Просто женаты - Патриция Коулин

Она похолодела.

Герцог намерен отослать ее из города! Значит, вот что он задумал с самого начала! Что ж, он нашел идеальный выход: отсутствующая жена — столь же надежная защита, как и мертвая.

Казалось, ее накрыла черная тень, вернувшись из давнего прошлого и заслонив робкие надежды на будущее. Объяснения Рейвена не оставляли сомнений. Он не нуждался в Ли, знать ее не желал.

По крайней мере так считал он сам.

Поистине нет лучше учителя, чем опыт. Это Ли усвоила слишком хорошо. Она точно знала, как приглушить сердечные муки, как черпать силу в боли, как сдерживать ее и давать ей выход только глубокой ночью, когда никого нет рядом.

— Мне хотелось бы знать; правильно ли я вас поняла, — произнесла она с надменной вежливостью. — Все будет продолжаться так, словно прошедшей ночи и не было?

Впервые за все время разговора Адриан помедлил с ответом.

— Как вам будет угодно. Лично я был бы не прочь время от времени делить с вами ложе — но только не это.

Ли пропустила последнее замечание мимо ушей.

— Кристиану примут здесь как желанную гостью?

— Конечно.

— И как только она выйдет замуж, мне придется покинуть Рейвен-Хаус и вернуться домой?

— Верно.

— Ну уж нет! — выпалила Ли. — Я никуда не уеду, ваша светлость. Я не собираюсь прозябать на краю земли, словно потрепанная вещь, которая уже отслужила свое. Никто — ни вы, ни сам король, ни другой человек — никто не вышлет меня отсюда!

— Боже милостивый, Ли, никто и не собирается никуда отсылать вас!

— Отлично! Значит; мы поняли друг друга. — И она повернулась, чтобы уйти.

— Вы просто отправитесь домой, как было условлено.

Обернувшись; Ли окинула его недоверчивым взглядом.

— Значит, условия нашей сделки имеют значение, если они служат вашим целям?

— Ладно, забудем про эту чертову сделку, — раздраженно буркнул Адриан, небрежно пригладив всклокоченные волосы. — Вы же сами говорили, что хотите уехать домой.

— Я передумала.

— Но я полагал, вы предпочитаете жить в Бэмборо, — настаивал он.

— И мне так казалось, — беспечно подтвердила Ли, — но, как выяснилось, мне пришлась по нраву столичная жизнь. За кого бы Крисси ни вышла замуж, она наверняка поселится не в Бэмборо, а в Лондоне. Живя здесь, я смогу чаще видеться с ней и ее детьми.

Адриан побледнел:

— С ее детьми? Неужели вы всерьез рассчитываете, что мы и впредь будем жить под одной крышей… до конца жизни?

— Конечно, нет! — заверила его Ли с вкрадчивой улыбкой. — Как только Крисси выйдет замуж, я переберусь в собственный дом.

— В Лондоне? — настороженно уточнил Адриан.

— Разумеется, в Лондоне. Насколько я помню, именно это вы мне и предлагали. Кажется, вы сами что-то говорили об уютном особнячке. Ему вовсе незачем быть большим, — поспешила добавить она. — Роскошь Рейвен-Хауса мне ни к чему. Меня вполне устроит небольшой дом где-нибудь в Мэйфере — разумеется, с каретником. И прелестным садом.

— Вы спятили! — Лицо Адриана уже не было бледным — оно приобрело удовлетворивший Ли багровый оттенок. — Не могу же я относиться к жене, как к содержанке!

— Отчего же? Вы же сами не раз повторяли, что способны на все. И незачем так ужасаться, — упрекнула она, поддразнивая Адриана его собственными словами и направляясь к двери. — В конце концов вы добились своего.

— Что вы имеете в виду? — недоуменно спросил Адриан, шагая следом.

— Вы хитростью соблазнили собственную жену. — Ли остановилась и окинула мужа уничтожающим взглядом. — Полагаю, вся эта затея с портретом была уловкой? — Каменное молчание Адриана лишь подтвердило ее догадку. Она вздохнула. — Как я уже слышала, коварный ход и заблаговременная забота о последствиях ничего не значат.

Она взялась за медную дверную ручку.

— Ничего не значат? — эхом повторил Адриан. — Да в чем дело, черт побери?

— Именно в этом. Но если вы приняли меры, чтобы не зачать ребенка, так зачем же вам понадобилось соблазнять меня?

— Ради удовольствия, — пояснил Адриан, решительно взяв ее за руку. — И не пытайтесь отрицать, что вы его тоже получили.

— Зачем же? У меня остались весьма приятные воспоминания.

Лицо Рейвена исказилось от обиженной гримасы.

— Приятные?.. — рявкнул он.

— Весьма приятные. Правда, этого мне явно не хватит на всю оставшуюся жизнь.

Ли повернула дверную ручку, но Адриан схватил ее за запястье под шелковым рукавом пеньюара.

— Очень жаль, герцогиня, — потому что мне хватило одной ночи. Так и должно быть.

— Но почему? — Он стоял так близко, что Ли видела золотые искры в его синих глазах. — Почему вы так боитесь любви?

Адриан отдернул руку, точно обжегся:

— Я вовсе не боюсь любви, просто не верю в нее.

— Пощадите! — протянула Ли, поднимая глаза к небу. — Если хотите, обманывайте самого себя, но не меня!

Адриан хмыкнул так, словно Ли сказала глупость, но даже в полумраке она почувствовала его волнение.

— Какого черта мне лгать вам — особенно .после того, что я наговорил сегодня утром?

— Потому что это проще для вас… — Ли открыла дверь и остановилась на пороге. — Однажды, когда мне пришлось несколько часов провести с маленьким сыном подруги, он упал и сильно разбил коленку. С плачем он прибежал ко мне, прикрывая рану ладошкой. По ноге струилась кровь, было сразу ясно, что рана довольно глубока, но мальчик ни за что не соглашался убрать руку и показать мне рану. Он боялся не только смотреть на нее, но и позволить мне прикоснуться — был уверен, что от этого станет больнее. Вы похожи на этого малыша, — продолжала она. — Сильно обожглись и убедили себя, что ожог будет меньше болеть, если не смотреть на него, вместо того чтобы залечить.

— В чем же состоит истина, Ли? — Его глаза опасно потемнели, предостерегая Ли, что она зашла слишком далеко. Она судорожно сжала пальцами дверную ручку.

— Пока не знаю. Но под пытками я призналась бы, что ваши раны как-то связаны с Шарлоттой Боннер. Сорвавшись с места, она захлопнула за собой дверь. Спустя секунду дверь хлопнула во второй раз, ударившись о стену. Ее распахнул Адриан.

Он застыл на пороге с видом человека, готового взорваться, и гневно уставился на нее:

— Уже второй раз вы произносите при мне имя этой женщины!

Он шагнул ближе. Ли не дрогнула.

— Вы уверены, что раскусили меня, не так ли? — вкрадчиво-зловещим тоном осведомился он. — По-вашему, все очень просто: Шарлотта разбила мне сердце, и я до сих пор зализываю раны?