Мисс Чудо - Лоретта Чейз

На это не потребовалось много времени, и она, закончив, отправилась на поиски отца, чтобы он подписал его.

Если верить Бентону, то сегодня мистер Олдридж едва ли ушел далеко. Утром ему доставили какие-то новые разновидности растений из дальних краев, и их состояние чрезвычайно его тревожило.

Она нашла отца в зимнем саду. Он сосредоточенно разглядывал какой-то жалкий экземпляр не подлежащего опознанию растения. С ним находился капитан Хьюз, который пытался сделать невозможное: вести с ним нормальную беседу.

Она поздоровалась с капитаном и, извинившись за вторжение, сказала:

— Папа, подпиши, пожалуйста, эти два письма.

— Да, моя дорогая. Подожди минутку.

Когда дело касалось отца, «минутка» могла означать «не в этой жизни» или, возможно, «вообще никогда».

— Дело не терпит отлагательства, папа, — сказала Мирабель. — Нам нельзя терять времени. Письма должны быть отправлены экспресс-почтой.

Оторвавшись от созерцания растения, отец удивленно повернулся к ней.

— Силы небесные! Что случилось?

— Тебе не следует тревожиться, — сказала она. — Я все держу под контролем. Только, пожалуйста, подпиши письма. Моя подпись не имеет силы.

Поскольку он постоянно записывал свои наблюдения, перо и чернила в зимнем саду всегда были под рукой. Прежде чем поставить свою подпись, он не просто с отсутствующим видом пробежал текст письма, как делал это обычно, а внимательно прочел.

А прочитав, не сразу взялся за перо. Вместо этого он поглядел на нее тем же испытующим взглядом, каким разглядывал ослабевшее новое растение.

Мирабель не сомневалась, что никто, тем более Сильвестр Олдридж, ни за что не догадался бы по выражению ее лица, что всего несколько часов тому назад она лежала голая в объятиях третьего сына герцога Харгейта, бесстыдно соблазнив его.

— Не думаю… — начал он, но не договорил, потому что в этот самый момент в зимний сад вбежал раскрасневшийся и запыхавшийся Доббс — лакей капитана Хьюза.

— Прошу прощения, сэр… сэры… мисс, но мистер Нэнкарроу приказал мне как можно скорее отыскать капитана.

— Выкладывай, — прервал его капитан. — Что стряслось?

— Мистер Карсингтон, сэр. Он сбежал.

— Ну что ж, — сказал отец и подписал письма. Мирабель, вытаращив глаза, смотрела на слугу.

— Ты, случайно, не спятил? — обратился капитан к Доббсу. — Этот человек слишком серьезно болен, чтобы убежать. Скорее всего он гуляет, зашел слишком далеко и заблудился или упал от переутомления.

— Не похоже, сэр. Он уехал вместе с Кру, и они взяли своих лошадей.

— И никто пальцем не пошевелил, чтобы их остановить? Почему Нэнкарроу не послал за мной сразу же, как только узнал об этом?

— Он так и сделал, сэр. Но он сам только что узнал об этом. Ему сообщили из конюшни. Сначала мы подумали, что это очередная шутка конюхов. Но когда я поднялся в комнату мистера Карсингтона, все его вещи были упакованы, а окно открыто.

— Окно? Только не говори мне, что этот человек спустился по канату из связанных простыней.

— Нет, сэр. Нынче утром мистер Винс притащил приставную лестницу, чтобы проверить водостоки на крыше, и, должно быть, забыл ее убрать, потому что она стояла там, сэр, прямо под окном мистера Карсингтона.

Второе письмо из Олдридж-Холла было доставлено экспресс-почтой в субботу еще до первого крика петухов и разбудило лорда Гордмора, спавшего крепким сном.

Он вскрыл конверт дрожащими руками. А прочитав письмо, яростно выругался.

Он встал. О том, чтобы снова заснуть, не могло быть и речи. Некоторое время он мерил шагами комнату, потом позвал слугу и приказал ему собираться в дорогу.

Слуга, не привыкший просыпаться в столь ранний час, поморгал, чтобы убедиться, что перед ним действительно его хозяин, проснувшийся в столь неурочный час и приказывающий собираться в путь.

— Да, милорд, — только и сказал он. — Куда едем, милорд?

— На край света, помоги мне Господь, — ответил его сиятельство. — В Дербишир.

Поскольку лорд Гордмор рассчитывает на продолжительное пребывание в Восточном Мидленде, его слуге, чтобы собраться в дорогу, потребуется несколько часов.

Поэтому около полудня в субботу виконт заехал к своей сестре.

Когда он появился, она еще лежала в постели и со скучающим видом пила утренний шоколад. Однако, узнав о письме, оживилась.

— Я так и знала, — сказала она.

— Но ты не говорила, что Алистер так серьезно заболеет, — возразил Гордмор.

— Я не сомневалась, что он не справится с этой задачей, — продолжала она. — Ты не хочешь этого признавать, но все шепчутся о том, что после Ватерлоо с ним не все в порядке. Он почти все время проводит со своим портным, не говоря уже о том, что совершенно не интересуется женщинами. Я всегда говорила, что это злокачественная меланхолия, но разве кто-нибудь прислушивается к моим словам?

— Зло… что? Не припомню, чтобы ты когда-нибудь…

— А теперь он находится за много миль от друзей, в окружении враждебно настроенных к тебе людей, что сказывается и на отношении к нему. — Она поправила кружевной чепчик. — Ладно, не смотри на меня с такой неприязнью, а то я больше слова не скажу. Я рада, что ты туда едешь, надеюсь, пока не слишком поздно.

От сестры Гордмор направился к лорду и леди Харгейт. Но застал дома только леди. Она встретила его в малой гостиной.

— Вы приехали поговорить насчет Алистера, — сказала она после того, как они обменялись приветствиями. — Утром мы получили письмо экспресс-почтой. Бедный мистер Олдридж очень обеспокоен. Уверена, его страхи преувеличены.

Если Харгейты не обеспокоены, значит, Алистер не написал им того, что ему, другу и партнеру.

— Наверное, так оно и есть, ваша светлость, — сказал Гордмор. — Однако я не успокоюсь, пока не увижу все собственными глазами. Я намерен сегодня же отправиться в Дербишир.

Она чуть приподняла тонкие брови.

— Вы уверены, что достаточно хорошо себя чувствуете? Лорд Гордмор заверил ее, что полностью оправился после гриппа.

Она довольно долго смотрела на него изучающим взглядом, потом сказала:

— Вы бледны, но, возможно, это результат продолжительного пребывания в помещении. Впрочем, вам виднее. Вы, конечно, беспокоитесь о канале.

— Я планировал сам заняться этой проблемой на месте, — произнес он. — Но заболел и не знал, как долго проваляюсь в постели.

— Насколько я понимаю, важную роль тут играет время, — проговорила она. — Если парламент не примет акт с вашем канале до того, как будет распущен на летние каникулы, вам придется ждать не менее года, чтобы начать работу. Нельзя с уверенностью сказать, что осенью парламент снова соберется.