Пилот ракетоносца. Выбор курса - Макс Мах

— Прошу вас, княгиня!

И они вместе вошли в просторный зал Дома правительства. Сегодня Анна держалась молодцом. Никаких шуток, заигрываний и прочей чепухи. Холодноватое спокойствие, царственная осанка и никаких признаков неподобающих эмоций. Красива, изысканна, уверена в себе. Пару раз Эрик видел их отражение в зеркалах и должен был признать, что, если не кривить душой, они хорошо смотрелись вместе. Другое дело, что он бы предпочел, чтобы на месте Анны была Вера, но Веры здесь не было, а статс-секретарю нужна была «звездная пара».

Между тем прием шел своим чередом, и Эрик старательно изображал из себя аристократа и героя, но разговор с адмиралом никак не выходил у него из головы. Темы, которые поднял адмирал Север, не отличались новизной. Обо всем этом Эрик уже размышлял прежде. Но вот какое дело, он никогда не рассматривал себя так, как предложил ему адмирал. Ни разу не позволил себе сформулировать настолько ясные ответы на вопросы, которые ставила перед ним жизнь. В общем, здесь было о чем подумать. Этим Эрик и занимался практически все время, проведенное на приеме в Доме правительства в Остине: и тогда, когда пожизненный президент приколол ему на грудь «Военно-морской крест», и тогда, когда танцевал с Анной вальс, и даже тогда, когда рассказывал анекдоты из фронтовой жизни собравшимся вокруг него молодым офицерам. И в конце концов, решение было принято. Ему следовало принять тот образ Эрика Минца, который возник сначала в его воображении, а потом и в душе.

«Разрешите представиться, — усмехнулся он, глядя на свое отражение в зеркале над мраморной раковиной, — кавалер Минц! Капитан-лейтенант Минц! Граф Голденрейн!»

И чудо воплощения свершилось. Он принял себя такого, каким видели его окружающие, каким предложил ему стать адмирал Север. Так что, если в туалетную комнату вошел один Эрик, вышел из нее совсем другой человек. Во всяком случае, так ему тогда показалось.

1. Первое февраля 2534 года, система звезды Уилберга, планета Фронтир

Анна и Эрик уже собирались покинуть прием в Доме правительства, когда к ним подошли Грит Мюстерс и адмирал Шлезингер.

— Княгиня, — вежливо поклонилась капитан-лейтенант Мюстерс, — граф! Адмирал хотела бы переговорить с вами тет-а-тет. Это возможно?

— Адмирал, — вежливо улыбнулась Анна, — капитан! Рада встрече. Мы в вашем распоряжении.

К этому времени Эрик уже понял, что момент для «случайной» встречи подгадан так, что они вчетвером оказались чуть в стороне от остальных гостей, буквально в «пятне тишины». К тому же несколько мужчин и женщин в военной форме и в гражданской одежде очень ловко контролировали периметр, позволяя им переговорить без свидетелей. Наверняка и глушилки включены, да и камеры видеонаблюдения временно выведены из строя.

«И охрана Дома правительства отвернулась буквально на пару минут… Любопытно».

— Вы знаете, что сегодня утром в систему вошли наши корабли? — спросила адмирал.

Анна этого не знала и вопросительно взглянула на Эрика.

— Два носителя, семь крейсеров и девять эсминцев, — коротко сообщил он.

— Так точно, — подтвердила адмирал. — Они сменят мою эскадру. Мы здесь уже восемь месяцев, пора домой.

— Рада за вас.

Мюстерс и Шлезингер сами обозначили старшинство. Обратившись сразу к Анне, они признали существующую в империи табель о рангах. Эрик не возражал. С чего бы вдруг?

— Спасибо, — поблагодарила адмирал. — Теперь о деле. Мой сменщик привез мне новые директивы и подтвердил данные перед отлетом сюда полномочия. Мы, я имею в виду Трилистник и Холод, пока воздержимся от того, чтобы приглашать к нам полноразмерное посольство империи и ее союзников. Будем вести переговоры здесь, на Фронтире. На данный момент это наиболее подходящий для нас формат. Однако я, как командир эскадры, хочу пригласить вас, господа, быть моими гостями и посетить Холод. Разумеется, я гарантирую вам безопасность и мое гостеприимство. Что скажете?

— Это неожиданно, — вежливо улыбнулась Анна и быстро взглянула на Эрика, как бы спрашивая его мнение.

— Когда мы сможем вернуться? — задал он вполне уместный вопрос.

— Через восемь месяцев, — ответ был очевиден, но спросить все-таки следовало. — Вам как раз хватит времени ознакомиться со всеми сторонами жизни на Холоде, с нашей культурой и экономикой, провести беседы с политиками и военными.

— Почему именно мы? — Анна уже справилась с растерянностью, вызванной неожиданным предложением, и включилась в разговор.

— Видите ли, княгиня, на Холоде существует аристократическая[76] республика. Нашим ноблям[77] будет удобнее говорить с такими аристократами, как вы и граф, — легкий поклон в сторону Эрика. — С другой стороны, вы молоды и не обременены обязательствами, вам легче решиться на такое далекое и длительное путешествие.

— Вдвоем? — По-видимому, Анна полностью освоилась и задавала очень точные вопросы.

— Думаю, вы можете взять с собой небольшой штат советников и помощников. Скажем, человек десять-двенадцать…

— Когда мы должны дать ответ?

— Не позже чем через десять дней…

Что ж, это было более чем заманчиво, посетить таинственную страну, затерявшуюся в бесконечности космоса по ту сторону Пустоты. Узнать — хотя бы в первом приближении, — что представляют собой миры Трилистника, увидеть новые пейзажи, встретиться с людьми, которые четыреста лет развивали свою собственную цивилизацию в полном отрыве от других человеческих миров. Их Долгая Ночь продлилась куда дольше, чем эпоха Разобщения по эту сторону Великой Пустоты. Возможно, они сохранили кое-что из того, что было утрачено в империи и в других человеческих мирах во времена Отката и Долгой Ночи. Не исключено, что нашли на бескрайних просторах Великого Космоса то, о чем и не грезилось людям по эту сторону Разрыва. И можно было только догадываться, куда могло завести их столь долгое самостоятельное развитие.

Эрик все это понимал, как понимал и то, что скорее всего на выбор кандидатов в «послы», среди прочего, повлияла и странная история семьи Вильф, о которой рассказала ему Грит Мюстерс. Кто они такие, эти Вильфы, на самом деле? Могло случиться и так, что эти люди гораздо более влиятельны, чем дала понять в разговоре капитан-лейтенант Мюстерс. В этом случае не Эрика «подверстали» к Анне, а ее выбрали, как отличное прикрытие для истинной цели приглашения.