Черные клинки. Ветер войны - Евгений Перов

Гном принялся еще раз проверять товар: заставлял открыть рот, показать зубы, ощупывал мышцы пленников. Удовлетворенный, он переходил к следующему, а мальчик, что пришел с ним, натирал кожу рабов маслом из кувшина.

Наконец Желтолицый решил, что товар готов. Махнул рукой мальчишке, и тот убежал.

Вскоре в лавку стали заходить клиенты.

Первым покупателем, вернее покупательницей, оказалась дряблая старуха в выцветшей зеленой мантии, с длинными седыми волосами, пятнистой кожей и отвратительными желтыми ногтями. Пулию сразу поплохело – на миг он вспомнил, как выбирал очередную жертву Оракул в лагере бессов. Старая карга придирчиво осматривала всех мужчин и даже тыкала в них пальцами. Но каждый раз, услышав цену, хваталась за голову и кряхтела что-то, чего Пулий не понимал.

Она ушла, так никого и не купив.

Затем вошла пара молодых, добротно одетых гномов – муж и жена, по всей видимости. Искали помощника по дому. Они долго торговались с хозяином заведения возле темнокожей женщины средних лет. Наконец сумма была согласована. Судя по довольным лицам пары и кислой физиономии хозяина, покупатели оказались в большем выигрыше. Желтолицый вручил им купчую и пара гномов ушла вместе со своей покупкой.

Двое загоревших до черноты людей искали гребцов на свою ладью. Для них владелец заведения велел приволочь с десяток обитателей подвала. Среди них оказался и Немой. Он одарил Пулия таким злобным взглядом, будто это была его вина, что все сложилось именно так. Сброд продавали дюжинами. Но названная цена, похоже, пришлась не по вкусу корабельщикам.

– Что?! – возмутился более старший, – да за такую цену я смогу поставить паровой двигатель и не тратиться на еду этим лентяям!

В результате убеждений, криков, угроз, взывания к милосердию и суду всех богов, Желтолицый включил еще четверых невольников в названную цену и ударил по рукам с мореходами.

Дальше торги стали оживленнее.

Покупателей стало больше. Люди и гномы, богатые и не очень.

Ахима приобрел пожилой, уже в сединах купец с коричневой обветренной кожей. Явно нехотя он высыпал на раскладной столик горстку желтых монет, которые принялся пересчитывать и проверять хозяин. Паренек так скалился своему новому владельцу, что тот не выдержал и тоже улыбнулся в ответ. Неожиданно Пулий почувствовал облегчение от знания того, что для Ахима самое страшное позади – новый хозяин наверняка найдет применение талантам парня, а со временем, может, и дарует тому свободу.

– Полюбуйтесь! Чистокровный ангардиец, ветеран множества битв, непревзойденный мастер меча! Он прославит вас в бойцовых ямах! – Пулий не сразу сообразил, что это его нахваливает Желтолицый. Нахваливает толстяку в янтарном халате и тюрбане с павлиньим пером на голове. Того сопровождал темнокожий геносиец с татуированным лицом и мускулистыми руками.

Толстяк остановился, придирчиво разглядывая Пулия.

– Тощий, – небрежно прошамкал он мясистыми губами лишь одно слово.

– Настоящий боец должен быть быстрым и ловким, – парировал хозяин. – Уверяю, он себя покажет в бою и принесет вам кучу денег!

Толстобрюхий в тюрбане улыбнулся. Тепло и почти по-дружески. А вот спрятанные в глубине нависших бровных дуг глаза смотрели холодно.

Этому лучше не доставаться.

– Быстрый, говоришь… – пробурчал он.

Нет. Вовсе нет. Медленный… как улитка. Пулий почувствовал, что по спине побежали мурашки.

– Как ветер, ваша светлость, – затараторил торговец людьми, – а такого мечника я лет пятьдесят уже не встречал!

Толстобрюхий проворчал своему спутнику пару фраз на языке, которого не знал ни Пулий, ни (судя по застывшему лицу Желтолицего) хозяин заведения. Геносиец ответил, и улыбка толстяка стала еще шире. А вот Пулий почувствовал, как его мошонка сжимается в маленький тугой комочек.

Назревало недоброе.

– Хорошо! – неожиданно громко рявкнул Толстобрюхий.

Лицо продавца засветилось от счастья.

– Отличный выбор, господин, отличный… – толстяк поднял свою руку.

– Пусть сразится с этим здоровяком, – палец, напоминающий свиную сосиску, указал на Сабира.

Желтолицый поперхнулся, будто проглотил морского ежа. Пулий же и вовсе решил, что ослышался.

– Но, господин, – к чести хозяина лавки, он довольно быстро нашелся с ответом, – они оба очень ценный товар и мне не принадлежат. При всем уважении к вашей светлости, я не могу так рисковать – чем я расплачусь с их владельцем?

Толстобрюхий нетерпеливо махнул рукой своему спутнику. Тот вынул из наплечной сумы деревянный ящичек и раскрыл его перед взором гнома. Внутри блестели ровные ряды желтых монет.

– Я честный человек и оплачу порчу или… смерть, коли такое случится.

Наемник

Денар стоял на парапете зиккурата на высоте шестидесяти или семидесяти локтей над землей. Отсюда копошащиеся внизу существа казались размером не больше насекомых.

Однако даже с такого расстояния он хорошо видел стройные ряды закованных в сверкающие доспехи солдат, заполонивших главную площадь Дхур-Алурда.

Если бы не случай, то сейчас он бы уже наверняка был схвачен. Насколько Денар мог судить, все выходы из здания перекрыли: возле каждого толпилось по дюжине блестящих букашек.

Времени оставалось совсем мало, а точнее – его и вовсе не было: скорее всего, человек в широкополой шляпе, у которого он забрал жетон, и напуганный оператор пароподъемника уже сказали солдатам, где искать беглеца. Денар поправил тяжелый мешок, висевший за спиной, встал на четвереньки и осторожно пополз, молясь, чтобы его не заметили.

Парапет представлял собою дорожку, шириной около двух локтей. И хотя, благодаря ступенчатой конструкции здания, в случае падения предстояло лететь лишь до следующего уровня, и этой высоты хватит, чтобы сломать себе что-нибудь нужное.

Камень, из которого был выложен зиккурат, раскалился на жарком солнце и больно обжигал ладони, но Денар продолжал путь. Один шаг, другой. Потихоньку он продвигался к углу. Нужно попасть в технический блок. На каждом уровне существовал так называемый технический сектор, в котором размещались рабочие, уборщики и другая прислуга.

Хорошо, что Денар знал все это.

Порой за кружкой-другой пива можно услышать множество интересного: от зарплаты городской стражи и стоимости услуг шлюх Внешнего града до совершенно секретных сведений, вроде местоположения тайного лаза под внешней стеной или даже – имени любовницы короля.

Разумеется, минимум половина из всего услышанного являлось сплетнями, правды в которых примерно столько же, сколько в байках про эльфов, но выбор у Денара был невелик: довериться откровениям подвыпившего служащего зиккурата или отправиться в городскую тюрьму. Тот малый рассказывал, что технические блоки разных уровней связывали между собой служебные лестницы.