Мы - сводные - Эля Пылаева

Перехватываю её за полы халата, бережно, но уверенно притягиваю к себе. Тяну вверх за грудки.

Бесит, дурочка!

— Эй!

— Ты вся в шоколаде.

Облизываю с губы, со скулы и с челюсти.

— Ну, Решетов! — беспомощно. — Я ж сказала…

— А я по-братски, — язвительно фыркаю я

Напоследок демонстративно целую в нос.

— Могу я свою сестру любить?… — срывается у меня голос на слове, которое ещё месяц назад вызывало лютую изжогу, — по-братски.

И фраза выходит как будто с издёвкой. Но я не хотел. Просто так вышло, словно пытаешься выставить броню, боясь, что, открывшись, получишь в ответ что-то ранящее. Но мне сложно произнести эту откровенную вещь даже и так, в формате игры слов. И одновременно очень хочется произнести. Моё лицо полыхает не меньше Асиного, судя по ощущениям.

Ты услышала, что я хотел сказать?

Ася, переливаясь алым, снова смущённо прячет взгляд. Впрочем, как и я.

Корявые у тебя признания, Решетов. Черт, ну не умею я пока говорить таких слов! Отвожу от неё взгляд.

Костя уже вовсю шустрит у машины.

— Иди, собирайся. Пора ехать в школу, Ася.

Ася

Место рядом с Ритой свободно. Я хотела бы сесть с ней, но там в последнее время всегда сидит Сэм. И я не решаюсь. Прохожу мимо, Рита поднимает руку, я молча даю ей пять.

С утра мы ещё не виделись.

— Привет, — подмигивает мне Макс.

— Привет.

— Смотри-ка ты — прижилась, — язвит Марика.

Бросаю рюкзак на стул своей последней парты. Через одну от них.

— Говорят плесень везде растёт, — ухмыляется сидящая рядом с ней Тина, оглядываясь на меня.

В груди опять взрывается негодованием от их оскорблений.

— Что, Ким, подружку нашла, чтобы на её фоне симпатичнее казаться? — Марика.

Рита, не поднимая взгляда от телефона, лениво показывает им фак.

— Тут ещё вопрос — кто на фоне кого более ущербный… — Тина.

Достаю из угла за шторой валиковую швабру, которая всегда стоит здесь. И приставляю к столу Тины с Марикой.

— С вас тут желчи натекло… подотрите, а то воняет на весь класс.

— Ты чего сказала? — поднимается Тина, перехватывая швабру и угрожающе замахиваясь.

— Э! Брейк! — встаёт Макс.

Рита толкает ногой соседний стул, он выкатывается между мной и Тиной. Охнув, делаю шаг назад, когда Тина пытается стукнуть меня шваброй через стул.

Изо рта Тины начинает литься дерьмо, которое ей свойственно, когда рядом нет мальчиков. Но тут видимо понесло при всех.

— Ну все! — фыркаю я брезгливо. — Канализацию прорвало!

Мои пальцы трясутся от негативных эмоций и адреналина. Но мне уже и в половину не так страшно, как в самом начале. Я чувствую за своей спиной поддержку — Рита, Саша, Сэм и даже Макс.

— Макс, окно открой, — ухмыляется Рита. — Задохнемся. Таюрская пробила дно!

— Таюрская штраф.

Мы все поворачиваемся. Наша пожилая преподавательница-немка, Марта Альбертовна, стоит в дверях вместе с Сэмом и Сашей.

— И прямо сейчас, Вы, Кристина, идёте к своему куратору, — чеканит она, оскорбленно задирая подбородок. — Я буду настаивать на изоляторе.

Пока Тина спорит, парни проходят по рядам, здороваясь с одноклассниками.

Саша — к Рите, а Сэм идет ко мне. А моё сердце и так в истерике от случившегося. По пути он забирает у Таюрской швабру и водружает ее на место. Все поворачиваются, следя за тем, как он садится рядом со мной.

— Ну что Сэмчик, — разворачивается одноклассник, сидящий передо мной. — Ты — красавчик, м?

Стреляет в меня взглядом. Я чувствую, что мои щеки горят так, что сейчас вспыхнул косы.

— К чему вопрос? — небрежно откидывается Решетов.

— Ну вы… вместе? — дергает бровями.

Теперь вопрос обращён скорее ко мне.

— Мы… — цежу я нервно.

— …Сводные, — поспешно добавляет Сэм. — Брат и сестра. Ещё какие-то вопросы у тебя, Шкварин?

— Ну… сводные же не родные… — скабрезно.

— И чо? — агрессивно оскаливается Сэм.

Цокнув, Шкварин отворачивается.

Семён на мгновение успокаивающе сжимает мою кисть, лежащую на столе.

— Зачем ты сел сюда?? — шепчу ему жалобно.

— Потому что я хочу сидеть здесь.

Пока преподаватель рассказывает нам что-то на немецком. Я, включив на телефоне приложение с переводчиком, быстро себе записываю в тетрадь незнакомые слова с экрана.

Практически все остальные понимают на слух.

— Ась…

— Ч… — хмурюсь я.

И так через слово понимаю.

— Устинова… — еще через десять минут.

— Тихо.

Поджав губы, недовольно сопит.

В конце урока нам выдают тесты. Удрученно смотрю, не понимая половины вопросов. Сэм раздраженно поставляет мне быстро в тесте галочки.

— Ася, слушай, сейчас меня вызовут в администрацию, потом, возможно, тебя.

— Зачем? — испуганно сглатываю я.

— Бункер… Все отрицай, говори — спала, тебя не приглашали, ты не в курсе. Тупи, ясно?

— Угу.

— Не сдавай никого.

Мы отдаем тесты.

— Семён, — смотрит на экран своего телефона Марта Альбертовна. — В административный…

— Сёма… — неожиданно вырывается у меня мягкий вариант его имени. Мне страшно за него.

— Прорвёмся, — слегка дергает меня за косу, пожимая плечами. — Максимум — изолятор.

Какой-то нескончаемый экшен! Вздыхаю тяжело. Я же не умею врать!

В коридоре административного корпуса стоим вместе с Ритой.