Возлюбленная виконта - Луиза Аллен

Однажды утром в середине августа Эллиотт застал ее обхватившей раздавшийся живот. Напряженный взгляд Беллы был устремлен внутрь.

— Что случилось? — Эллиотт опустился на колени рядом с ней. — Что-нибудь не так? Послать за врачом?

В ответ она взяла мужа за руку, положила ее на живот и одарила лучезарной улыбкой:

— Чувствуете? Ребенок шевелится.

Он почувствовал, как под его рукой перемещается некое существо, шевеля ножками. Ребенок Арабеллы. Сын Рейфа. Обычное чудо, которому радовался каждый родитель. Эллиотту стало плохо, когда он обнаружил инстинктивное недовольство, он злился на себя за это ощущение. Старался хранить беспристрастное лицо, однако Белла, видно, почувствовала его реакцию, так как держала его за руку.

— Что случилось?

— Ничего, — соврал он. Приходилось скрывать свои чувства, ведь ей сейчас требовались спокойствие и поддержка, недовольство придется преодолеть. — Я просто заволновался. Вам не больно? — Прямо под своей ладонью Эллиотт почувствовал еще один толчок, точно ребенок прочитал его мысли и таким образом выразил недовольство.

— Нет, но эти резвые движения вызывают странные ощущения. Наверное, станет не совсем уютно, когда ребенок подрастет.

— Значит, вы не сомневаетесь, что родится мальчик?

— Не совсем, я еще ничего не знаю. — Белла густо покраснела, но показалось, будто ее радость испарилась. — Простите меня, я вела себя бестактно. Не подумала о ваших чувствах. — Несмотря на то, что реакция мужа расстроила ее, она смотрела на него с нежным блеском в глазах, который тот принял за отражение чувств матери к ребенку. Он часто задумывался о настоящих чувствах Беллы, о том, что творится в этих больших карих глазах, даже когда ее лицо сияло при его появлении в ее комнате или когда она обнимала его в постели.

Снаружи донесся какой-то шум. Эллиотт встал, радуясь, что можно отвлечься от тревожных мыслей и не видеть настороженных глаз Арабеллы, изучавших его лицо.

— Пришел Даниэль, — сообщил он.

Арабелла поднялась, неторопливо подошла к окну и встала рядом с ним. Положила руку на его плечо, и боль немного утихла. Эллиотт догадался, что от ее прикосновения ему всегда становится лучше, и подивился этому.

— Наверное, мне надо найти Даниэлю хорошую жену, тогда он сможет завести собственную детскую комнату, — заметила Арабелла.

Эллиотт следил за кузеном. Тот спрыгнул с элегантной двуколки. Ему нравился Даниэль, к тому же тот был хорошим другом Арабеллы, она в его присутствии вела себя очень непринужденно. Она так никогда не вела себя с Эллиоттом. И тот дивился, почему не чувствует ревности, правда, сейчас, заметив довольное лицо Арабеллы, испытал неприятное мгновение.

— Сваха, — бросил он.

Белла рассмеялась, услышав такое обвинение, и покачала головой. Эллиотт обнимал ее за плечи, они вышли навстречу Даниэлю. Пока тот показывал им новый кабриолет, Эллиотту пришло в голову, что он сильно привязался к Арабелле, подумал, что просто дает о себе знать инстинкт собственника и он отвечает за нее.

Белла погладила лошадь, красивую серую кобылу, и рассмеялась, когда та вдруг уткнулась мордой в ее ладонь, ища лакомств.

— Даниэль, какая милая лошадь! Она у вас давно?

— Несколько недель. Белла, не хотите прокатиться?

— Я бы с удовольствием, но… — Белла посмотрела на Эллиотта радостно, предвкушая развлечение.

Эллиотт вдруг понял, что ему и в голову не приходило прокатить жену в какой-нибудь из своих колясок для скачек. Ее можно отвезти в городок к арендаторам в двуколке или закрытом экипаже, но Арабелла не просила.

— Завтра совершим прогулку в фаэтоне, — пообещал Эллиотт. — Можно было бы сегодня, но я обещал встретиться с Гендерсоном. Надо обсудить заготовку древесины в лесу «Сорок Акров».

— Разумеется. Спасибо, — ответила Белла с довольным выражением лица. Он заметил, как она последний раз нежно погладила кобылу.

— Но вы ведь сейчас можете прокатиться с Даниэлем. — К чему быть собакой на сене? Кэлн хорошо правил лошадьми, а кобыла вела себя смирно. Эллиотт доверял кузену. В награду он удостоился улыбки Беллы.

— Спасибо, Эллиотт. — Белла подошла и поцеловала мужа в щеку. Он почувствовал какую-то детскую радость. — Даниэль, я схожу за шляпкой и шубкой.

Эллиотт ждал, ведя светскую беседу с кузеном. Вошла Белла, следом за ней бежал Тоби. Эллиотт помог жене сесть в кабриолет и наблюдал за тем, как ведет себя кобыла, помахал им рукой и направился в сторону конюшни, чтобы оседлать рабочую лошадь.

Ему надо было чаще выезжать с Беллой, проводить с ней больше времени наедине до рождения ребенка, тогда ей не придется искать общества кузена. Супруги легко расширили круг знакомств, но при этом не требовалось, чтобы Эллиотт оставался наедине с Беллой. Постель — совсем другое дело. Эллиотт улыбнулся при этой мысли, однако жалел о том, что не может подружиться со своей женой.

7 декабря

«Смотрите на все со стороны и не привлекайте к себе внимания». Доктор Гамильтон сказал чистую правду, подумал Эллиотт, расхаживая в кабинете. В камине весело потрескивал огонь, на улице у окна кружились первые снежинки, короткий день близился к концу.

По предсказаниям Арабеллы и врача ребенок должен был появиться на прошлой неделе. Сейчас седьмое декабря, с рассвета у нее начались схватки. Белла разбудила мужа, извинившись за то, что нарушила его сон.

Эллиотт побежал к конюшне, растормошил двух грумов, отправил их за врачом и вернулся. Но Гвен и миссис Найт не пустили его к Арабелле. Эллиотт стоял за дверью и напрягал слух. Тишина. Он начал ходить туда-сюда, измеряя коридор шагами. Двадцать, тридцать. Раздался резкий крик, он потерял счет шагам и открыл дверь, мельком увидел лицо Арабеллы: бледное и серьезное, слава богу, оно не выражало отчаяния.

— Эллиотт. — Белла улыбнулась через силу. — Идите и ложитесь спать, мой дорогой. Пока еще рано.

Спать? Как, черт подери, ей пришло в голову, что он сможет уснуть? Подошла миссис Найт, ее лицо выражало и снисходительность, и строгость.

— Уходите, милорд. Это женское дело. Хозяйке необходимо сосредоточиться, а из этого ничего не получится, если она будет беспокоиться и думать, как бы не расстроить вас.

Эллиотт вернулся в кабинет, позвонил и велел растопить камин. Он хотел понять, что означают слова расстроить его. Перед его глазами ярко предстало все, что скрывалось за этими словами. Как и он, Рейф был крупного телосложения, ребенок, наверное, тоже родится крупным.

Когда раздался стук, Эллиотт подскочил к двери, прежде чем Хенлоу успел приблизиться к ней. Вошел врач. К недовольству Эллиотта, тот был весел и совершенно спокоен. Врач стряхнул снег. Эллиотт сердито подумал, что всем покажется, будто ничего серьезного не случилось.

Доктор Гамильтон взглянул на него: