Забытые союзники во Второй мировой войне - Сергей Брилев

Конечно, к середине XX века у немцев репутация была уже другая. Тем более что к тому времени в Бразилию, Уругвай и Аргентину перебрались не только аполитичные немцы-менониты из Российской империи, но и озлобленные ветераны Первой мировой войны из самой Германии.

Из всего этого следует, что к середине XX века уругвайские власти просто обязаны были быть выдержанными пацифистами. То есть ровные отношения со всеми силами, со всеми странами, откуда в республику приехали иммигранты, позволяли власть имущим решать свои вопросы. Во-первых, со всеми этими странами выгодно торговать. Во-вторых, поддерживать мир между разными этническими общинами внутри страны. В-третьих, сохранять фактическую монополию на власть партий «Бланко» и «Колорадо», зазывая в их ряды тех иммигрантов, которые в противном случае создали бы уругвайские филиалы партий итальянских фашистов, испанских фалангистов и т. п.

Проплыл этот цепеллин и над Монтевидео

Другое дело, что уже и тогда в руководстве державных стран был популярен принцип «кто не с нами, тот против нас». Ещё до войны и «Ось», и будущие Объединённые нации норовили переманить уругвайцев именно на свою сторону.

Например, как и Сталин, Гитлер пользовался таким инструментом пропаганды своих достижений, как рекордные авиаперелёты. Сталин поражал Северную Америку Чкаловым. Гитлер поражал Южную Америку, отправив туда чудо-дирижабль с гигантской свастикой.

Но немецкий «цепеллин» над Монтевидео был только «первой ласточкой». Как мы уже знаем по истории с «Планом Фурмана», работа разворачивалась и на земле.

Но помним мы и о том, что, даже и раскрыв в июне 1940 года этот нацистский заговор, ни о каком разрыве отношений с Германией уругвайские власти не помышляли. И произошло это не только потому, что слишком слабы были уругвайские Вооружённые силы, слишком мозаичной был уругвайский этнический расклад или даже слишком свежими были воспоминания об ужасах войны с Парагваем.

В действительности к тому времени, к июню 1940 года, у жителей берегов Рио-де-ла-Платы добавилось и новых впечатлений.

Через речку

Надо действительно знать аргентинцев, чтобы иной раз, как это было со мной в ноябре 2009 года при посещении редакции газеты «Ла Насьон» в Буэнос-Айресе, удержаться и не полезть с ними в драку. Потому что, когда тебе с умилением рассказывают о том, как приняли от уругвайцев и приютили у себя нацистов…

К этой довольно скользкой теме я ещё вернусь, пока же — по существу того, что произошло в водах между Аргентиной и Уругваем в конце ещё 1939 года, то есть за несколько месяцев до раскрытия «Плана Фурмана».

Итак, когда в Буэнос-Айресе я пришёл к архивистам редакции «Ла Насьон», то они сразу повели меня к своему легендарному несгораемому шкафу.

Скрипнули петли металлических дверец, и на свет были извлечены фотопластины со снимками морской битвы в водах между Аргентиной и Уругваем, о ходе и следствиях которой я и хочу здесь рассказать.

Пластины были древними, но никакой пыли на них я не заметил. Судя по всему, мои аргентинские коллеги обращаются к ним часто.

Немецкий линкор «Граф Шпее» проходит через Кильский канал. Скоро ему предстояло оказаться у Монтевидео и сразиться с англо-новозеландской эскадрой. Экипаж получит приют в Аргентине

Легендарные фотопластины в архиве аргентинской газета «Ла Насьон»

Дело в том, что в акватории общей для Аргентины и Уругвая Рио-де-ла-Платы тогда имела место не просто одна из самых знаменитых морских битв всей Второй мировой войны. И сегодня аргентинцы с уругвайцами воспринимают события во внешнем мире в значительной степени под впечатлением от того боя — при том что вели его никакие не южноамериканцы, а немцы с линкора «Граф Шпее» и моряки Его Британского Величества.

Немцы[89]

Оказавшийся тогда у берегов Уругвая и Аргентины немецкий корабль входил в класс так называемых «карманных линкоров».

Заложен «Адмирал Граф Шпее» был на самой заре правления Гитлера. Получился корабль впечатляющий: на мерной миле в Нойкруге он развил 28 узла. И ему сразу была предоставлена особая роль: 29 мая 1935 года «Шпее» был флагманом военно-морских сил Третьего Рейха, «Кригсмарин», на большом морском параде с участием Гитлера.

К лету 1939 года, к началу Второй мировой войны, в Германии был разработан и одобрен тайный план, согласно которому «Шпее» и другие «карманные линкоры» должны были ещё до нападения на Польшу выйти в Мировой океан и быть готовыми к началу «рейдерства» против коммерческих судов противника. Вот и «Шпее» тоже вышел из порта до начала войны и даже до подписания пакта Риббентропа-Молотова[90].

Капитан «Графа Шпее»

Итак, 21 августа он покинул Вильгельмсхафен под командованием капитана, которого звали Ханс Вильхельм Лангсдорфф.

Добравшись зигзагами до экватора и получив отмашку из Берлина, Лангсдорфф мог рассчитывать на хорошую охоту на оживленной торговой линии от Ла-Манша до Ла-Платы. Когда 25 сентября такой приказ был получен, Лангсдорфф был уже у берегов Бразилии.

На раннем этапе Второй мировой войны «правила игры» были ещё другими. Сразу скажу, что далёкие от европейских дел аргентинцы находятся под впечатлением событий именно самого начала войны.

Достаточно посмотреть, что случилось 30 сентября 1939 года, когда «Шпее» нашёл свою первую жертву. Жертвой стал британский пароход «Клемент», но не британские моряки. Британское судно немцы действительно потопили огнём корабельной артиллерии. Но команде позволили предварительно перейти в шлюпки и передали их координаты по радио — чтобы их подобрали. Особенно в начале войны (и особенно с западными странами) немцы, конечно, воевали действительно по-другому, чем это будет в Югославии, Чехии, Польше, Белоруссии, Украине, России.