И вновь Золотая Неделя! - Павел Смолин

же знаешь, что такое «обратно пропорционально»? — Спросил я, открывая мини-бар.

— Я не глупая, просто ненавижу ходить в школу! — Покачала головой Маша и полезла в рюкзачок со словами: — А можно я угощу тебя, семпай?

— Что там у тебя? — Достав стаканы и закрыв бар, протянул ей посуду.

— Просто немного улучшила рецепт Фукуды-сенсея! — Достав термос, девушка открутила крышечку и налила в стакан курящийся паром и распространяющий аромат мяты напиток.

— А ты? — С благодарным кивком принял я стакан, глядя как Маша аккуратно прячет термос обратно.

— А я пока не хочу! — Светло улыбнулась она.

К моменту, когда мы доехали до «общаги», стакан был опустошен — вкусно! Выгрузившись, отправились по уличной лестнице на второй этаж, частично заселенный культовыми персонажами — семья Хиро, Хироми Аракава, Такэути Наока и теперь — Маша, у двери нового жилища которой нас встретила управляющая зданием — одетая в кимоно пожилая дама.

Она провела нас в квартиру — все, как я и просил, но телек нужно будет привезти побольше. Мари тоже была довольна, поэтому мы отпустили хозяйку спать, а я остался подключить девушке модем. Когда подключение было завершено — Маша в это время разбирала немногочисленные коробки с вещами, распихивая всякое по шкафам — вдруг понял, что веки слипаются. Как-то я сегодня прямо устал. Поднявшись на ноги, похлопал себя по щекам и двинулся к выходу.

Внезапно Маша с теплой улыбкой преградила мне дорогу:

— Ты устал, семпай! Почему бы тебе не остаться здесь?

— Завтра в школу, — Мужественно покачал я головой, — И мне нужно толкнуть речь для выпускников!

— Но ты ведь не можешь идти! — Голосом полным заботы поведала девушка, взяла меня за руку и потащила к дивану.

— Трудно, да! — Вяло переставляя ноги и изо всех сил борясь с сонливостью, согласился я.

Стоп! Это же не нормально!

Шагнув мне за спину, Мари легонько толкнула, и я рухнул на диван, отключаясь прямо в падении, услышав лишь тихое:

— Прости, семпай…

* * *

— Хе-хе, шемпа-а-ай! — Услышал я сквозь шум в голове счастливый полубезумный смех и ощутил на щеке что-то влажное, — Мой шемпа-а-ай!!!

Открыв слезящиеся глаза, увидел нависший надо мной силуэт.

— Семпай, тебе нужно попить! — Заметив, что я пришел в себя, силуэт ткнул мне в губы кромку тошнотворно воняющего мятой стакана.

Дернувшись, скинул с себя силуэт и заорал, потому что голую грудь полило кипяточком — меня раздели по пояс. Дергать получалось только туловищем — ноги и руки были пристегнуты наручниками к валикам дивана. Как на дыбе!

— Ничего страшного, семпай, отвар не очень горячий! — Откуда-то с пола заботливо успокоила меня гребаная малолетняя отравительница.

Милаха! Стоооп!!!

— Это — самая маленькая из наших проблем, — Прохрипел я.

Попить и вправду бы не помешало.

— Проблемы? — Поднялась на ноги Маша, и я отвернулся — она же полностью голая!

— Почему ты не смотришь на меня, семпа-а-ай? — Вкрадчиво спросила она.

— Потому что от шестнадцати и старше! — Не оборачиваясь прохрипел я.

— Хе-хе, значит дело не во мне! Я жалкая, но уже вполне созрела!

«Это так» — мысленно согласился я с ней. Стоооп!!!

— Сними наручники, и я сделаю вид, что ничего не было! — Как джентльмен, просто обязан я был предложить мирное решение.

— А ничего и не было! — Наклонившись надо мной, продемонстрировала жутковатую улыбку Мари и многообещающе добавила: — Пока…

Все очень плохо — сейчас меня будет насиловать поехавшая малолетка, которая взялась за мой ремень, активно посыпая объект вожделения высыпающимися из стриженной под «каре» головы тараканами:

— Даже лучше, что ты не смотришь, семпай! Так я не буду смущаться, а ты — не будешь виноват. Ты ведь ничего не можешь сделать! Я не против взять на себя ответственность, но мне бы не помешала твоя помощь! — Нагло заявила она, дергая расстегнутый, но упорно прижимаемый мной телом к дивану, ремень.

— Впрочем, это не обязательно! — Проявила она смекалку, расстегивая пуговку брюк.

— Ты права: это все — совсем не обязательно! — Не мог не согласиться я, начав дергаться и мешать девушке добраться до подозрительно оживившегося от такой занятной ситуации органа, — Ты по-прежнему можешь снять наручники, и я спокойно уйду!

Луна за окном не особо-то и сдвинулась за время моей отключки — иначе сюда прибежал бы Бунта-сан — так что ущерб от ее действий минимален. Пока минимален!

— Я не хочу, чтобы ты уходил, семпай! — Мило хихикнула Мари, — Я хочу подарить тебе свой первый раз! Да, я жалкая, но ты должен быть благодарен!

— Вот как? Спасибо большое! — Поблагодарил я, посмотрел на капающую на меня слюнями багровую от всего происходящего, проецирующую почти видимые в материальном мире флюиды в виде светящихся в воздухе розовых сердечек, девушку, и с улыбкой и треском вырвал кусок валика — это же долбаная фанерка!

Маша испуганно отшатнулась и зашипела разгневанным суккубом, пока я освобождал руки от кусков оббитого обшивкой дерева, укоризненно глядя на нее. Так, теперь ноги… Хрусь!

— Тц, нужно было положить больше таблеток! — Вслух пожалела она о содеянном и трогательно добавила: — Но я очень боялась тебе навредить, семпай!

Даже злиться на нее не могу!

— Больше не буду из твоих рук ничего пить и есть! — Выместив отсутствующий гнев, расстроился — Маша побледнела и начала съеживаться, закончив процесс в виде повернувшейся ко мне тощей жопкой, обнявшей колени, и уткнувшейся головой в угол, фигуры.

— Семпай меня ненавидит! — Шмыгнула она носиком и заплакала, что помешало расслышать ее мрачный монолог, начавшийся с риторического вопроса «почему я всегда все порчу?».

Пока она предавалась самоуничижению, я осмотрелся — кожа на груди немного покраснела, но это ничего, нашел одежду — Маша содрала все пуговицы! — и оделся.

— Где ключ? — Прервал я ее все больше и больше теряющую осмысленность исповедь.

— Во мне! — Призналась она.

— Что?!

— Я его проглотила! Теперь тебе придется остаться здесь минимум до утра! — Обернувшись, довольно улыбнулась она, вытирая слезы.

Это мне ее теперь к доктору тащить? Или само, так сказать, выйдет? Да ну ее к черту, ёб*нутую!