приоткрыла мою дверь мама. — Риннар пришел. Выйдешь?

— Конечно, — кивнула я, справившись с собой. — Сейчас.

Сердце подскочило к горлу и забилось как сумасшедшее. Испугавшись, что все мои старания окажутся напрасны, я схватила заветный пузырек с настойками и сделала еще один глоток. Постояла немного, глубоко дыша и чувствуя, как успокаиваюсь — и как еще плотнее становится отрезавший меня от реальности полог, и лишь после этого спустилась в гостиную. Двигаться я старалась как можно тише — для того, чтобы иметь возможность рассмотреть задумчиво стоящего у окна Ринна, убедиться, что с ним все хорошо, несмотря на бледность и ссадину на левой скуле. Застыла, любуясь им и борясь с желанием подбежать, обнять…

Нельзя. Больше нельзя.

Но это мне, а не ему. Обернувшись, Ринн заметил меня, улыбнулся, и в следующее мгновение я оказалась в его объятиях. Зажмурилась, наслаждаясь последними мгновениями, вслушиваясь в его голос…

— Санни, представляешь, какие-то идиоты меня всю ночь кругами катали! Узнаю, кто до таких шуток додумался, добавлю к той благодарности, что уже успел им выразить… Санни, прости, что испугал…

Его губы легко коснулись моего виска, щеки, уголка рта… но он тут же отстранился, не почувствовав отклика.

— Что с тобой? — спросил Ринн. — Что-то случилось? Ты… Я думал, ты придешь в лечебницу…

Если бы он только знал, чего мне стоило туда не прийти!

И чего будет стоить сказать то, что я должна сказать…

— Все в порядке, — покачала я головой, стараясь ничем себя не выдать.

Нужно было действовать быстро и решительно, но я не могла, просто не могла… В голове вновь раздался холодный голос тиронца, перечисляющий, что он может при желании сделать с Ринном. И этого вполне хватило.

— У меня было время подумать обо всем, что произошло, — сжав кулаки, сказала я. — И понять, что я чувствую на самом деле.

— И что же? — напряженно спросил Ринн, воспользовавшись моей заминкой.

— Я поторопилась, — сказала, словно в ледяную воду с обрыва прыгнула. — Запуталась. Ты… Ты мне не нужен.

— Что? — недоверчиво переспросил Риннар. — Санни… О чем ты говоришь?

— Ты слышал, — поджала я губы, делая шаг назад.

— Это он, да? Вердиш? — прищурился Ринн. — Он что-то сделал, пока меня не было? Санни!

— Вердиш здесь ни при чем, — покачала я головой. — Я пыталась, Риннар. Честно пыталась. Но я не могу! И ты давишь, ты опять на меня давишь, и я просто не в состоянии больше терпеть! Уйди, прошу тебя, я…

Кажется, контроль над собой я все-таки потеряла — по щекам заскользили слезы. Ринн шагнул ко мне, попытался обнять, но я увернулась.

— Не смейте прикасаться ко мне, лорд Шариден, — холодно отчеканила я, смотря сквозь растерявшегося чародея. — Никогда больше.

— Золотко? Что с тобой? — встревоженно спросил он.

— И эту унизительную кличку применять ко мне не смейте! — поджала губы я.

— Санни… Да что происходит?!

— А ты еще не понял, Риннар? Не желаю тебя видеть.

Я развернулась, чтобы уйти, но Ринн поймал. Подцепил пальцами мой подбородок и прошептал:

— Ты не умеешь врать. Скажи мне это в глаза. Ну же, Санни. Я жду!

Меня трясло, и я никак не могла заставить себя поднять на него взгляд и сказать… сказать…

— Ненавижу тебя!

Вопреки всему голос прозвучал холодно и равнодушно, да и взгляд, судя по исказившемуся лицу чародея, не подкачал…

— Вот, значит, как, — выдохнул Ринн, дернувшись, как от пощечины. — Хорошо. Как пожелаете, леди Далларен. Прошу простить за мои чувства. Больше вы меня не увидите.

Коротко поклонившись, он развернулся и ушел. Хлопнула дверь, и резкий этот звук в клочья порвал укрывающий меня от реальности полог.

Он мне поверил. Поверил. И даже ни малейшего сомнения в моей искренности не возникло…

Потянув артефакт за шнурок, я вытащила его из-за ворота платья и посмотрела на некогда мутно-белый камень, ставший почти прозрачным.

Чар едва хватило, чтобы скрыть столь откровенную ложь…

У меня получилось.

Я с минуту смотрела на кольцо, забыв о том, как дышать, а потом опустилась на пол и, уткнувшись в колени, разрыдалась.

Теперь Ринн гарантированно не то что не подойдет ко мне — и взгляда в мою сторону не бросит. И Вердиш не причинит ему вреда. А тот вред, что только что причинила я сама? Как быть с ним?! Даже если все закончится благополучно и я смогу вернуться, в чем никакой уверенности не было… Ринн не простит. Предательство есть предательство. Но даже не это было главным; больше всего я боялась, что он снова попытается заглушить горечь обиды лейтом. Но, в конце концов, это лечится. В отличие от смерти.

— Санни?! — Мамин голос был полон тревоги, а ее теплые ладони обжигали заледеневшую кожу. — Санни, милая, что?! Риннар обидел тебя?

— Нет, мама, — глухо проговорила я. — Это я обидела его.

— Санни…

— Все хорошо. — Я подняла голову, сквозь пелену слез посмотрела на встревоженную маму и с трудом улыбнулась. — Нам надо поговорить.

Нет смысла откладывать на потом. Решу все сразу… И будь что будет.

Отведенная Вердишем неделя оказалась тяжелой и вместе с тем невероятно скоротечной.

Что ж, хотя бы проблем с тем, как быть с учебой и что сказать родным, не возникло. Вердиш продумал все.

С одной стороны, это радовало. Я не собиралась бросать университет. Не сейчас, когда наконец-то появилась возможность доказать всем — и прежде всего себе! — что я не бездарность. У меня были планы. Я хотела развивать и оттачивать дар, чтобы однажды стать достойной фамилии своего деда.

А с другой стороны… Я слабо верила, что меня оставят в живых. Да, я слышала о том, что после выполнения обещания чародеи забывали обо всем, но… вдруг это всего лишь сказки? И меня уберут, как нежелательного свидетеля? Ведь вряд ли меня вынудили расписаться кровью ради чего-то законного и безопасного…

Сложнее всего было объяснить предстоящий отъезд папе. С мамой все прошло легко: я сказала, что решила отправиться на обучение в Тирон, из-за чего и поругалась с несогласным Риннаром. Конечно, леди Амельда не обрадовалась, но и запрещать ничего не стала. Зато связалась с отцом по чаропочте, и утром следующего дня я, тактично оставленная в одиночестве, сидела в кабинете главы рода Кэррас и нервно кусала губы, собираясь с мыслями и не сводя взгляда с чарофона — серебристой овальной коробочки. Недавнее порождение магической мысли, позволяющее слышать друг друга на расстоянии, еще не успело прочно войти в обиход. Слишком дорогое, пока что не могущее похвастаться надежностью. Но лорд Кэррас обожал новинки и не жалел ни времени, ни денег в охоте за ними; подозреваю, что и самодвижущийся экипаж, о котором пока что лишь разговаривали, окажется у него едва ли не в день появления.