Ржавчина. Пыль дорог - Екатерина Кузьменко

Сухие жесткие стебли – скорее сломаешь, чем переплетешь. Дэй, однако, справляется: так дети обычно рисуют железную дорогу. Два длинных стебля, между ними – перекладины. Поставишь, прислонив к чему-то, – будет лестница, вот только выдержит она разве что бабочку. А вот венки Дэй в детстве точно не плел – поделка выходит неаккуратная, травинки торчат во все стороны.

– Ловкие пальцы. Музыкант?

– Нет, конечно. Я же бывший беспризорник.

Надо быть Дэем, чтобы признаться в бродяжничестве с видом потерянного родственниками принца крови, рассказывающего о своем высоком происхождении.

– И кошелек вытащить можешь?

– Я сказал «беспризорник», а не «карманник».

– И что это будет? – увожу разговор от неприятной для него темы.

– Не знаю, – равнодушно бросает Дэй, – но ведь что-то да получится?

– Ладно, давайте спать, – заканчивает посиделки командир Харнет.

Он прав – начинает темнеть. Укладываемся вповалку, чтобы было теплее. Я привыкла засыпать, положив руку на грудь Дэя и чувствуя, как стучится в ладонь его сердце. Харнет сказал, что в эту ночь с дежурством справятся его люди, и мы особо не сопротивлялись, только попросили, чтобы в случае чего нас разбудили немедленно. Как любит повторять Стэн, лучше быть параноиком, чем трупом. Но за передышку я была очень благодарна – если вспомнить, какой выдалась минувшая ночь.

– Дэй, – сонно спрашиваю я, – ты любишь жемчуг?

– Жемчуг? – удивляется он. – Не задумывался. Нет, на девушках, наверное, люблю, это красиво. Хотя я его и в руках-то никогда не держал. Почему ты спрашиваешь?

– Когда вчерашняя тварь прикидывалась тобой, у нее был жемчуг в волосах. Речной. Длинные-длинные косы, и в них вплетены тонкие жемчужные нити.

– Ну, длинных волос у меня не будет еще долго, – в его голосе проскальзывает сожаление, – но жемчуг… Блин, это какой-то странной фантазией нужно обладать. Спасибо, что не шпильки. Или гребни.

– Или живые цветы.

– Еще лучше. Не ювелирный лоток, так клумбу в волосах таскать.

Я утыкаюсь в его плечо, стараясь сдержать упрямо прорывающийся смех, чтобы не разбудить остальных. Еще подумают, что свихнулась от пережитого. Нервное такое веселье, для которого самый глупый повод подойдет, лишь бы напряжение сбросить. Я скорее чувствую, чем различаю в темноте, как Дэй улыбается.

– Засыпай, солнце. Нам завтра еще дорогу искать.

Здешнее утро не особенно отличается от вечера, те же синевато-серые сумерки, только небосклон не погружается во тьму, а слабо светлеет. Как кинопленку назад отмотали. Мы выбираемся из спальников, ежась от холода и поскорее застегивая куртки, чтобы сохранить остатки сонного тепла. Талиан морщится, баюкая раненую руку, и я все же делаю ему укол. Кому из богов молиться, чтобы обратный путь обошелся без приключений? А никому. Если у богов и была свалка, куда они выбрасывали отходы творения, то она определенно здесь.

Пока я возилась с Талианом, пока все наскоро завтракали, окончательно рассвело. Снова ровная, как столешница, пустошь, снова неживой шелест травы под ногами. И едва видимый ориентир – кривое изломанное деревце, почти куст. Отряд растягивается цепью, только на этот раз впереди командир Харнет и Дэй. Я держусь в середине, поближе к Талиану Он замедляет шаг, чтобы отпить маленький глоток воды, и я в очередной раз напоминаю себе, что ни одного родника нам еще не попадалось. Можно, конечно, поступить как путешественники в старых романах: вырыть ямку и подождать, пока она наполнится водой. Вот только как глубоко придется копать и как долго ждать? Да и есть ли шанс дождаться? На ходу обламываю несколько веточек вереска, растираю пальцами. Безнадежно сухие. Если сорвать с этого места камуфляж мертвых деревьев и трав, что останется? Изрезанная трещинами земля?

А если вода здесь есть, то можно ли ее пить? Что-то такое было связано с водой. То ли текучая вода – путь в мир мертвых, то ли, наоборот, за текучую воду любой нечисти путь закрыт. А не текучая? Не помню. С другой стороны, если все мертвое, с чего вдруг воде быть живой?

Расстояние здесь обманчиво – но каждый наш шаг все же сокращает его. Теперь уже видно, что дерево похоже на плакучую иву, вот только даже намека на реку или озеро рядом нет. Ни коры, ни листьев, как в прошлый раз, только свисающие до земли высохшие ветви. Не слишком приятное зрелище, фантазия предсказуемо превращает ветки в жадно раскинутые руки старой ведьмы. Еще с десяток шагов, а потом небольшая передышка. Вот только что это темнеет там, за деревом?

Терн Харнет резко остановился.

– Вы, кажется, говорили, мы ищем дорогу?

Кто-то из бойцов, измученный неопределенностью, рванулся было к заветной цели, но был остановлен командирским окриком.

– Без самодеятельности. Сначала надо проверить.

– Мы посмотрим, – вызвался Дэй, – можно? Харнет кивнул.

– Таннер, Раахан, сходите с ребятами.

Я не раз встречала в книгах выражение «отвалилась челюсть», но до сего момента полагала его преувеличением ради красного словца. Не преувеличение. От открывшегося нам зрелища проржавевшей узкоколейки челюсть отвалилась у всех нас. Начиналась дорога прямо за ивой и слегка забирала вправо, иногда ее захлестывали волны сухой травы, почти скрывая под собой, – никакой железнодорожной насыпью и не пахло, рельсы и шпалы уложили прямо на землю. Судя по их состоянию, уложили давно. Рельсы упирались прямо в корни дерева. Станция «Сухая Ива», поезд дальше не идет.

– Откуда?.. – удивился Раахан, самый молодой в отряде, всего лет на пять старше нас, попинав рельс запыленным ботинком и убедившись в его материальности. Если честно, после башни, розового куста и кургана я тоже ожидала скорее встретить пирамиду из человеческих костей или замок с привидениями. Мне вдруг стало весело.

– Ну, что Дэй сплел, то нам и выдали, верно?

– Знал бы – плел поаккуратнее, – одними губами произнес Дэй и махнул рукой, подавая знак остальным.

– Вы уверены? – уточняет Терн Харнет.

– Уверены, – я мучительно подбираю слова. – Видите ли, тут все пространство – сплошное место действия баллады, только без персонажей. А эта вещь из нашего мира. Из нормального. Значит, и выход где-то близко, да и направление всего одно.

– Идти надо сейчас? – улавливает логику офицер. – Пока что-нибудь опять не изменилось?

– Думаю, вы правы.

Отдых получился совсем коротким – ровно столько времени, сколько нужно, чтобы раздать последние инструкции.

– С дороги не сходить, – в очередной раз повторил Дэй, – даже если там будут о помощи просить, обещать несметные сокровища или вечную жизнь. Представьте, что идете по болоту, и слева и справа – топь.

– Ну, пока она нас вполне держит.

– Так это пока…

И начинается долгий путь по шпалам. Пейзаж по обе стороны узкоколейки не спешит меняться, так что воспринимать предупреждение Дэя всерьез все сложнее. Впрочем, пока попыток сойти с дороги никто не делал: даже если и мерещится что-то, выучка оказывается сильнее. Приказ получен, задача ясна, а лишние вопросы о природе здешних странностей лучше отложить до поры до времени. Тем более, что ответов у нас все равно нет.