Время не знает жалости - Ольга Валентеева

Почему? Почему это случилось со мной? Очеловечился? Потерял силу? Нет, сила осталась при мне. Пусть слабая, едва ощутимая, но — моя. Как я мог подпустить кого-то так близко? Странная девчонка, которая снова и снова крушила барьеры. Как я ни пытался отгородиться — не смог. Наши судьбы связаны. Смотаны в тугой клубок.

Александрина. Аля. Алька. От одной мысли о ней учащается пульс. Я привык видеть ее рядом. Привык, что в любой момент можно прикоснуться, дотянуться. А теперь она ненавидит меня, и внутри — пустота. Я думал, что познал все границы тьмы.

Я ошибался.

Осталось только сидеть в кабинете и смотреть в потолок. Пару минут назад ушел Кир — приходил с отчетом. Але плохо. Я пытался сделать с этим хоть что-нибудь. Тянул на себя ее боль. Но как же я слаб в этом теле! Если бы только она меня поняла. Что я не всесилен. Я всего лишь… маг, от силы которого остались одни ошметки. Да, кажется, именно такое слово принято в человеческом мире. Хотя как меня только ни называли — колдуном, проклятым… демоном.

Как никогда хотелось домой. Этот мир потерял последние краски. Много столетий назад казалось, что Земля прекрасна. Я стремился сюда, желал прикоснуться. А когда стал человеком, понял: планета — это ее жители. А люди — жестокие твари, которыми управляют жадность, гнев, похоть. Были и другие. Но — мало. Слишком мало. И они уходили. Так быстро.

Аля права — я не знаю, что такое смерть. Не пойму этого «никогда». Потому что есть другие миры. И между ними — коридоры. Когда-то они были открыты для меня, а сейчас — заперты. Я сам заперт в бессмертном теле, которое тем не менее способно чувствовать боль. И, как оказалось, любить.

Мне нужна Александрина. Как воздух. Как вода. Я бы сделал все, чтобы забрать себе ее слезы. Но когда мы остаемся наедине, начинаю нести такие глупости… Потому что не умею любить. Люблю — и не понимаю, что со мной происходит. Нелепо.

Ее отсутствие ощущается физически. Как голод или жажда. Аля, Алька, Александрина. Я зову, но кто меня услышит?

По коридору прошуршали шаги. Я узнал их, но боялся себе признаться, чтобы не испытывать боли ошибки. Аля?

В двери постучали. Постарался изгнать с лица вселенскую скорбь. Подвинул первую попавшуюся папку. Так, что тут у нас?

— Кто там? — спросил как можно спокойнее.

— Я.

Аля! Еле удержался, чтобы не броситься к двери, словно какой-нибудь человеческий подросток.

— Входи.

Она переступила порог. Бледная, похудевшая. Захотелось сгрести ее в охапку и никогда не отпускать. Вдыхать запах кожи, волос. Целовать, как в последний раз. Но я только спросил:

— Зачем пришла?

— Поговорить.

Аля подошла ближе, обошла стол и остановилась рядом. Я поднялся, чтобы смотреть ей в глаза.

— Слушаю тебя.

Проклянет? Скажет, что ненавидит? Снова потребует вернуть отца? Прочесть бы ее мысли, но клялся ведь этого не делать!

— Я люблю тебя. — Прохладная ладонь коснулась щеки. Я подался вперед. — Люблю, но… Знаешь, Эд, когда я впервые тебя увидела, испугалась. Потом испуг прошел. Пришло… понимание. Что ты — не человек и глупо ожидать человеческих поступков. Мне было тебя жаль. Видела, как тебе одиноко. Ты закрылся в клубе, зарылся в бумагах. Отгородился от мира. И развлекался тем, что играл чужими жизнями.

— Не играл, а предлагал пути. Лучшие, чем у них были, — впервые попытался оправдаться я.

— Мне не предложил.

— Предложил бы, если мог. Аля, милая, я бы все для тебя сделал. Но я — не бог. Я не умею создавать пути сам.

— Ты просто не хочешь.

Ну вот, снова. Да когда же она меня услышит? Аля, Алечка. Но я молчал. Когда я рядом с ней, слов всегда не хватает. И от этого еще больнее.

— Я поняла одно, — Аля избегала смотреть мне в глаза, — ты никогда не станешь человеком. Как бы мы оба этого ни хотели. Поэтому пришла попрощаться.

Мир разлетелся на сотню осколков. В груди разрасталось жжение, словно пламя уничтожало все на своем пути. Больно!

— Хочу, чтобы у тебя что-то осталось на память. — Она расстегнула цепочку. — Вот, это мне подарил друг. А я отдам тебе.

Прохладный металл скользнул на шею. Что-то не так. А в следующую секунду горло сдавило, как удавкой. Попытался вырваться, отшвырнуть кулон. Ничего не вышло. Он сжимался все сильнее. Воздуха не хватало. Кажется, я звал Алю, но вырывался хрип. Кто ей это дал? Или она сама…

Попытался дотянуться — в последний раз. Собрал все силы, качнулся, прижался. Она, кажется, что-то кричала в ответ. Ощутил ее руки, обвивающие мои плечи.

И понял, что такое человеческая смерть.

Аля

Я спала и видела странный сон. Как будто прихожу в клуб к Эду. Здесь много людей, но меня никто не замечает. Проскальзываю в кабинет и говорю страшные вещи. Совсем не то, что думаю. А он смотрит с такой болью, что в реальности я бы обняла его крепко-крепко и никогда не отпустила.

Говорила, что не хочу его видеть. Откуда-то взялся кулон, подаренный Тимкой. А ведь я его даже не примеряла. Кажется. Надела украшение на шею Эду. Странный сон…

А потом поняла, что не сплю. Ощущение реальности вернулось, словно вынырнула из воды на воздух. А с ним — страх, ужас. Эд задыхался. Цепочка сжалась, впилась ему в горло. Кинулась к нему, постаралась расстегнуть, разорвать — не получалось. Он обнял меня. Так обнимают на прощание. Нет, не пущу! Никуда не путцу, только не его! Звала так, что сорвала голос.

Помогите! Да помогите же кто-нибудь!

И вдруг Эд исчез. Только что стоял рядом — и ничего не осталось. Меня трясло как в лихорадке.

— Эд! — закричала так, что дрогнули стены. — Эонард!

Где-то играла музыка. Доносился смех. Эд! Эд, миленький, пожалуйста, не надо! На полу что-то лежало. Я наклонилась и подняла карту таро, теплую на ощупь — сердце, пронзенное тремя мечами. Три предательства, три разлуки. Артем, Тим, Эд. Только не Эд предал меня, это я его предала. Я убила!

Хотела заплакать, закричать. Но не было ни слез, ни голоса. Опустила карту в карман. Нет, он не умер. Эд бессмертен. Уверена, он сейчас там, в своем мире. Где его все ненавидят, откуда моего любимого выгнали на Землю. А если он жив — я его найду.

Мир превратился в ад, из которого не было ни малейшего шанса выбраться. Бейся головой о стены, рви на себе волосы — ничего не изменится. Надо действовать.

Первое, на что хватило ума, — найти Тима и узнать, откуда взялся кулон. Я не знала его новый адрес, поэтому перерыла все возможные справочники прежде, чем нашла: Вишневая, десять. Название-то какое! Для дома этого предателя. Иначе, как предателем, его назвать не могла. Как только прошел первый шок и ужас, помчалась туда.