Быть Героем - Александр Николаевич Романчиков

за ночь. Лишь утром, проснувшись раньше других, он обнаружил, что Мигэль и Ясмина спят в одной кровати, укрывшись одним одеялом. Выглядело это мило, но Паша не обрадовался. «Вот сволочь, будет через эльфа ко мне подкрадываться, два на одного теперь»: подумал он, глядя в лица мирно спящих товарищей. Паша не верил, что внутри Ясмины скрывались чистые и светлые чувства, которые она так долго прятала и вдруг решила одарить ими Мигэля. «Нет»: будто стряхивая наваждение, Павел помотал головой.

Возможно, он так отреагировал и из-за необъяснимой ревности, нахлынувшей на него. Ясмина не интересовала его как женщина, но ему было как-то досадно, что выбрала она не его. Ведь он был лучше эльфа. Как минимум, так считал он сам. Теперь он был обижен не столько на коварную ведьму, сколько на добродушного эльфа. Впрочем, Паша понимал, что вины на Мигэле нет, но холодный рассудок не всегда брал верх над эмоциями.

Справившись с первой волной ярости, он спокойно поднялся на ноги и наскоро облачился в доспех. Так и не разбудив сладкую парочку, которая, вероятно, отдала все силы этой ночью, Павел покинул комнату. Спустившись вниз, он заказал легкий завтрак, намереваясь перекусить и хорошенько все обдумать.

В какой-то момент он поймал себя на мысли, что может сбежать, да так, что эти двое его никогда не найдут. Но эту мысль он отбросил, такой поступок принес бы ему куда больше трудностей, чем плюсов. Просто обезопасить себя от действий Ясмины и как-то унять свою обиду – слишком малая плата за путешествие в одиночестве по незнакомой стране, затерянной в незнакомом мире. Поразмыслив еще, Паша понял, что укрыться от Ясмины, вероятно, будет не просто, ведь один раз она их уже нашла. К тому же он ничего не знал о ее могущественном покровителе, и, пока он не узнает о нем больше, ссориться с Ясминой не стоит. Тем более Паша в этом мире скорее потерявшийся ребенок, чем потерянная в стоге сена игла. Что же касаемо обиды, то вряд ли Ясмина вдруг осознает свою фатальную ошибку и немедленно полюбит Пашу, если он вдруг уйдет. Таким образом, было решено ожидать неприятностей на месте, встречая их во всеоружии, а не скрываясь от них и подставляя спину.

Удовлетворившись принятым решением и немного поостыв, Паша вернулся в комнату. Будить никого не пришлось, оба компаньона уже встали и оделись. Они постоянно переглядывались, но Паша решил сделать вид, что ему абсолютно безразлично произошедшее между ними. Спокойным тоном он заявил:

– Я уже позавтракал и сейчас намерен посетить крепость. У меня там есть кое-какие дела. Вернусь вечером, – он окинул взглядом своих спутников, будто проверяя их реакцию, – Вопросы есть?

Вопросов никто не задал, видимо, понимая, что за внешним спокойствием Павла скрывается нечто, что лучше не тревожить.

– Тогда я пошел, – сказав это, Паша развернулся на пятках и быстро покинул комнату, а затем и постоялый двор.

Добраться до цитадели Паша решил пешком, так как селение располагалось действительно близко к стенам крепости, не более получаса ходьбы. Паша не хотел седлать коня ради такого пустякового путешествия, к тому же опасался, что скакуна могут увести конокрады, пока он будет занят.

На улице несколько потеплело, но накрапывал дождь, наверное, последний в этом году. Все шло к зиме, которая, к слову, задерживалась. По крайней мере, так говорила Ясмина. Паша и сам не знал, что лучше, пробирающаяся сквозь одежду сырость и гнетущий полумрак, или же кусающий щеки морозец и бескрайная белая простынь. Не придя к однозначному выводу, он лишь плотнее затянул пояс поверх куртки из овчины. Ее он совсем недавно приобрел в одном из селений, где останавливался торговец одеждой. Там же он одел и эльфа, благо золотой запас ему это позволял.

Укутавшись в высокий воротник куртки, Паша ускорил шаг, стараясь быстрее пройти ворота крепости. Разглядывая эти ворота, Паша подумал, что они слишком большие и высокие, а ведь это непрактично. Такие ворота легче выбить ударом тарана, к тому же в них смогут одновременно войти куда больше воинов. А нападающих всегда больше, чем защитников, иначе крепости и не берут.

С этими мыслями Паша вплотную подошел к воротам, отметив, что у крепости нет рва, а ведь река совсем рядом и организовать его было бы не трудно. Складывалось впечатление, что эту крепость никто и не собирался защищать, будто она была простой формальностью.

Стражники у ворот были увлечены игрой на гуслях какого-то странствующего музыканта. Он самозабвенно распевал балладу о князе Игоре, который стал жертвой собственной жадности. Слушать балладу до конца Паша не стал, убедившись, что стражникам абсолютно безразлично его появление, он просто прошел мимо них.

Внутри людей было гораздо меньше, в основном это были военные и торговцы. Построек внутри было так же немного, для них попросту бы не хватило места. В основном жилые помещения были представлены казармами, но имелось и пару украшенных резьбой «гражданских» домов. В одном из них и должен был жить искомый знахарь, осталось лишь выяснить в каком именно.

Задача оказалась несложной, первый же встречный указал Павлу на слегка покосившуюся избу у стены. Этот дом Паша заметил не сразу, и даже удивился, что знаменитый лекарь вынужден жить в таком убогом жилище. Очевидно, дары, что несли ему благодарные люди, были скудны или же он их просто не принимал. Пожав плечами, Паша пошел в указанном направлении.

Дом стоял у западной стены. Здесь было тихо, и Паша, казалось, даже мог разобрать разговор двух стражей, что несли караул на стене. Впрочем, слушать разговоры скучающих на посту стражников он не собирался. Дверь в дом лекаря была открыта, и Паша вошел в густой полумрак, окутавший прихожую.

Запах трав, чарующе успокаивая, ударил в нос, а затылок натолкнулся на какую-то легкую преграду. Над головой тут же зазвенели колокольчики. Оказалось, у входа были подвешены тонкие металлические трубки с шариками внутри. Такие Павел часто видел в магазинах или домах знакомых, которые считали невероятно модными любые атрибуты азиатского быта.

На сигнал тут же откликнулись:

– Кто пожаловал? – голос звучал бодро, хоть и со старческой хрипотцой.

Паша не знал, как именно ему представиться, а потому ожидал у входа в молчании, надеясь, что хозяин выйдет и сам определит, кто к нему пожаловал. Ждать пришлось недолго, вскоре появился и сам Белобрад, освещая маленькую прихожую голубым огоньком, который лежал прямо у него на ладони.

Увидев его, Паша вспомнил, где видел этого человека. Это был тот самый волхв, что имел некоторые шероховатости в отношениях