Рок-н-ролл со смертью - Борис Седов

Теперь что им предъявят Бабушкин, Вайс и Томилин? Бред про чемоданчик с десятью миллионами долларов? Кто им поверит? Ну, вскроют чемодан, и что дальше? Бумага, бумага, бумага… Очень много бумаги. Чтобы понять, почему ее так много, что с нею делать и как использовать, нужно найти меня. А зачем, спрашивается, это делать при наличии ясной и правильной версии майора, простите, подполковника Метлицкого?

Метлицкий посмотрел на Мартынова, потом – на кейс.

– Не жалко расставаться?

– Жалко у пчелки в попке, Рома. Главное – крепкая мужская дружба.

– Послушай, Мартынов… Мне тут пришло в голову… Бабушкин рассказывал мне о своем разговоре с Вайсом в больнице. Сейчас мне ясно, что он просто с ним договаривался. Не могу понять только, как им это удалось при наличии языкового барьера…

– Какого барьера, мент? – насмешливо бросил Андрей. – Твой Бабушкин на английском шпилит не хуже меня! Я едва не умер от страха, когда после того, как я представился ему Лайером в больничке, он заговорил. Слава богу, что он этого не понял.

Метлицкий, изумленно посмотрев на американца, пробормотал:

– А что бы он без тебя потом делал с твоим чемоданом? Эти бумаги нужно превратить в деньги…

– Рома, он же тебя не в голову ножом ударил, а в бок! Ты почему тупишь, как дитя? Даже следователь из Ордынска врубился, причем благодаря твоим же рассказам, что для получения денег нужна не подпись, а отпечатки пальцев! Если ты попросишь сержанта пошнырять по карманам Бабушкина, то, думается, он найдет там и ваксу, и валик, и чистый лист бумаги. Он убрал бы меня и откатал пальцы. И с этого момента мог бы перевести деньги на любой счет в любой стране мира! Мира, понимаешь? У него пенсия-то скоро, у Бабушкина?

Метлицкий широко улыбнулся, демонстрируя два ряда ровных зубов. И тут же, почувствовав боль, сменил улыбку на гримасу.

– Старичок поначалу, видимо, действительно хотел громкое дельце отыграть, чтобы уход всем запомнился. А когда понял, что запахло реальными деньгами, сорвался… Черт побери, Мартынов, он неделю до пенсии не дотянул…

– Бабушкин знал, что когда он завладеет кейсом, я обязательно его найду. Но вышло даже удобнее для него. В одном месте оказались и кейс, и я.

Метлицкий вдруг вздрогнул:

– Сержант, вызовите пенсионеру МВД «скорую». Не хватало еще, чтобы он тут… от потери крови ноги протянул… Рад был встрече, Андрей. А сейчас я, с позволения присутствующих, вырублюсь на минутку…

И Метлицкий сдержал слово. Не в силах уже сдерживать недвижимую массу, прижимающую его к полу. Сержант помог офицеру УБОП опуститься на пол и закричал что-то в рацию – что именно, Мартынов уже не разобрал. До окончания посадки на ганноверский рейс по его подсчетам оставалось не более пяти минут.

– Чемоданчик оставьте, гражданин, – напомнил сержант. Вокруг все было заляпано кровью и дышать было нечем от кисло-сладкого запаха сгоревшего пороха, но все это не помешало сержанту заметить, что Мартынов пробирается к выходу с кейсом в руке, то есть вопреки указанию начальника.

– Надоели вы мне все, запарили почище репы, – выдохнул Мартынов, с грохотом устанавливая кейс рядом с сержантом. – На! Министерству финансов России это сейчас просто необходимо!

Нервно подмигнув опешившему милиционеру, Андрей наклонился, бережно потрепал за плечо Метлицкого и со словами: «Я тоже рад видеть тебя, Рома», вышел вон.

…«Боинг» с Мартыновым и Машей на борту поднялся в воздух и взял курс на Ганновер через двадцать минут. Пассажир с билетом на место 7В так и не занял его при посадке.

Примерно через час после описываемых событий на крыльцо городской клинической больницы быстро взошел начальник ГУВД Новосибирской области. Вслед за ним поспешали пять или шесть полковников.

– Второй этаж, в хирургии, – подсказал непростым посетителям главврач и сам же взял за труд проводить их до палаты поступившего офицера МВД.

– В сознании? – справился первым делом генерал-лейтенант. Если бы не широкие плечи, натянутый на них узкий халат уже давно снесло бы потоком встречного воздуха.

– Удивительно, но да, – главврач торопился, но все равно не успевал идти рядом. – Вообще-то ему сейчас нужен…

– Вообще-то здесь я командую.

– Правда?.. – искренне изумился доктор и до самой палаты был молчалив и напряжен.

Метлицкий лежал в одноместной палате для избранных пациентов и уныло разглядывал повязку, перетягивающую его торс от пояса до подмышек. Рядом с ним стояла медсестра и заряжала хлористым кальцием капельницу.

– Хорош, – отметил начальник ГУВД, врываясь в палату, как метеор. – Лежи, лежи! Предысторию потом, когда писать сможешь. Но что бы ты там ни написал, за отвагу – отдельное спасибо. Так что там за чемоданчик такой? Я уже из третьих уст о нем слышу.

Рома свесился с кровати, пытаясь зацепить ручку кейса.

– Ты лежи, лежи, – приказал генерал, вставая и самолично поднимая чемодан. – Как чувствуешь себя, майор?

– Зайцы косят траву…

– Это ничего. Это пройдет. Доктор сказал – здоров как бык. Так-с… – положив кейс на колени, начальник ГУВД осмотрел замки. – Код знаешь?

– Откуда я могу знать код, товарищ генерал? – попытавшись усесться удобнее, Метлицкий пошевелился, почувствовал сильнейшую резь в боку и на повязке тотчас выступила розовая мокрая полоска.

– Ладно, – через плечо генерал передал кейс одному из полковников и пересел на край кровати майора. – Что там?

– Сюрприз… – бескровными губами прошептал Метлицкий. – Десять миллионов долларов в ценных бумагах… Их осталось только арестовать и изъять из банковского оборота…

– А он и не был заперт! – раздался насмешливый голос полковника, и кейс снова перекочевал на колени к начальнику ГУВД.

– Ты майора-то когда получил, Метлицкий? – полюбопытствовал он, уже распахнув створки чемодана, но продолжая смотреть на Рому. – Переходил уже, друг любезный, переходил… – тут полковник осекся и остолбенело вперился в содержание кейса. – Это что?

Метлицкому не было дано видеть то, о чем спрашивал генерал. Откинутая в его сторону створка торчала перед глазами, как люк танка. Но по движениям рук начальника ГУВД можно было предположить, что он отматывает для прочтения телетайпную ленту.

– Что это такое, Метлицкий, я вас спрашиваю? Пересилив боль, Рома перегнулся и увидел в руках генерала нечто, что мало напоминало ценные бумаги, которые следует арестовывать и изымать.

– Это туалетная бумага, – услужливо подсказал начальнику ГУВД один из полковников. – Рулон… начатый…

– Вы объясните мне, Метлицкий, что это такое? – с тревогой в голосе спросил генерал.

Начальник отдела по борьбе с бандитизмом некоторое время выглядел так, словно ранение получено им не в живот, а в голову.