Мистерия Сириуса - Роберт Темпл

Чтобы лучше понять, какая реальность стоит за историей аргонавтов, обратимся к прекрасной книге Роберта Грейвса «Греческие мифы». Это лучшее собрание сведений обо всем странном и удивительном, что замечали древние греки в окружавшем их мире. Читаем: «Ээя («стенающий») — типичный остров скорби, где живет богиня смерти. Легенда об аргонавтах помещает его у входа в Адриатическое море; вполне возможно, что это Луссин около Полы. Имя «Кирка» (Цирцея) значит «сокол»; в Колхиде у нее было кладбище, засаженное ивами, посвященными Гекате».[216] В «Аргонавтике», как мы помним, Медея советует Ясону принести жертву богине Гекате. Ниже мы увидим, что Геката — это, по сути дела, Сотис, богиня Сириуса. Пока же рассмотрим несколько детальнее приведенную цитату из Грейвса. Примечательно, что Цирцея, занимающая столь видное место в «Аргонавтике», носит имя сокола. Это заставляет вспомнить о соколе как воплощении бога Гора — очень популярном в Египте образе, символизировавшем воскрешение из мертвых. Ястреб или сокол Гора был патроном Мемфисского некрополя; очевидно, этого нельзя исключить и в отношении Египетского некрополя в Колхиде.

Греки совершенно естественным образом могли поместить сокола рядом с богиней Гекатой.[217] Особых оснований сохранять мужской род в имени какого-то там Гора, о котором они ничего не знали, у них не было. Кладбище Цирцеи в Колхиде — это, скорее всего, египетское кладбище, оставшееся от геродотовских «египетских колхов», которые поклонялись соколу Гора. Греки назвали его Киркой и сочли женщиной. Волшебное появление в «Аргонавтике» воинов, выросших из посеянных в землю зубов дракона, частично представляет собой, по всей видимости, отзвук египетских представлений о воскрешении мертвых. Воины, погребенные на «кладбище Цирцеи (Кирки)», должны были воскреснуть с помощью Гора, чьим символом был сокол, или — по-гречески — «кирка». (Возможно, что со временем раскопки в Колхиде позволят обнаружить этот некрополь.)

Цирцея жила на острове Ээя. Так же назывался и город в Колхиде, который посетил Ясон и родом из которого была Медея. В греческой мифологии Кирка — дочь Гелиоса и Персеиды и сестра колхидского царя Ээта. Медее она, таким образом, приходилась теткой. (Медея бежала из страны вместе с Ясоном.) Что же до «острова» Ээя, то я полагаю, что это был небольшой речной островок в устье Фасиса, возле города Ээи. Эпизод с Цирцеей в «Одиссее» — столь явная вставка из более древних мифов, что совершенно бессмысленно пытаться привязать его к каким-то конкретным географическим координатам. Остров Ээя с одинаковым успехом мог находиться в Атлантическом океане, Северном море, Балтийском море — да и в любом другом месте.

Отец Цирцеи — бог Солнца Гелиос — каждое утро выезжал из своего дворца, находившегося недалеко от Колхиды, где он проводил ночь и держал своих коней. Отец Гора — также бог Солнца, а сам Гор символизировал собой восходящее дневное светило. Греческое слово кирке означает «неизвестная птица». Если мы обратимся к словарю греческого языка Лидделла и Скотта, то узнаем, что киркос значит «разновидность ястреба или сокола», «разновидность волка», «круг» (циркус на латыни) или «кольцо», а также «неизвестный камень». Киркайя — это «неизвестное растение». Из всех перечисленных слов только слово кирке было собственным именем волшебницы Цирцеи, обозначая в своем более общем смысле «неизвестную птицу». Это можно понять как естественную реакцию греков на сокола Гора — символ, несколько туманный для них. Пытаясь уточнить его значение, греки говорят о киркос как о «разновидности ястреба или сокола», ибо по внешнему виду сокола Гора можно догадаться, какая примерно птица имеется в виду. Однако внутренний смысл символа остается для них не вполне ясным. То ли ястреб, то ли сокол, но кто именно — решить не удавалось, ибо это все-таки был египетский, а не греческий образ.

На текущем этапе анализа полезно обратиться за дальнейшими консультациями к специалистам. Просто цитировать словарь Лидделла и Скотта уже недостаточно. Обратимся к монографии Дарси Томпсона «Определитель греческих птиц».[218] В нем значение слова «киркос» объясняется следующим образом: «Поэтическое и мистическое название ястреба; священный ястреб Аполлона; в основном астрономическая, возможно солярная, эмблема. У Гомера фигурирует как птица Аполлона…» («Одиссея», XV, 525) Названию «киркос» не соответствует никакой конкретный вид ястреба; с этим согласны Скалигер и другие авторы. Ни краткое замечание о размерах этой птицы в поврежденном абзаце «Истории животных», ни упоминания о ее мистических свойствах и хищных наклонностях в работах Аристотеля, Элиана и Фила не дают оснований для предположения, что какой-то конкретный вид птиц назывался этим именем. Слово «киркос» употреблялось в поэтическом и мистическом контекстах… хотя лежащая в его основе символика для нас непонятна».

Интересные пояснения дает Томпсон к слову Хиеракс, которым обозначались все разновидности коршунов. По мнению Томпсона, в нем слышатся отзвуки имени бога Гора. Цитируя мнения Геродота и Элиана по вопросу о поклонении ястребу в Египте, он пишет: «В «Ригведе» солнце часто сравнивается с парящим в небе ястребом. Если съесть сердце ястреба, то приобретешь способность предсказывать будущее (Порф. О возд., 14, II, 48).[219] В Египте изображение ястреба включено во многие иероглифы… символизируя собой Гора или богиню Хатхор (Хат-Хор)… О неприкосновенности ястребов в Египте и о связанной с ними солярной символике см. также…», — и далее следуют ссылки на Порфирия, Плутарха, Евсевия Кесарийского и Климента Александрийского. Тот, кто желает детально разобраться в этом вопросе, должен обратиться к работе Томпсона.

Киркос также значит «неизвестный камень». Здесь мы снова встречаемся с «каменным мотивом», знакомым нам по мифу о Девкалионе (греческом Ное). Камни, которые бросал Девкалион, превращались в людей — рождавшихся из земли точно так же, как должны были воскреснуть египетские воины, погребенные на колхидском кладбище.

Еще один аспект связи между Цирцеей и загадкой Сириуса заключается в том факте, что на острове Цирцеи встретил свою смерть охотник Орион.[220] Древние египтяне, как известно, видели в созвездии Ориона бога Осириса, мужа Исиды (последняя же отождествлялась с Сириусом). Как мне удалось установить, читая «Описание Эллады» знаменитого древнегреческого автора Павсания (эта книга поразительно богата интереснейшими сведениями об Элладе и ее народе), «каменный мотив» не чужд и сюжетам, в которых действуют минийцы. Минийским городом по традиции считался находившийся в Беотии Орхомен. Напомним, что минийцами — потомками Миния, царя Орхомена, — были аргонавты.