Отбор: ведьма ‒ (не)невеста - Оксана Глинина

От тела Риад исходило сияние. Она стояла, как будто живая, только оборвав зелень, которой была увита моя невеста, понял ‒ девушка тоже превратилась в камень, только необычный. Тело ее словно застыло, отдавая всю жизненную силу земле, на которой стояла. Утонченные черты лица, некогда живые и неукратимые, так и замерли, запечатлев на себе удивление и неподдельный страх, из-за чего смотреть в опустевшие глаза становилось просто невыносимо.

Ну, нет! Лес теперь тянет из нее силы. И уж если выбирать между лесом и Риад, пусть будет ‒ Риад. Она и так натерпелась.

‒ Эй! ‒ крикнул я в сумрачное небо над своей головой. ‒ Ты меня слышишь? Я знаю, что слышишь!

Но ответом мне была глухая тишина. Безликого духа больше не было в этих краях, как больше не было и самого туманного владыки, но его душа еще блуждала где-то среди мрачных деревьев.

‒ Отдай мне ее, слышишь? ‒ взмолился я, взирая в едва шевелящееся нависающие кроны. ‒ Неужели тебе недостаточно того, что ты и так натворил? Зачем губишь жизнь своего единственного ребенка?!

Но вокруг ‒ лишь молчание. И только сильный порыв ветра растрепал остатки зеленой лозы, которая венчала голову моей ведьмы. Я не поверил своим глазам, когда заметил в застывших волосах Риад не сверкнуло что-то серебристое. Присмотревшись, я узрел довольно красивую дамскую безделицу с резьбой на костяной пластинке.

Однако, несмотря на долгую разлуку, знал точно ‒ Рид никогда подобные вещи не носила, предпочитая распущенные волосы шпилькам и заколкам придворной моды. Либо же просто плела волосы в толстую косу.

Рука сама собой потянулась к серебру. Украшение больше оскверняло застывший образ девушки, нежели довершало его. Риад и без него прекрасна. Я вытащил из каменных складок волос серебряную шпильку, оказавшуюся гребнем, и чуть было не выбросил, но неожиданно мое внимание привлекли извилистые линии, на деле оказавшаяся древними рунами.

Не зря я провел на инквизиторской службе столько времени. Такие вещи чаще всего были замаскированы под простые украшения, а на деле носили в себе великую силу. Притупилось, видимо, чутье за столько лет, раз не рассмотрел в обычном гребне ведьмовской забавы.

А древние руны сами собой засветились в руках, проясняя слова на древнем языке: «Если просьба в устах искренна, она будет услышана».

Вот же! И попробуй угадай, о чем там просят эти уста?

Ох, Риад, что надо сделать, чтобы ты вернулась ко мне? Как к тебе достучаться?

Поддавшись порыву, первым делом просто обнял обездвиженную возлюбленную. Не слишком я силен во всех этих древних премудростях, которыми славны древние артефакты. А девчонку свою любимую хочу вернуть просто потому… что люблю.

‒ Люблю тебя, слышишь? ‒ прошептал в пустоту и самому изваянию Риад на ухо, только вряд ли был услышан. ‒ И всегда тебя любить буду! Вернись, девочка, вернись ко мне!

Я бы так и сам стоял вечно, пока не почувствовал ‒ тело под моими руками наливается теплом и жизнью. Сразу казалось, что это от моих объятий потеплела статуя Риад. Но, когда она обняла меня в ответ, сразу же ошалело уставился в живые зеленые глаза своей ненаглядной ведьмы.

‒ Я вернулась! ‒ ее смех был счастливым и звонки. ‒ Ты звал, и я вернулась к тебе! Лю…

Дальше говорить я ей не дал, накрыв ее губы поцелуем.

‒ Эйд… ‒ она что-то пыталась мне сказать, но мне было не до слов. Я целовал ее, ошалевший от счастья, что снова могу обнять невесту. ‒ Эйдан, прошу! Нам надо как-то выбраться отсюда.

‒ Выберемся! Раз я сумел сюда пробраться, значит и обратно сможем уйти.

‒ Деннели, вот же у тебя голова бедовая! А еще инквизитор, хоть и бывший, ‒ рассмеялась Риад. ‒ Как ты не понимаешь? Обратной дроги отсюда нет. Это же оборотная сторона мира.

‒ Только живым по эту сторону делать нечего, ‒ раздалось за моей спиной, и я обернулся…

Риад

‒ Тетушка? ‒ в первом порыве чувств я бросилась в распростертые объятия королевы.

‒ Моя девочка! ‒ она улыбнулась мне как раньше ‒ легкой и нежной улыбкой.

‒ Вы… ‒ ужасная догадка кольнула сознание, и сразу от радости не осталось и следа.

‒ Свободна! ‒ тон ее не был грустным, даже наоборот. ‒ Теперь я, наконец, свободна.

Высокая и стройная фигура, будто налитая лунным светом, освещала серое пространство мира, застывшего в вечном закате.

‒ Мне очень жаль, ‒ встрял в нашу беседу не слишком тактичный инквизитор. ‒ Но нам бы не мешало выбраться отсюда.

‒ И куда ты так спешишь? ‒ накинулась я на мужчину. ‒ Здесь ее величество, относись к ней с почтением.

‒ Он прав, Риад, ‒ голос тетушки стал строгим, хоть мягкость из глаз никуда не ушла. ‒ Здесь вам нельзя оставаться. Это не место для живых.

‒ Но… ‒ я замялась. Еще о многом хотелось поговорить, обсудить, расспросить. Ведь я лелеяла надежду спасти тетушку, поэтому и оказалась во владениях туманного владыки.

‒ Нет, моя дорогая, ‒ ее величество снова меня обняла. ‒ Времени у нас на разговоры нет.

Вот тебе и расспросила.

‒ Вам надо вернуться туда, где вас ждут. Если вы здесь задержитесь, то уже останетесь навсегда.

‒ Разве здесь плохо? ‒ лично мне по эту сторону было очень хорошо.

Возвращаться не хотелось. Ведь рядом был Эйдан. Только вот одного взгляда на инквизитора хватило, чтобы понять ‒ ему здесь не место как, собственно, и мне. Очертания наших тел трепетали и искажались, как пламя свечи на ветру, вот-вот готовое погаснуть. И что будет, если пламя их жизни потухнет в этом месте, даже думать не хотелось.

‒ Моя дорогая девочка, ‒ заговорила королева. ‒ По ту сторону этого мира, вас ждем много людей. Подумай об этом. К тому же, у вас есть обязательства: твой ребенок здесь никогда не сможет родиться.

‒ Что? ‒ не поняла, о чем идет речь, ‒ Ребенок?

‒ Риад, иногда у людей рождаются дети, ‒ медленно, словно дурочке, стал пояснять Деннели, глядя на меня. ‒ Стоит ли удивляться таким вещам? Особенно после того, что между нами было.

При воспоминании о том, что «между нами было» у меня покраснели не только уши.

‒ Я бы поняла, ‒ отмахнулась от назойливых ухмылок Эйдана, к тому же перед тетушкой было стыдно. ‒ Почувствовала. В конце концов, не могла не почувствовать.

‒ Тебе было не до того.

Ох! Сейчас Деннели нарвется так, что ему и возвращаться не придется.