Кривые дорожки к трону - Юлиана Чернышева

Папа выжидающе посмотрел на меня. Что ж, ситуация действительно не была так уж исключительна. Как я и говорила, его помощь предполагала содействие, но никак не решение проблем за нас с сестрами. А потому, собравшись с духом, я начала рассказ с того момента, как ровно две недели назад вышла из его кабинета с новостью о предстоящей свадьбе.

Ирвин забрал меня, выжатую как лимон, но удовлетворенную итогом разговора, буквально минут пятнадцать назад, но вместо того, чтобы отвести домой, открыл портал совсем в другое место. Так что сейчас мы сидели в отдельной кабинке в ресторации, судя по названию на меню, не столичной, но весьма уютной, и молчали. Точнее, не молчали, конечно, перебрасываясь мнениями о том, что заказать, а затем, делая сам заказ, но началом назревшего разговора назвать это было никак нельзя. Однако я прекрасно осознавала, чьим должно быть первое слово, поэтому долго тянуть не стала.

— Прости? — Сама не знаю, почему получилось вопросительно.

Супруг уложил обе руки на укрытый скатертью стол и переплел пальцы. Видимо, тоже нервничал, потому что мои в это время сами собой играли с салфеткой на коленях.

— Значит, Навастиру действительно удалось убедить тебя, что в моих планах нет смещения дяди и желания водрузить корону на свою голову?

Тон был скорее усталый, и даже привычной иронии или издевки я не заметила.

— Не убеждал, это я и сама уже знала. Просто помог понять, почему я сделала из верных исходных неверные выводы.

— И почему же?

— Наверное, потому что так проще было считать себя жертвой? — решилась я озвучить мысль, только сегодня пришедшую в голову.

Не думала, что он поймет, даже уверена была в обратном, но Ирвин усмехнулся кривовато и, глядя куда-то над моим плечом, предположил:

— И можно обосновать этим свое нежелание делать что-либо для брака, расслабиться и жить как жил, верно?

Вот как бывает, оказывается, — ты в чем-то и себе признаться боишься, и таишь это где-то в глубинах сознания, а кто-то чувствует то же самое. Осознавать это было… странно.

Перекрестье наших взглядов прервал официант, как никогда вовремя (или же, наоборот, не вовремя) принесший заказ. И на время, что он расставлял блюда на столе, вновь повисла тишина. А то, что могло бы быть сказано, так и осталось не прозвучавшим.

— Так получается, что наша скорая свадьба и отъезд в арл все-таки должны были создать впечатление, что ты в опале? — негромко поинтересовалась я, когда мы расправились с салатами и перешли к горячему.

— Навастир и это сказал? — Муж, отчего-то пренебрегший сегодня спиртным, сделал глоток холодного тая. — Да, это их с дядей идея. Считают, что так заговорщики расслабятся, думая, что расследование пошло по неверному следу.

— А ты с ними не согласен.

— Не то чтобы не согласен, идея-то неплоха. Но реализация…

— И что с ней не так?

Щит возник беззвучно, повинуясь его жесту.

— Подумай сама, зачем бы главному советнику и лучшему другу короля выдавать дочь за подозреваемого?

— Может, чтобы она за тобой шпионила?

Ирвин рассмеялся — коротко и совсем почему-то необидно.

— Прости, но твои «шпионские» способности мне уже известны. И другие разуверились бы в них так же быстро. Но это так, деталь к размышлению. Главное, что в любом случае меня надо было отстранить от расследования. А возможности передать дела кому-либо другому сейчас нет.

— Ты так незаменим?

— Я так недоверчив. Я верю своим парням, но они исполнители, а не руководители. А единственный человек, который бы с этим справился и кому бы я доверился, занят другим. Ты его, кстати, знаешь.

— Дамир?! Но он же… — Карие глаза выжидающе сощурились. — О… Да?

— Да. Только я бы предпочел не обсуждать это здесь.

— Хорошо, — несколько ошарашенно согласилась я. Вот вам и оппозиционер… Надеюсь, папа не распространялся о моем недоумении относительно выбора жениха, а то получится совсем уж неловко. — Мм… что со списком? Ты уже отдал его в работу?

— Да, сразу же. Двое мертвы, остальных будем проверять. Завтра у меня уже будут первые результаты.

— О нет, этих двоих тоже стоит проверить на всякий случай. Учитель считает, что их смерть могла быть инсценировкой или чем-то вроде этого.

— Понял, скажу, чтобы их взяли на контроль, — кивнул Ирвин.

Вообще это было даже немного нереально — вот так сидеть с ним лицом к лицу, обсуждать вопросы работы — его работы, к которой я имела пока весьма опосредованное отношение, осознавать, что меня слушали и ко мне прислушивались, интересовались мнением. И кто? Мужчина, которого я поначалу иначе, как индюком, про себя не называла и едва не записала в женоненавистники. Да, это казалось невероятным, но определенно приятным.

А еще настолько расслабившим меня, что сама не заметила, как поинтересовалась:

— Так ты завтра на службе?

— После обеда. Утром, — он едва ли осознанным жестом нахмурил брови, — похороны.

— Вернон?

— Да. — Ирвин отодвинул в сторону тарелку с остатками гарнира, словно разом растеряв аппетит. — У него, кроме пожилой матушки и младшей сестры, никого. Да и друзья, собственно, только из департамента. Вернон был хорошим парнем, но не слишком открытым.

— Я могу пойти с тобой? — Предложение вырвалось точно само собой, но не скажу, что пожалела об этом.

— Нет, ты не обязана. В этом… нет необходимости. — Ирвин даже головой покачал в подтверждение своих слов. Но почему-то мне подумалось, что сказал он это скорее из-за нежелания беспокоить меня, чем из других побуждений. И повторила утвердительно:

— Я пойду с тобой.

Он взглянул на меня, поймав взгляд. И потянулся через стол, накрывая мою ладонь своей.

— Спасибо.

В ответе необходимости не было. За такое не стоило благодарить.

А ночью небо разразилось такой грозой, что я просыпалась три раза от наиболее мощных раскатов грома. И даже когда занялся рассвет, обзору это не помогло — дождь лил практически сплошной стеной который час подряд.

Я как раз почти закончила собираться, когда Ирвин, пару раз стукнув в дверь, вошел в комнату. На раннем завтраке мы обменялись разве что пожеланиями светлого утра, что не соответствовало действительности, да приятного аппетита. И выпили только крепкого тая, оставив остальное нетронутым.

— Ты готова?

— Да.

Я закрепила парой шпилек шляпку с вуалью и развернулась к мужу. Он тоже успел переодеться и теперь выглядел хоть и мрачно, но собранно. В форме я его видела впервые, так что потратила несколько секунд на то, чтобы обозреть темносиние брюки, заправленные в сапоги, да такого же цвета камзол. И отметить, что дослужился он до капитана. Это было странно в соответствии с должностью, но говорило также о том, что королевский племянник не стремится пользоваться положением и заполучить на предплечья как можно больше «крестов».