Просчитать невозможно - Сергей Самаров

– Это вы хорошо сказали, – генерал выслушивает перевод – Зураб рассказывает, как он поговорил с эмиром Абдулом Мадаевым и согласно кивает головой. – Слишком много на него поставлено… И с нашей стороны – на него, по сути дела, все поставлено. Будем надеяться, что он сумеет уйти благополучно и при этом не подстрелит никого из спецназовцев Сомова.

Зураб убирает трубку Пулата к себе в карман. «Маленький капитан» согласно кивает на его вопросительный взгляд – как и договаривались…

– Нам остается ждать результата, – говорит полковник Мочилов. – Хуже нет, чем ждать и догонять. Значит, эмир Абдул уже определил погоню. Наших он не определил бы.

– Ваши его в пещере упустили… – сетует генерал.

– И слава богу. – Мочилов хитро улыбается. – Если не упустили бы, мы бы сейчас здесь не сидели, а думали, кто заменит Мадаева. Но выдумать ничего бы не смогли, как все мы понимаем. А преследование в пещере, по большому счету, когда преследуемый знает там ходы и выходы, а преследователь их не знает, заранее обречено на провал. И дает девяносто девять из ста шансов в пользу преследуемого. Более того, преследователь почти обречен на неминуемую гибель, если не остановится вовремя… Это теория боевых действий. И с теорией считаться необходимо. Поэтому упрек в адрес спецназа ГРУ не принимается.

– Давайте вообще без упреков обойдемся, – предлагает Басаргин, – нам общее дело делать, а не друг на друга сваливать неудачи. Ждать результата можно долго. Я бы рекомендовал обговорить возможные планы совместных действий. Исходить при этом будем из варианта, при котором эмир Абдул Мадаев успешно ускользнет от погони. Что мы обязаны в этом случае предпринять?

– Мы обязаны предоставить ему «зеленый коридор» по дороге в Москву, – говорит генерал. – Отслеживать каждый шаг и контролировать все контакты. У него с собой, как нам сообщили, миллион долларов. Этих денег, по его мнению, должно хватить на проведение какой-то акции. Кроме того, он рассчитывает, что его племянник с напарником получили переведенные на их счета средства и передали их Александру Камалову… Камаловым, кстати, сейчас плотно занимаются. Настолько плотно, насколько это возможно, чтобы не спугнуть вероятных помощников в его фирме. Фирма наполовину чеченская. Все учредители чеченцы, и многие сотрудники тоже.

– Кстати, – сообщает Зураб, – я нащупал ход туда. Завтра с утра пожалую, поговорю с одним человеком. Хотя мне очень не хочется считать его террористом. Это близкий родственник Заремы[29], и я всегда относился к нему с симпатией.

– Предварительно вам надо встретиться с нашими сотрудниками, проверяющими фирму, – уточняет Астахов. – Чтобы вы друг другу не помешали… Но – продолжим. «Зеленый коридор» по пути в Москву Мадаеву обеспечат наши сотрудники. Интерпол обеспечит нам контроль его телефонных разговоров. И, я попрошу вас, Александр Игоревич, связаться со своими руководителями, чтобы они проконтролировали все связи эмира Абдула с заграницей.

– Они уже контролируют эти связи, – говорит Доктор Смерть. – Именно так к нам попал номер спутникового телефона эмира Абдула.

– Прекрасно. Спецназ ГРУ должен обеспечить неприкосновенность эмира там, в Чечне. Не охотиться за ним, а охранять его… Понимаете, Юрий Петрович?

– Я другое, товарищ генерал, понимаю. Мадаев не поедет сейчас в Москву, – возражает полковник Мочилов.

– Обязательно поедет. Даже израненный, в любом состоянии – он не будет терять времени. Зураб хорошо подбодрил его, добавив ответственности. Мадаев знает, что на него очень много поставлено.

– Я о том же и говорю… Очень много на него поставлено.

– Объясните.

– Объясняю… Просто вы не знаете всех подробностей того, что происходило в Чечне в ближайшие часы, а мне все рассказали. Потому я и уверен, что эмир не сразу отправится в Москву.

– Ну-ну, – соглашается генерал. – Я слушаю…

– Мадаев пытался убить мальчишку-снайпера. Не сумел. Таким образом, тот стал его «кровником». Не слишком хорошо себя чувствует человек, у которого есть «кровник». И любой чеченец постарается действовать на опережение. То есть убить до того, как убили тебя…

– Это правильно. Это в характере каждого чеченца, – подтверждает Зураб.

– Спецназовцы Сомова засекли эмира Абдула в тот момент, когда эмир преследовал Беслана Байрамирова. Пытался неслышно догнать. Беслан непреднамеренно, не зная о ее существовании, обошел его засаду. И тогда эмир Абдул попытался преследовать. Но у него, как вы знаете, повреждены нога и рука. Тем не менее он шел с автоматом. И имел возможность залечь, как следует прицелиться и застрелить своего «кровника». Но он не сделал этого. Почему?

– Почему?

– Потому что Беслан Байрамиров – свидетель и может дать хоть какую-то информацию о том, что произошло с оставшимися двадцатью четырьмя миллионами долларов… Он нужен эмиру Абдулу живым для того, чтобы провести допрос с пристрастием, как это называется, и добыть необходимые сведения. То есть эмир Мадаев вышел на охоту за деньгами и не собирается без них ехать в Москву. И подтверждением тому же служит шифровка, полученная нашими друзьями-интерполовцами из Лиона. – Полковник кивает в сторону Басаргина. – Мадаев будет пытаться найти деньги.

– Возможно, вы правы, – неохотно соглашается генерал Астахов. – Даже вероятно, вы – правы. Но нам необходимо как можно быстрее заполучить его в Москве, чтобы здесь не начали развиваться неконтролируемые нами действия в его отсутствие.

– Значит, нам необходимо заманить эмира сюда, – говорит Александр.

– Это понятно, – недовольно вздыхает Владимир Васильевич. – Только как это сделать?

– Элементарно. – Басаргин пожимает плечами. – Он охотится за деньгами и при этом уверен, что какие-то спецназовцы эти деньги не выдали властям, а присвоили. Мнение об армии, к сожалению, устоявшееся. И не всегда беспочвенное… Впрочем, я не выдвигаю никаких обвинений в сторону спецназа ГРУ, хотя это тоже армия, но не совсем. И этим мнением грех было не воспользоваться. Талантливый режиссер и драматург Сохно разыграл хорошую интермедию. Следовательно, эмиру Абдулу Мадаеву надо добраться до этих спецназовцев и отобрать у них все, что можно отобрать. Вернуть, как говорится, свое. Любой ценой. И я вполне понимаю эмира. Сумма настолько велика, что не укладывается в обычное восприятие денежного эквивалента. Это уже не деньги – так должен думать Мадаев, – это нечто большее… Сохно, если помните, предлагал план дальнейшего развития событий в том же ключе – по собственной сдаче в плен. Но это, при всей смелости плана и самоотверженности уважаемого подполковника, на мой взгляд, и рискованно, и мало что даст нам в плане развития операции таким образом, каким она останется под нашем контролем. Просто заманим в ловушку группу боевиков, которых или захватят, или уничтожат на месте, а часть, может быть, в той же пещере и уйдет от преследования… Нам Юрий Петрович сейчас прочитал теоретические выкладки относительно пещерной войны. Я, при своей неопытности в подобных делах, могу только предположить, что выкладки эти на сто процентов верны. Да… Можно сказать, это будет небольшой успех, о котором можно доложить по инстанции и даже получить за это какие-то положительные отзывы и награды. Но нет никакой гарантии, что дело не ограничится обрывом всех возможных связей террористов в Чечне с их московскими коллегами. В таком случае нам просто не следовало давать отбой спецназовцам Сомова, и они, возможно, тоже получили бы свою долю наград… И не следовало бы Зурабу звонить эмиру, и засвечивать номер Пулата…