Змееборец - Арина Веста

Девушка, известная по репортажам желтой прессы, была явно немного не в себе. Сначала бывшая модель попробовала испортить все начинание, заклиная пассажиров взбунтоваться и выйти из автобуса, якобы их повезут не туда, куда обещали. На подъезде к Чертухинску она горячо и сбивчиво заговорила о мировом заговоре и злобных драконах.

– Да не волнуйтесь вы, не каждый день выпадает бесплатное лечение в лучшей клинике, туда даже за бабки не всякого берут, – пробасил дядька в бермудах. – Недельку-другую отдохнете, глядишь, и полегчает.

– Нам всем вернут радость жизни! – заверила полная дама, и бедняжка в черном платке, плотно закрывающем голову, смирилась и замолчала до конца поездки.

Едва из автобуса вышла последняя пассажирка, водитель закрыл двери и поспешно нажал на газ. Через минуту только рваные раны на влажной земле напоминали о том, что где-то есть автобусы, город, добрые и злые милиционеры и такие же водители.

– Что такое? Куда он нас завез? Где принимающая сторона? Где администрация? – кипятился толстый дядька.

К его голым аппетитным конечностям немилосердно липли комары.

– Нет ни выхода, ни входа, значит, полная свобода, – мстительно улыбнулся юноша с исколотыми руками, его отравленное, иссушенное наркотиками тело комары не трогали.

– Мне говорили, что здесь есть санаторий, где мне помогут, – заволновалась полная дама.

– А мне говорили, что здесь есть бесплатная лечебница для таких, как я, – с вызовом ответил парень. – Кинули нас, как Герасим Му-Му.

Пассажиры запаниковали.

– А вы что думали, когда лезли сюда за бесплатным сыром? – глумился паренек в черной футболке.

– Надо что-то делать, ночь уже! – опомнилась дама.

– Вот что, всем подобрать вещи и построиться! – скомандовал бодрячок в бандане. – По оставшейся колее мы можем вернуться в город, но это не раньше утра. Предлагаю выбрать место и разбить лагерь.

– Вот дорога какая-то, – не унималась полная дама. – Я не хочу ночевать под елкой!

– Да по ней уже лет пятнадцать никто не ездил, – осадил ее толстяк. – Вместе попали, вместе надо и выбираться! Я вот во время цунами на Шри-Ланке был. Так первая же волна всех туристов расфигачила, кроме нас, русских. Мы тогда на крыше ресторана сидели. Видим, прет на нас волнища до неба вышиной. Кто-то из наших как заорет: «За руки! Беритесь за руки!!!» И что вы думаете: живая цепь выстояла. Мы, значит, друг друга спасли. Есть еще в нашем народе силища!

– А вы надежный, – произнесла дама, – можно я пойду рядом с вами?

Вместо ответа толстяк подхватил ее довольно увесистую сумку.

– Рельеф местности понижается к северу, – заключил бодрячок, – видите, там туман гуще лег, значит, и вода есть.

Спотыкаясь и причитая, нестроевое подразделение добрело до озера уже в густых ночных сумерках. У мрачного юноши нашлись спички, в темноте кое-как сложили и развели костер.

– Ну, выкладывайте на круг, у кого что есть, – приказал бодрячок.

Но никто не спешил выполнять его приказ. У кого-то выкладывать было нечего, а кто-то решил до времени зажухать ценный припас. В тяжелой сумке у полной дамы оказались женские романы, горели они, конечно, хорошо, но насчет всего остального оказались некалорийными.

Тем не менее, сидя в тесном кругу, путешественники быстро перезнакомились накоротке. Только девушка в черном платке молчала и как-то сторонилась общества.

– А мы вас знаем, про вас в газетах писали, – неизвестно чему обрадовалась полная дама, в кампании ее уже звали Мама Лена или запросто, Мамаша. – Да вы снимите свой хиджаб, а то как-то неуютно, – попросила она.

– Мы тут как одна семья. Стесняться не надо, – подтвердил мужик в коротких штанишках, в недавнем прошлом, как оказалось, крупный бизнесмен Крапивников.

Девушка покорно размотала платок. Рядом негромко вскрикнула робкая девушка с оленьими глазами. К ней не липло никакое прозвище, и она осталась Лизой, Бедной Лизой, учитывая ее душераздирающую историю.

– Мать честная! Пожалуй, с платком-то было лучше, – пробормотал капитан Копейкин, он, как бывший военнослужащий, автоматически принял на себя командование отрядом.

Молодой наркоман держался особняком, но имя свое все же назвал – Геннадий Воронов. Дитя городских трущоб походило на одуванчик, выросший вдали от солнечного света. Высокий рост и роковая бледность свидетельствовали, что этот сорнячок изо всех сил тянулся к свету, но силы закончились прежде, чем остановился рост.

Когда все перезнакомились накоротке, толстяк кряхтя извлек из своего баула бутылку водки.

– Эх была не была, выпьем за знакомство!

Но Копейкин перехватил бесценный раритет.

– Алкоголь – наркотический яд, – медленно и раздельно произнес он, точно читал лекцию в кругу анонимных алкоголиков. – Приятно возбуждая мозг, он вызывает гибель сотен тысяч нейронов. Тот, кто вечером выпил стакан вина или водки, утром мочится своими мозгами. Выпив всего один бокал шампанского, гениальный физик Ландау ушел на месяц в отпуск. В сложившейся обстановке у нас каждый нейрон на счету! Я понятно объясняю?

– Куда уж понятней, – прошептала Мамаша.

– Я, гвардии капитан Копейкин, приказываю использовать раствор этилового спирта исключительно в медицинских целях, для дезинфекции.

– Ты чего раскомандовался, Копейкин? – внезапно вскипел толстяк. – Ты вообще зачем сюда поперся – покомандовать?

– Так он же Копейкин – деньги пообещали, и все дела, – прокомментировал юный наркоман, и добавил, потягиваясь: – Солдафон, что с него возьмешь!

– Рядовой Воронов, вам два наряда вне очереди – собирать топливо для костра. А для остальных объясню – да, я был контрактником в Чечне и служил за деньги. Но я взял у армии гораздо больше хорошего, чем она у меня. Уволившись из ее доблестных рядов, я вынужденно пошел на конфликт с финчастью из-за невыплаченных боевых. Но на самом деле мне на них плевать! Главное для меня – справедливость!

Всякий, кто не согласен с воинской дисциплиной, может покинуть лагерь, остальные будут выполнять распоряжения командира. Первый после Бога – вот кто такой командир. Вопросы есть?

Толстяк больше не выступал. Он самостоятельно нашел на берегу озера старую консервную банку, отдраил ее песком и вскипятил травяной чай для дам.

Кое-как завернувшись в запасную одежду, люди улеглись спать под открытым небом. Свой дождевик, точнее, плащ-кроватку капитан Копейкин уступил «девушкам».

Ближе к рассвету в низине выпала обильная ледяная роса, и Копейкин, экипированный легче других, проснулся от бодрого холода, запалил костерок и с удовольствием отметил, что Бедная Лиза, должно быть, уже купается на озере. На поляне, на куче лапника, свернулась клубочком искалеченная модель и сладко посапывала Мамаша. Копейкин по-отечески заботливо поправил на них покрывало из плаща и огляделся – денек обещал быть ясным и солнечным, при такой погоде их марш-бросок до шоссе превратится в приятный поход.