С песней по жизням. Часть 1 и Часть 2 - Лора Ли

свадьбу подарили. Вот наши у него чаще всего и гостюют, — Эйвинд хлопнул в ладоши. — Ребята, заканчивайте! Идем к Хейнрику Нибо в «Хитрого Локи»!

Парни загудели одобрительно, Гудрун аккуратно спустилась на берег, Эйрин поспешила за пожилой женщиной.

— Ох, давно я не видела малыша Хейни…Он мой дальний родственник, ушел к русам, да и не вернулся. Старый Нибо злился, чуть не отрекся от сына. Дурак! Интересно, узнает он меня? Уж годов 10 прошло — вельва оглядывалась вокруг, следила за парнями, присматривалась к местным, но лицо держала.

«Устала Гудрун — подумала Ирина. — Хоть и не показывает, но явно рада по земле пройтись. Я бы точно не смогла вот так сорваться в неизвестность в такие годы, а она — кремень, а не тетка».

Ирину потряхивало от волнения: слыша знакомую речь, понимая ее, она чувствовала себя… ну если не дома, то в более привычной обстановке. Особо умиляли и успокаивали тут и там видимые купола белокаменных церквей: золотые, синие со звездами, серебряные… Веяло от них чем-то родным, теплым. Впервые за год она стояла на незнакомом месте и не опасалась сделать что-то не так, выделиться или в чем-то промахнуться. Не была она в Новгороде в прошлой жизни, но ощущение близости не проходило. В Куяве такого не было.

«Вот ведь надо же! Другой мир, а я как вроде в России своей. Чудно!» — с этой мыслью попаданка Валиева зашагала в компании вельвы и мужчин по мосту над рекой в сторону Торговой части города, к месту долгожданного отдыха. Как их примут здесь земляки — норды?

***

Трактир «Хитрый Локи» располагался в слободе, где селились иностранцы — так поняла объяснения по дороге Ирина. Местные достаточно лояльны к приезжим, но свои границы держат, да и нерусям проще в привычной среде находиться. И быт, и нравы, и строения на Гостевой улице отличались от остальных городских: дома в основном каменные, двухэтажные, строились близко друг к другу, подворья были лишь у небольшого числа жителей, к последним относился трактир обрусевшего нордмана.

И все же основательность, которой отличались здания в Новогороде, вдоль которых ватага Густафссона двигалась примерно полчаса, имела место и здесь. Все дома стаяли на высоких каменных основаниях, окна были разного размера, но все застекленные(пусть и не очень прозрачным стеклом), где-то с мощными деревянными заборами и воротами, где-то внизу располагались лавки и мастерские, вход в которые прикрывали козырьки с колокольцами, за заборами виднелись кроны садовых деревьев и иной раз лаяли собаки. Прохожих было мало, они степенно двигались по своим делам, кто-то переговаривался на широких тротуарах или на порогах заведений.

Ирина вела Гудрун под руку и вертела головой, пытаясь увидеть как можно больше, особо обращая внимание на местную моду, так сказать.

Что ж, отличия от балтийских и куявских одежд были: горожане в основном одеты были неброско — коричневые, серые, сине-зеленые оттенки в льняных нарядах преобладали, разбавляясь светлыми блузами под сарафанами дам и изредка- рубахами мужчин. У женщин волосы были убраны под платки или напоминающие турецкие фески уборы. В голове вертелось название «кика»-так вроде назывался элемент наряда замужних у русских раньше. Детей видно не было, а мужчины, попадавшиеся на дороге, прикрывали головы то ли картузами, то ли матерчатыми шапками-не определить сразу.

Норды, шумно говорящие и многочисленные, привлекали внимание, но с вопросами или приветствиями к ним не обращались, хотя и не выказывали неприязни. Попаданке это показалось странным, но заметивший ее интерес Эйвинд разъяснил:

— Русы поначалу очень отстраненными кажутся, хмурыми и неразговорчивыми, но только до тех пор, пока ты с ними не вступишь в более близкое знакомство. Там уж как случиться: сойдешься характером-душу выложат, нет- и побить могут. Не то, чтобы злы, просто за свои привычки держатся крепко и новизну принимают медленно. В этом мы с ними похожи — улыбнулся капитан.

«Да уж, лыбиться мы всем и всегда, подобно американцам, так и не научились — про себя констатировала Ирина Михайловна. — Мир другой, а национальные черты-основы, выходит, те же».

Трактир находился ближе к концу улицы, и ватага ввалилась в двери с грохотом, от которого, наверное, в домах стекла задрожали.

— Эй, Хейни Нибо, принимай гостей, старый лось! Жрать охота, ты уж накорми-напои земляков да спать уложи, устали мы! — заорали парни хором, испугав задремавших на скамьях подавальщиков: в отсутствии клиентов, те расслабленно сидели внутри большого полутемного помещения с длинными столами, лавками из темного дерева и сводчатым потолком, под которым висели на цепях несколько деревянных свечных люстр с чередующимися зажженными и нет огоньками.

Зал заполнился голодными нордами, быстро рассевшимися на лавках и начавших стучать по столам кулаками. На шум из левой двери вышел высокий крепкий на вид мужчина в фартуке поверх рубахи и широких штанов с остриженными «под горшок» волосами, с окровавленным тесаком в одной руке и шматом мяса-в другой. За ним показалась полная женщина с убранными под кику волосами, тоже в переднике, недовольно прищурившаяся при виде гостей.

— Это кто тут своевольничать изволит? Чего шум подняли, как на брани? Мы сегодня до вечера закрыты, приходите позже! — сходу осадила парней хозяйка, выступая вперед и уперев руки в боки. — А вы, бездельники, чего по углам забились? Дармоеды бестолковые, почему допустили в трактир незваных гостей? Муж, что встал как вкопанный? Мне самой их — она махнула в сторону нордов полотенцем, — гнать взашей или ты все же сделаешь то, что хозяину положено? Будут тут всякие земляками называться да постоя на дармовщину искать…

В трактире повисла тишина. Парни Густафссона оторопели от «ласкового» приема.

— Эйвинд, а мы не ошиблись? Это действительно заведение Хейнрика Нибо, нашего земляка? Что-то непохоже, что хозяева радушно встречают гостей с родины Тора..-послышались с разных сторон приглушенные голоса ватажников. — Ты говорил, что Хейни-добрый малый, а тут … Может, стоит вернуться на пристань да и переночевать там, а утром поискать другое, более приятное место…

Эйвинд подошел ко все еще стоявшему молча здоровяку.

— Хейни, не узнаешь? Я Эйвинд Густафссон, со мной мой хирд и Гудрун-вельва, твоя тетка. Мы только прибыли в Новоград, хотели у тебя остановиться, пока не найдем работу..

В это время трактирщица потянула мужа за рукав, мол, отвечай. Мужчина лишь дернул плечом.

— Какая вельва? Это ведьма, что ли? Не надо мне тут никаких ведьм заморских! И не слышала я ни про какого Эйвинда! Давно никто здесь не был, всех нордов привечать — без штанов останешься! У нас вечером ужин для голштинцев заказан, мест нет, так что… — громко