Звонок с того света - Наталья Александрова

Надежда уже достаточно изучила капитана Белкина, чтобыпонять, что в словах его содержался намек. Лена тоже намек уловила и протянулаему заранее приготовленный паспорт.

Капитан паспорт внимательно пролистал, также посмотрелзелененькую книжечку свидетельства о рождении. Судя по его лицу, документы былив полном порядке.

– Давно прилетели к нам? – мягко спросил Белкин,отдавая Лене документы.

Она молча протянула ему билет на поезд.

– Так-так... вагон пятый, плацкартный, место двенадцатое...Стало быть, сегодня рано утром в Псков, а потом сразу сюда... Не повезло вам,что и говорить... Примите соболезнования...

Лена молча наклонила голову, а капитан обратился к Надежде:

– Уж извините, Надежда Николаевна, никак не могу вас сегодняотвезти. То есть я-то могу, да поздно уже, автобусы не ходят. А до Питерадалеко...

– Да я уж поняла, – вздохнула Надежда, – куда наночь-то глядя...

– Так что завтра с утречка я у вас, тем более что ипротоколы завтра будут. Так что позвольте откланяться.

Надежда пошла проводить его до ворот, ей хотелосьперекинуться с капитаном двумя словечками.

– Стало быть, с допросами Алисы пока получилась заминка,так? Расследование застопорилось? – спросила она вполголоса, оглянувшисьна окна дома.

– Ну отчего же... – нехотя заговорил Белкин, –эксперты работают. Там еще ведь смерть Олега Щеглова...

– И Петра Афанасьевича... – подсказала Надежда.

– А что Петр Афанасьевич? – удивился капитан. –Официально признано, что смерть гражданина Верещагина Петра Афанасьевичанаступила от острой сердечной недостаточности. У старика больное сердце было иполный букет болезней. У него в столе одних справок медицинских два ящика!

– Да? – вскинулась Надежда. – А куда таблеткиделись из пузырька? Накануне был почти полный, а осталось всего две штуки! Вотвы мне скажите, вы хоть поинтересовались у врачей, что с человеком станется,если он вместо одной таблетки сильного сердечного лекарства примет штук десять?Или больше?

– Ну, наверное, ничего хорошего не будет, – неохотносогласился капитан Белкин, – вполне может гражданин окочуриться... Толькогде вы тут видите злой умысел? Может быть, таблетки сами по комнатераскатились...

– Не-а, – покачала головой Надежда, – я смотрела,под кровать даже лазила... И стакан с отваром куда-то подевался...

– Что еще за отвар? – нахмурился Белкин.

И Надежда рассказала ему, что Марианна Васильевна каждыйвечер перед сном подавала старику стакан отвара из ромашки, мелиссы и чего-тотам еще. Дескать, успокаивает, и спится после него хорошо.

– Ну, значит, старик сам растворил в отваре кучу таблеток инапился на ночь! – решительно сказал Белкин. – Перспектива перед ниммаячила беспросветная, сами слышали, как он про Алису говорил.

– Что-то сомнительно... – пробормотала Надежда, –говорил-то он говорил, однако был жизнелюбом. Это что же получается – наелся заужином, винца выпил, музыку послушал, а потом пошел и отравился? Как-то невяжется...

– Ох, Надежда Николаевна, не знаете вы жизни! –вздохнул Белкин. – Сколько в моей практике такого было! Одинокие пожилыелюди очень склонны к суициду! Жизнь у них тяжелая, надеяться не на что... Чем внищете от голода погибать, лучше уж так...

– А куда же тогда стакан делся? – зло спросила Надежда,ей очень не понравилось, что капитан упрекнул ее в незнании жизни. Сам тутбольно во всем разбирается, любитель Пушкина!

Вместо того чтобы отмахнуться от Надежды Николаевны, капитанрассердился, видно, в глубине души понимал, что она не просто так завела этотразговор.

– А чего ж вы мне раньше о стакане не сказали? – рявкнулон.

– А вы спрашивали? – окончательно разозлиласьНадежда. – Вам бы только дело закрыть!

– Слушайте, но кому понадобилось этого старикаубивать! – Белкин взмахнул руками. – Кому он мешал-то? На наследствопретендовать никак не мог, никаких у него прав не было! Одинокий был старик,жил в доме на всем готовом, приживал, в общем. И Баруздину не родной был дядя,теткин муж.

– А тетка умерла, что ли? – на всякий случай спросилаНадежда.

– Да откуда я знаю! – Белкин махнул рукой. – Ужнаверное... Алиса небось этот вопрос выяснила, прежде чем мужа убивать, ейлишние родственники ни к чему...

– Выходит, не до конца выяснила! – подхватилаНадежда. – Вот теперь все дочке достанется. Кстати, вы не удивлены такимее своевременным приездом?

И тут же пожалела о своем вопросе.

– Надежда Николаевна, – отчеканил Белкин, – у менядва убийства неоформленных на шее висят. Адвокат у Алисы Яновны просто зверь,дело свое знает, того и гляди ее от всего отмажет. Тут же я никакого криминалане вижу. Ну приехала девушка из провинции, возможно, не так уж сильно онапапочку любила, а хочет свой кусок наследства оттяпать. Так это не мое дело.Тут пускай нотариусы да адвокаты разбираются, кому там что причитается, мне исвоих забот хватает. Так что позвольте откланяться, и так задержался тут свами.

– Всего доброго, Иван Петрович! – холодно ответилаНадежда. – И предупреждаю, что если завтра утром вы не явитесь, я возьму уПавла тачку, погружу на нее чемодан и пойду пешком до шоссе. Если вы думаете,что я не дойду, то глубоко ошибаетесь. А там уж кто-нибудь меня подвезет... Ина ваши протоколы мне плевать, убийца уже арестован, вы не имеете никакогоправа задерживать меня здесь. Так что чао-какао, как выражается мойсосед-тинейджер!

– Ну-ну, – усмехнулся Белкин, – чао так чао...Завтра увидимся!

Посреди ночи Надежда Николаевна внезапно проснулась откакого-то странного звука. Она лежала в постели и прислушивалась, пытаясьпонять, что ее разбудило.

Где-то совсем рядом раздавался негромкий, но вполнеотчетливый скрип.

Повернув голову в направлении этого звука, Надежда поняла,что кто-то осторожно открывает окно в ее комнате.

Надежда Николаевна никогда не отличалась трусостью, однакосейчас она почувствовала, что на лбу у нее выступили капли ледяного пота, асердце забилось, как пойманная птица.

Она смотрела на окно, боясь пошевелиться, и наконецразглядела на фоне светлого прямоугольника, задернутого шелковистыми шторами,отчетливо проступивший человеческий силуэт. Негромко звякнул оконный шпингалет,и окно приоткрылось, впустив в комнату свежесть ночи и влажные шорохи ночногосада.

Незнакомец протиснулся сквозь приоткрытое окно, мягкоспрыгнул на пол. Теперь его отделяли от Надежды только шторы да два метрапустого пространства от окна до кровати...

Надежда попыталась вскочить – но не смогла двинуть дажерукой, парализованная мучительным страхом, хотела вскрикнуть – но голос ее неслушался...