Бестужев. Служба Государевой Безопасности - Сергей Измайлов

сейчас учится в имперской академии финансов в Москве, собирается пойти по стопам отца и стать его преемником.

Отличник по жизни, ботан в лучшем понимании этого слова, Борька всегда был изгоем в веселом коллективе нашего класса, но у меня к нему был особый подход. Я никогда у него не списывал, но если возникали вопросы по не особо любимой мной алгебре, всегда обращался к нему. Но как обратиться к нему сейчас? В новом обличии он меня не видел, после школы мы не общались. Настала пора восстанавливать дружеские отношения. Он один из немногих людей, которым можно доверить тайну моего перерождения, тайны он любил и умел хранить с детства.

Так, отбой с листанием лент с новостями Самары, ищем Евдокимова в соцсетях. Я перебрал самые популярные, но безрезультатно. Похоже, он был нелюдим и в виртуальной жизни. Поиск выдал около сотни вариантов Бориса Евдокимова, но его я так и не нашел.

В тяжелых раздумьях, я стал прокручивать списки и вдруг увидел знакомое лицо. Борис! Да, это он! Только почему-то Борис Соловьёв. Странно, неужели он тоже сбежал из дома и поменял фамилию? На него это так не похоже. Хотя, он мог сменить фамилию только в соцсети, чтобы не нашли старые завистники и недоброжелатели. Надо было ещё вместо фото на своей странице поставить картинку с котом.

Дрожащими пальцами набрал сообщение с предложением встретиться и поговорить об одном нашем общем знакомом. Сижу и жду, когда он прочитает и ответит. Чтобы хоть как-то отвлечься, решил заняться уборкой в комнате. Полы моют горничные, а вот разложить вещи по местам, собрать грязную одежду и сдать в прачечную — дело индивидуальное и сугубо личное. Ежеминутно бросал взгляд на экран, тяжело вздыхал и шёл разбираться дальше. Минут через десять напротив сообщения появилась вторая галочка, прочитано, но ответа нет. На сердце лёг здоровенный кирпич, к Боре надо искать подход, он не доверяет незнакомым людям.

Я снова сел перед ноутом и задумался. Вариантов нет, надо бить козырным тузом. Я написал ему, что у меня есть информация об исчезновении Дмитрия Строгонова, хотел обсудить. Сообщение прочитано, что-то печатает в ответ, уже прогресс. Напряжение достигло апогея, когда он наконец ответил. Предложил встретиться в кафе «Лесная фея» через два часа.

Сердце учащенно застучало по рёбрам, он согласился! Значит он сохранил обо мне хорошие воспоминания, если моё имя заставило вылезти рака отшельника из своей раковины. Где находится это кафе? В первый раз слышу такое название. Точка на карте указывала на старый район недалеко от центра Москвы. На машине туда ехать от двадцати до сорока минут, зависит от пробок. С другой стороны, времени вагон. Я решил проехать пару станций на метро, а потом прогуляться пешком. Будет возможность затеряться в толпе и отрубить все возможные хвосты.

Если работодатель убитого мной шпиона уже узнал о его гибели, вполне мог нанять нового, но здесь ключевое слово «если». Воскресное утро, вполне возможно что могли не обратить внимания на то, что тот ещё не выходил на связь. Но могли быть другие заказчики и другие исполнители, кто сказал, что он такой один?

До «Лесной феи» я добрался почти на полчаса раньше. Это была небольшая кофейня в переулке. Пара столиков перед барной стойкой и по одному по бокам. Зная характер Бори, он выберет столик слева, он стоит на отшибе и рядом с ним нет двери на кухню и в туалет. Я заказал лавандовый раф, развернул свежую газету, купленную в метро и принялся читать, не забывая регулярно поглядывать в сторону отражения входной двери в зеркальной стенке серванта.

Борис пришёл минут через десять после меня и сел именно туда, куда я и предполагал, лицом к двери. Тоже решил прийти чуть пораньше. Обещал прийти в бежевом костюме. Ха, а надел темно-синий спортивный. Тоже мне, конспиратор, надо было ещё бороду наклеить, надеть кепку и очки. Я оставил газету на стойке, подхватил недопитый раф и неторопливо подошёл к столу.

— К вам можно подсесть, здесь свободно? — полусонным голосом спросил я и, не дожидаясь ответа начал отодвигать стул.

— Присядьте лучше за другой столик, у меня здесь встреча, — раздраженно ответил Борис, нервно оглядываясь по сторонам. На меня он бросил лишь один короткий взгляд и избегал смотреть в глаза.

— Случайно не с Павлом Бестужевым? — спросил я и невозмутимо сел за стол.

— Нет! — резко ответил он и сделал попытку встать из-за стола и запнулся. — С чего это вы взяли? Я не знаю о ком вы говорите…

Потом он замер и начал меня внимательно разглядывать, словно увидел старого знакомого, но никак не мог узнать. Чтобы он наконец успокоился, я достал ксиву, открыл и ткнул пальцем в фамилию.

— А, это вы, — произнес Боря, с облегчением вздохнул и откинулся на спинку стула. — Фото в профиле сильно отличается от реальности.

— Да, я тоже немного шифруюсь, — усмехнулся я. — А я вас сразу узнал, вы именно такой, каким мне описали.

— Какой это такой? — он подозрительно сузил глаза.

— Внешний вид. И то, как вы с опаской и недоверием относитесь к окружающим.

— Что-то не так с моим внешним видом?

— С ним всё нормально, но вы в этом не уверены и считаете, что с ним далеко не всё в порядке.

— Оставим эту тему, — резко прервал меня Борис, зализав челку ещё хуже, чем было. — У меня мало времени, о чём вы хотели поговорить?

— Только разговор строго между нами, иначе могут возникнуть большие проблемы.

— В этом плане будьте спокойны, могила.

Ну если Евдокимов заговорил о таком элементе кладбищенского пейзажа, точно никому не скажет. Можно даже открыть правду о себе, но я решил отложить это до другого раза.

— У меня есть достоверные данные, что Дмитрий Строгонов жив, — я проследил за изменениями лица Бориса. И радость и испуг одновременно. — Но ему угрожает смертельная опасность. Один раз ему уже удалось избежать покушения, но могут быть и другие.

— И кому это надо? Зачем?

— Опасаются, что он может заявить своё право наследства на имущество и бизнес отца в случае, если с тем случится несчастье.

— Михаил Дорофеевич смертельно болен? Странно, видел недавно репортаж, он был бодр и весел.

— Ему могут помочь изменить самочувствие на крайне тяжелое с летальным исходом. А чтобы не произошло прецедента