Месть моаи - Лин Гамильтон

Я не была уверена, что именно я должна была понять.

— Вы там случайно не видели фотографию? — спросила я.

— Фотографию? Нет, — ответил Льюис.

— А вы там были, когда нашли дощечку, Альберт? — задала я следующий вопрос. — Вы и Эдвина?

Альберт помедлил немного, прежде чем ответить:

— Был, милочка. Был. Это был великий момент.

— И он мне об этом даже не сказал ничего! — проворчал Льюис с притворным негодованием.

— Мы были связаны обетом молчания. Чтобы не испортить звездный час Джаспера. Кажется, я уже говорил о том, что, будучи на пенсии, я нанимаюсь на раскопки. Обычно я выполняю любую черную работу, какую дают, но эта была очень захватывающей. Джаспер проводил раскопки того, что он считал гробницей. Мы работали уже несколько недель, а потом он нашел какие-то мумифицированные останки (и подумать только!) дощечку с надписями, которые, как он сказал, были на ронгоронго. Не так-то часто можно испытать такое во время раскопок, знаете ли.

— Ну, с Джаспером это обычное дело. Кажется, у него безошибочный нюх на такие впечатляющие находки, — заметила я.

— Возможно, на него не давит груз образования, — хихикнул Льюис.

— Кажется, причина действительно в этом, — сказала я.

— Нельзя спорить с успехом, — развел руками Альберт.

— Можно, если дощечка поддельная, — возразил Льюис. — И вы ведь сказали, что это возможно.

— К Джасперу было трудно испытывать симпатию, — сказал Альберт. — Возможно, мои подозрения больше касались этого момента, чем самой дощечки. Просто она показалась совсем неуместной там, должен сказать. Однако Эдвина была очарована ею, но с другой стороны, она же разделяет взгляды Джаспера на мир, во всяком случае, в том, что касается Рапа-Нуи.

— Кто-нибудь из вас двоих знает, кто такой или такая Анакена? — поинтересовалась я.

— Я надеялся, что это будете вы или ваша милая подруга Мойра, — ошарашил меня Альберт.

— А я был уверен, что это вы, еще в первый день в автобусе на Рано Рараку, — выдал Льюис.

Я оставила этих двоих глотать коньяк, а сама проскользнула обратно в свой номер. Следует сказать, что оба были в какой-то мере милыми, один в нижнем белье, второй в пижаме, но Альберт долгие года проработал в довольно-таки жестоком бизнесе. Он не мог быть даже близко таким милым, каким казался, и, в конце концов, они вломились в чужой номер.

Коньяк, тем не менее, подействовал, и в этот раз я уснула. Как и всегда, во сне был Роб:

— Ты не в форме, дорогая, — произнес он. — Это все этот отпуск. Хватит развлекаться. Тебе нужно искать связующие ниточки, необычные детали, которые раскроют убийцу. Тебе нужно понять, что общего между этими двумя убийствами и Габриэлой. Ты знаешь, что это. Эта та самая раздражающая мелочь.

Я проснулась и задумалась над этим. Роб предполагал, что я знаю, что это за ускользающая мелочь. Я не знала. Я снова заснула. На этот раз Роба не было во сне. Вместо этого я обнаружила, что меня схватила Кассандра де Сантьяго и тащит по земле. Кто-то в капюшонах, скрывающих лица, наблюдал издали.

— Я забираю тебя в Ханга Роа, чтобы сделать татуировку, — мерзко прохихикала она, словно злобная ведьма. — Анакена собирается наградить тебя татуировкой в виде маленькой птички.

— НЕТ! — закричала я или, по крайней мере, попыталась. Я постаралась привлечь внимание Мойры и остальных, но Мойра показывала Рори свою собственную татуировку и, казалось, не замечала, что происходит вокруг. Остальной народ стоял спиной ко мне, карауля самолет. Я была абсолютно уверена, что, если бы я пошла вместе с Кассандрой и мне бы сделали эту татуировку, то к утру я бы уже была мертва.

— Вот оно! — воскликнула я, резко сев в постели.

— Что такое? Что случилось? Еще кого-то убили? — спросила Мойра, совершенно сбитая с толку.

— Существует только один убийца, — выпалила я.

— Уверена, это облегчение, — успокаивающе произнесла она. Думаю, она решила, что я разговариваю во сне, прямо как Сет несколькими ночами ранее.

— Мне надо позвонить Робу, — выпалила я.

— Сейчас же глубокая ночь, — возразила Мойра, но я уже пыталась набрать номер. Проблема заключалась в том, что нельзя было напрямую позвонить так далеко, в Канаду. Я натянула шорты и надела футболку и в таком виде направилась к стойке администратора. Там никого не оказалось. Свет был приглушен, а телефон, по которому я попыталась позвонить, был отключен.

— Где ключи от машины? — спросила я, возвращаясь в номер.

— Ты с ума сошла! — воскликнула Мойра, когда я вылетела обратно. Я помчалась в город, прямо к дому Гордона и Виктории, и стала барабанить в дверь. Мне открыла заспанная Виктория.

— Мне нужно срочно позвонить в Канаду, — выдала я. — Вопрос жизни и смерти.

Вопрос к Робу: Можно ли отравить кого-то с помощью иглы для татуажа?

— Ты в порядке? — спросил озадаченный Роб.

— Да, — ответила я. — Но мне очень надо тебя спросить кое о чем, очень важном.

— Здесь сейчас четыре часа утра, — сказал он.

— Здесь тоже четыре часа утра, — парировала я.

— Ладно, значит, мы на одной линии. Какой вопрос?

Я сказала ему. Я услышала, как охнула Виктория, когда я озвучила свой вопрос.

— Да, это возможно, — ответил Роб. — Пару лет назад было громкое дело: один парень уверял, что его отравили, уколов зонтом. Все посчитали его сумасшедшим, но он умер некоторое время спустя, от отравления, и у него на ноге остался след от укола.

— А ты помнишь, что это был за яд? — спросила я.

— Нет, но я могу выяснить, — ответил он. — Что ты там затеваешь, Лара?

— Позже объясню, но отравить кого-нибудь в планах не стоит. Кое-кто здесь, точнее три человека, был отравлен. Чего я не пойму, так это почему патологоанатом и врачи не смогли этого выяснить. Неужели у них нет приборов, которые за несколько минут могут определить, что находится в крови человека?

— Ты слишком много смотришь телевизор, — вздохнул он.

— Возможно, — согласилась я. — Но я в форме.

— Конечно, в форме, — сказал слегка озадаченным, но успокаивающим тоном.

— Забудь об этом, — бросила я.

— Знал же ведь, что надо было с тобой поехать, — проворчал он.

— У меня такое чувство, что ты и так все это время был со мной рядом, — возразила я.

— Я не совсем понимаю, что это значит.

— Позже объясню, — заверила я его.

— Это звучит так, словно тебе потом придется довольно долго все объяснять, — вздохнул он. — Будь осторожна.

— Дело в татуировке, — сказала я, вешая трубку и поворачиваясь к Гордону. — В краске был какой-то яд. У Дэйва была татуировка, у Джаспера, и Габриэла начала делать себе татуировку. Она не умерла, потому что в ее организм не попало столько же яда, сколько в организм двух других. Должно быть, ей удалось убежать или убийцу отвлекли. Вам следует сказать об этом врачам Габриэлы немедленно. Патологоанатом как раз выясняет, что же убило Джаспера и Дэйва. Возможно, он уже знает или, может быть, врачи расскажут ему про Габриэлу, он сможет собрать все кусочки мозаики — выяснить, что это за яд.