Русская красавица. Антология смерти - Ирина Потанина

— Ты истеричка, и мне хочется тебя успокоить. Может, даже погладить… — признался он, — Но это не по-человечески. Жалость унижает.

— Нет, Артур! Унижает безжалостность… — Марина резко развернулась и сверкнула глазищами. Ей захотелось вдруг привязать его. Пусть подчинится. Пусть стонет, как в «облаке в штанах» Маяковский: «Мария — дай!». Ей захотелось… — Гладь!

Артур зажмурился, как от яркого света. Дурным калейдоскопом в Марининых глазах притаились разноцветные кристаллики с рваными кромками. Каждый из них пульсировал. Не баба — напасть.

— Ну, ладно, — Артур взял себя в руки, встал нарочито равнодушно, подошёл к окну. Поднял неуверенную ладонь. Марина усмехнулась, не шевелясь: «Ладно? Ну, ну!»

Артур тяжело опустил руку себе на затылок и задумчиво почесал его.

— Вот и вся любовь, — невесть зачем, сказал он, рассмеявшись.

Любой накал эти двое умели обернуть абсурдом. За долгие полгода плотного контакта у них не было ни одной попытки стать любовниками. «В нашей ситуации всё настолько подготовлено для интима, что поддаться этому было бы глупо», — думала звезда с досадой от того, что такие красивые обстоятельства создаются с такими ненужными партнёрами. Артур же глупости в сближении не усматривал, но видел там стратегическую ошибку: «Марина тогда совсем обнаглеет и влиять на неё станет невозможно».

В дверь постучали и на пороге, не дождавшись даже ответа на стук, выросла круглая Рыбкина туша.

— Надеюсь, помешал, как обычно? — залоснился официальными улыбками он, — У нас интервью через два часа, а вы ещё ни в зуб ногой. Давай, Артур, зайди ко мне сейчас. обмозгуем текучку, а потом на интервью поедем. Вопросы?

— Э-х-мм, — неопределённо покосился на меня Артур, подсказывая.

— А, да, забыл совсем, — Рыбка бодро обернулся ко мне, — Ты, Мариночка, тоже заходи на совещание. Милости прошу. Всегда рад, — потом Рыбка снова зыркнул на Артура, — Что ещё я должен сказать? В попку никого целовать не надо?! — после этого он круто развернулся и ушёл к себе.

— Что это было? — звезда попросту оторопела и не знала, как реагировать.

— Это мы с Лиличкой провели воспитательную работу и настояли, чтобы Рыбка пригласил тебя на совещание… — не менее Марининого обалдевший Артур неподвижно уставился на захлопнувшуюся за Рыбкой дверь.

— Он что меня ненавидит? — звезда невольно искала защиты в главном своём враге.

— Нет, — уверено защитил Артур, — Просто похоже, мы переборщили, уговаривая его официально, вежливо, радушно, дружески и лично, пригласить тебя… Рыбка не слишком хорошо переносит, когда его вынуждают к чему-то…

Рыбка — это остаток от данного звездой давнего прозвища. Раньше Геннадий — продюсер и финансист «Русской красавицы» — был Золотой Рыбкой. Всё потому, что, судя по опыту звезды и рассказам Артура, любил понтоваться исполнениями желаний.

— Уважил, старик! — говорил он кому-то, приглянувшемуся, — Проси, что хошь… Не поскуплюсь…

Возможность «не скупиться» Рыбка имел, потому как, помимо всего прочего, был совладельцем одного из крупнейших в стране операторов мобильной связи. Это существенно влияло на качество жизни Лилички — обожаемой Рыбкиной пассии и мучительницы. Это позволяло оплачивать первые шаги бредовых начинаний «Русской красавицы». Это доставляло самому Рыбке кучу головной боли и нервотрёпки. Это надолго выдёргивало его из компании, и звезда постоянно находилась под опекой одного Артура.

— Если так пойдёт и дальше, — наблюдала за этой парой Лиличка, — они или перетрахаются или перегрызут друг другу глотки. Ты б как-то учитывал этот момент, — советовала она Рыбке, а потом пересказывала Марине, как Рыбка лишь отмахивался в ответ и говорил, что Артур шашни на работе заводить не станет… Кажется, Лиличке в последнее время доставляло удовольствие приносить звезде какие-нибудь неутешительные новости и следить за реакцией.

— У меня две новости, — начал Рыбка, созвав всех в свой как обычно полутёмный кабинет.

Артур, Геннадий и Лиличка попадали в кабинет нормальным образом — по коридору, а Марине, как дуре, было сказано крастся через тайную дверь, которой кабинет Рыбки соединялся со спальным номером. Дверь эта, конечно же, сделана была не случайно, и задолго до появления Черубины. Мариной иногда овладевали приступы жуткой брезгливости. «Сижу в этом номере, как последняя шлюха, до меня здесь наверняка побывало полчище проституток! Каждый пуфик тут, небось, навек пропитан спермой … Тьфу! Не могли нормальный номер выделить…»

— Итак, две новости, — повторил Геннадий, — Плохая и очень плохая. Начну с третьей…

— Через месяц начинаем концерты, — Рыбка многозначительно глянул на Артура, тот чуть заметно кивнул, — Как и обещал, я со всеми добакланился. Концерты — это факт, а факты, как известно, штуки упрямые, а значит, хоть повымрем тут все, а концерт подготовить должны. И подготовим, так ведь?

— У нас вчерне готово уже всё, — сообщил Артур. — Продумана постановка, приглашены специалисты…

— О чём вы? — звезда демонстративно схватилась за голову, — Концерты, через месяц?! А нельзя было заранее предупредить… Нет, ты, Артур, сказал тогда «может будут»… Ох, я сомневаюсь… Не рановато ли сольные концерты давать?

— Раньше сядешь, раньше выпьешь. Не рановато. Сомнения подрывают дисциплину. Так что, отставить рассуждения. Рассуждать поздно, пора действовать!

— Проект специфический, я специфическая, настрой специфический! — стояла на своём звезда, — И среди всего этого — такой обыкновенный, такой попсовый шаг, грозящий полным крахом. Нет, я этих планов не одобряю.

К чести присутствующих уместное «кто тебя спрашивает?» никто не произнёс.

— Погоди, с чего это «крахом»? — засюсюкал Рыбка. Похоже ко всем женщинам, кроме Лилички, он относился, как к чему-то несовершенному. И потому, или заигрывал, будто с детьми, или совсем не обращал внимания. Звезду раньше игнорировал, а теперь вот решил посюсюкать.

— Я не представляю себя на концерте. Как это? Я выйду, стану открывать рот под фонограмму, всерьез делать вид, что пою… Я?! Которая ни звука из всех этих песен не воспроизвела самостоятельно… Буду прыгать, как орангутанг, и шлёпать губами беззвучно, как рыба…

— А ты пой, тебя всё равно никто не услышит, — посоветовал Рыбка, — Поёшь себе в микрофон — полная иллюзия выступления «в живую» — соответствуешь фонограмме, и всё в ажуре.

— Ага, — звезда не успокаивалась, — А потом выйдет, как с Киркоровым. Помните? Он тоже на концерте подпевал своей фанере, а остряк-звукорежиссёр эти его подпевания-подвывания записал и в Интернет выложил. Все прозрели, наслушавшись, как поп-дива «шикодамил», тяжело кряхтя и не одну ноту верно не воспроизводя… Пол-интернета над мужиком ухохатывалась.

— Если ты умеешь петь, то, как бы ни прыгал, всё равно фальшивить не будешь. Кстати, он там и не лажал. Кряхтел, слова одышкой забивал — было, но не фальшивил. А вот ты, радость моя, будешь фальшивить. Это точно. — ну, хоть Артур отнёсся к опасениям звезды всерьёз, — Но ты не паникуй раньше времени. Это ж всё не просто так пойдёт. Сценарий есть, осталось тебя под него выдрисировать. Проконсультируемся со студией. Зря они, что ль, деньги получают? Ты на сцене-то хоть раз была?