Невидимка из Салема - Кристоффер Карлссон

Главный свидетель Бирка видел Колла как раз на перекрестке между Бергсгатан и Пилгатан. Слова совпадали.

– Бар «Маркус» на Пилгатан. Ты часто его посещаешь?

– В этом месте отличный испанский ликер. В моем родном городе мы с отцом всегда пили испанский ликер в баре, где его было много, и отец всегда забирал порцию домой. Мне до сих пор он нравится.

– Это было «да»?

– Да.

– А бармен? Ты знаешь ее?

– Нет.

– Она, во всяком случае, знает тебя. Интересно, почему?

– А ты как думаешь? Возможно, потому что я посещаю это место.

– Она знала твое имя.

Он пожимает плечами.

– Я всегда плачу наличными. Но как-то раз я назвался.

Это то, что нужно Бирку. Строго говоря, на вопрос о том, кто убил Ребекку Саломонссон, найден ответ. Остается лишь понять, кто заказчик. Обычно я чувствую прилив адреналина и облегчение внутри в таких случаях. Но сейчас я в замешательстве.

– Тот, кто дал тебе инструкции об украшении, являлся тем же человеком, который приказал убить Ребекку Саломонссон?

– Верно.

– Зачем?

– Что ты хочешь сказать?

– Зачем ты должен был убить ее?

Колл поднимает брови, и его глаза бегают, как будто в сомнении.

– Обычно я не задаю таких вопросов, знаешь ли, потому ко мне и обращаются люди. Но на этот раз… подозрительно все это. Думаю, она увидела или услышала что-то, чего не должна была.

– С чего ты так решил?

– Я немного поспрашивал народ в округе. Но слухов мало. Практически никто ничего не слышал.

– По твоему мнению, она что-то знала. О чем?

– Без понятия.

– Мы не на рынке. Думаю, ты знаешь. Почему утаиваешь?

– О таком не говорят вслух, неужели не втыкаешь?

– Нет.

Колл вздыхает и трясет головой.

– Думаю, она каким-то образом узнала… кто он на самом деле.

– Твой заказчик?

– Да. Прошел слух, и я практически уверен в том, что так и есть, что ее знакомый просил его помощи не так давно. И в связи с этим – не спрашивай меня каким образом – она узнала об этом. Ты знаешь этих шлюх из «Чапмансгордена», у них ничего нет. Я думаю, она пыталась давить на него, угрожала разоблачением.

– Она угрожала заявить в полицию?

– А куда же, черт, еще можно пойти? – Колл машет рукой. – Я слишком много болтаю, слишком много… больше ничего не скажу.

– Еще одна вещь, – говорю я. – Прежде чем мы закончим. Почему тебе дали инструкции разговаривать только со мной?

– Он сказал, что ты поймешь, – говорит Колл.

– Я не понимаю, – отвечаю я, но чувствую при этом облегчение: если Колл прав, то она умерла не из-за меня.

– Тогда это твои проблемы.

– Как он сказал его зовут?

– Даниэль Берггрен.

– И Саломонссон узнала это имя?

– Нет, нет. Берггрен – это только, как сказать, прозвище. Насколько я понял, она узнала его настоящее имя.

Даниэль Берггрен. Достаточно распространенное имя, чтобы затеряться в толпе, но вполне уникальное для умышленного сокрытия личности. Хорошо продумано, почти элегантно. Визитная карточка Грима.

– Его настоящее имя? – спрашиваю я.

– Да.

– И ты сам не знаешь?

– Без понятия.

Имя Йон Гримберг не могло быть использовано. Оно хранилось нетронутым довольно долгое время. Должно быть, он пользуется третьим именем, о котором я еще не слышал.

– Что ты знаешь о нем?

– Не так много. Он неуловим. Помогает людям с новыми идентификационными данными.

– Тебе он тоже должен был изготовить?

– Нет. Он предлагал, но мне нужны были деньги, ведь из-за них я и пошел на это. – Колл подался вперед. – Мне он в целом не понравился. И у тебя в глазах тот же страх. Знаешь, я хорошо в этом разбираюсь. Не люблю, когда планы рушатся, когда нет предварительной подготовки. Непрофессионально. Я за минуту понял это. И эти чертовы бусы, не вписывающиеся в общую картину… они меня задерживали. Если б не они, то меня бы не поймали. И я хочу дать тебе совет.

Колл выдерживает театральную паузу.

– Так, так? – говорю я.

– Ты никогда не найдешь его. Слишком много таких даниэлей берггренов. Поэтому, – он почти шепчет, – тебе нужно найти старика Йозефа Абеля. Он может помочь. – Колл взглядом ищет закрытую дверь за моей спиной. – Но твоему коллеге я этого не скажу. Не для записи.

– Йозеф Абель, – говорю я. – Как мне найти его?

– Езжай в Албю. Поспрашивай. Там только один Йозеф Абель. Человек без голоса. – Колл колеблется. – Я рассказываю это только потому, что он мне не нравится. Понимаешь?

Я внимательно его изучаю.

– И тебе не давали никаких указаний, Берггрен не велел сказать все это мне? – спрашиваю я. – Твой рассказ не является частью плана?

Колл слабо улыбается.

– А ты не тупица.

– Так я прав?

– Знаешь, можно быть умным и ошибаться.

– Я ошибаюсь в данном случае?

– А это важно?

Да, думаю я про себя. Как будто все сфабриковано, как будто он постоянно наблюдает и преследует меня. Как будто я следую кривой тропинкой прямо в подготовленную ловушку. Колл прав. Я напуган.

– Я ошибаюсь? – делаю я новый заход, пытаясь скрыть дрожь в руках. – Ты выдаешь его, или это часть плана?

– Кто знает…

Это единственное, что отвечает мне Колл, после отказывается продолжать разговор, несмотря на давление с моей стороны. Под конец я хватаю Колла за рубашку и подношу сжатый кулак к его лицу, чтобы заставить его заговорить, но дальше не иду. Позади меня хлопает дверь, и в комнату врывается Бирк; он сильнее и оттаскивает меня.

Я стоял у ворот гимназии Рённинге в конце августа. Был погожий день, как я помню. Я ждал Грима, который сказал, что подойдет к первому уроку.

– Лео, – услышал я голос за спиной и, повернув голову, увидел Юлию.

– Привет, – сказал я.

– Я пыталась позвонить тебе вчера.

– Правда? – удивился я.

– Никто не ответил.

Не помню, чтобы звонил телефон, но, с другой стороны, выходные прошли как в белом, тягучем тумане.

– Как странно, – вот и все, что я выдал.

В тишине мы продолжили путь. По дороге меня охватило чувство, что я держу все под контролем и все прекрасно.