Власть мертвых - Ольга Погодина-Кузьмина

– Нет. Никогда этим особенно не интересовался.

– Я спрашиваю потому, что оружие, найденное на месте преступления, необычное, редко попадается в уголовных делах. – Демьянов достал из своих папок листок, исписанный мелким плотным почерком, и заглянул в него, как в шпаргалку. – Зуев составил обобщенную картину. По данным баллистической экспертизы, один из бандитов был убит выстрелом в левую часть головы, с очень близкого расстояния, второй ранен выстрелом в правую часть груди и затем убит выстрелом в сердце, весьма точным. Оба предположительно застрелены из короткоствольного оружия серии «Глок», которое не было найдено. А Сафонов убит из пистолета китайского производства, именно на этом оружии обнаружены отпечатки подозреваемого Игоря Воеводина.

Георгий молчал, безуспешно пытаясь прочесть на заурядном, как вареная картофелина, лице ответы на свои вопросы.

– Отпечатки только его, оружие кто-то предварительно вытер, – продолжал Демьянов.

– Очевидно, это сделал тот, кто хотел увести следствие по ложному пути.

Демьянов смотрел на Георгия выжидающе и вопросительно. Парень за соседним столом перестал печатать и произнес:

– Следствие разберется.

– Разберемся, – согласился Демьянов. – Если появятся новые факты.

– С другой стороны, факты есть понятие относительное, – возразил второй следователь, снова начавший печатать. – Зависит, как их рассмотреть.

Георгию вдруг пришло в голову, что он напрасно доискивается тайных причин. Обычно размеры и способ передачи взяток обсуждались через адвокатов, но этот Демьянов, видимо, решил не усложнять себе задачу и действовать напрямую.

Второй следователь, рыжеватый парень лет двадцати пяти, достал из принтера несколько листков бумаги и протянул Георгию.

– Вот, посмотрите, тут как раз московские коллеги прислали запрос по Ковалю. Они там расследуют махинации с закупками лекарств. Слышали, наверное, за полгода уведены из бюджета триста миллионов. Одного из акционеров убили… Коваль там подвизался консультантом.

– Вы ведь тоже специалист по этим… как называется? Финансовым платформам, – заметил Демьянов.

– Мне нравится считать себя специалистом по всему сразу, – ответил Георгий. Он не притронулся к бумагам, и молодому следователю пришлось положить их на стол.

– Вообще, этот Коваль много кого консультировал. И нефтяной бизнес, и лес, и антиквариат. И все время рядом трупы. Наводит на разные мысли.

Георгий, решивший все же дождаться Эрнеста, не отвечал. Демьянов начал нетерпеливо постукивать пальцами по ящику стола.

– А вы как думаете?

– Никак.

– Странно, – удивился Демьянов. – А у меня тут информация, что вы в Италию визу запросили. И билеты приобрели. Я вот как раз решил вас вызвать, пока вы не уехали.

– Не вижу связи.

– А мне кажется, связь тут есть. Может, это вы заказали Коваля? У вас к нему и денежные счеты, и личные. Мы же все равно узнаем правду, а отказ от сотрудничества только усугубит вашу вину.

Георгий давно уже ощущал усталую неприязнь к этой комнате, похожей на все комнаты для допросов, в которых ему пришлось побывать, к этим людям, которые вторгались в его жизнь с хамской бесцеремонностью.

– Я не очень понимаю, что именно вас интересует. Убийство Сафонова, смерть Коваля? Махинации с лекарствами? Мои планы на отпуск?

Демьянов переложил бумаги в папке.

– Нам интересно все, что способствует восстановлению законности.

– И все, что поможет закрыть данное дело, – прибавил второй дознаватель.

– И чего вы хотите от меня? – прямо спросил Георгий.

– С одной стороны, если убийство Сафонова организовал и выполнил Коваль, есть основания переквалифицировать обвиняемого Воеводина в свидетеля. С другой стороны, оснований пока недостаточно. А может, это все же он убил?

– Хоть монету бросай, орел или решка? – добавил второй следователь.

Это был уже не намек, а прямое коммерческое предложение. Демьянов, кажется, даже взял отрывной листок, чтоб обозначить сумму, но тут, постучав, в комнату вошел Эрнест, и на лице обоих следователей изобразилась скука.

Формальности допроса в присутствии адвоката заняли не больше пятнадцати минут. Прощаясь, Демьянов протянул Георгию визитку.

– Если еще что-то вспомните, тут мой мобильный.

Эрнест поставил диагноз, как только они вышли из кабинета:

– Денег хотят товарищи и братья по шахматам.

– Неизвестно за что.

– Я позвоню Панибрату, выясним, откуда идет инициатива. Кстати, ты будешь смеяться, но Коваль прислал тебе письмо через своего поверенного. Я вчера получил конверт международной почтой.

– Письмо? – изумился Георгий.

Они сели в машину Эрнеста, тот открыл портфель.

– Да, ты значился в его посмертных распоряжениях. Наверное, что-то личное. Держи.

Георгий вскрыл конверт и по дороге на Мытнинскую два раза перечитал распечатанное на принтере и подписанное скупым росчерком послание с того света.

Уважаемый Георгий Максимович!

Вы, очевидно, удивлены тем, что читаете это письмо. Оно попадет к Вам в руки только в случае моей смерти, так что воспринимайте его как рукопись, найденную в бутылке. Это не попытка оправданий, я не считаю, что перед Вами в чем-то виноват. Просто мне хочется разъяснить некоторые моменты. В частности, я хочу донести до Вас причины, по которым я поступал именно так, а не иначе.

Для этого важно понять, что значил для меня Игорь. Я увидел его случайно, на открытии художественной выставки, и с первого взгляда был убежден, что он создан для меня, как высокопарно это ни звучит. Через несколько дней я нашел способ встретиться. Я не обманывал его, был достаточно откровенен, не скрывал своих намерений. Было непросто произвести на него впечатление, Вы уже испортили его легкими деньгами и легким отношением к жизни. Должен признать, Вы имели на него большое влияние. Но тогда я не стремился соперничать с Вами, я желал только обладать им единолично и безраздельно. Я не торопил события. Дал ему время привыкнуть ко мне.

Наша первая ночь вознаградила все мои ожидания. Его тело стало для меня настоящим откровением. Опытность в нем непостижимо сочетается с застенчивостью. Этим я, видимо, тоже обязан Вам. Хотя позже я и сам научил его многим изысканным приемам, так что все его будущие любовники останутся в долгу передо мной.

В молодости я вел весьма беспорядочную жизнь и даже сейчас иногда позволяю себе встречи на стороне как опыт возвращения с небес на землю. Но чувства такого высокого качества я не испытывал с кем-либо еще. Интимная близость и общение с ним до сих пор приносят мне самые сильные эмоции. Рядом с ним я слишком счастлив, как будто надеваю розовые очки, и в этом состояла моя ошибка.