Спаси меня - Лариса Соболева

– Поезжай вниз к речке, доедешь до последнего дома, свернешь налево, ее дом узнаешь по ступенькам. Деревянные ступеньки ведут к самой дороге, больше ни у кого таких нет.

Макар поблагодарил, вернулся в машину.

Что-то громко стукнуло снаружи, покатилось. Жена Севастьяна вздрогнула, перевела испуганные глаза на дверь. Тетка Варвара пребывала в хладнокровном спокойствии:

– Чего всполошилась? Это доски на крыльцо упали, я забыла их закрепить.

– Почему они упали? – не успокоилась племянница.

– Так ветер же.

– А что покатилось?

– Доски и переворачивает ветром. Да не бойся ты! Ой, беда так беда…

Тетка Варвара тяжело поднялась, взяла старое пальто и, одеваясь, заковыляла к дверям. Племянница кинулась к ней:

– Куда вы?

– Да закреплю доски…

– Не надо! – заполошно вскрикнула жена Севастьяна. – Не ходите.

– Завтра не соберу их. А как соседям урон от моих досок будет? На что мне ссоры? Да не за тобой это, угомонись. Глянь, непогода какая, да и далеко от города. И темно. Кто ж сюда прибудет даже за-ради тебя? Ну-ка, отойди. Ты лучше чайку попей, радио послушай, я скоро управлюсь.

Лже-Вероника отступила, не смея больше задерживать старуху, доводы которой были убедительными, но беспокойство не проходило. Тетка Варвара надела пальто, повязала на голову платок и вышла, хлопнув дверью, а племянница осталась стоять, прислушиваясь к звукам снаружи, к охам и вздохам старухи, ее кряхтению. Вскоре послышались удары досок одна о другую. Что она там видит в темноте? Надо бы ей помочь, однако страх одержал верх. Жене Севастьяна казалось, если она сейчас выйдет за пределы дома, случится нечто ужасное, чего она не предвидела и не ожидала, но именно в неожиданности заключался весь ужас.

– Стоп, стоп, Алина, – сказал Макар. – По-моему, мы проехали.

– Здесь не развернуться, дорога узкая.

– Давайте сделаем так, я выйду, вернусь назад и поищу дом Гришиной. А вы поезжайте вперед. Где-то же должно быть место для разворота, эту дорогу автомобили проложили.

– Хорошо, я поищу место. Идите.

Макар шел по дороге назад, спотыкаясь и сетуя, что не повезло с погодой, ругая себя за слабость, что позволил женщине одержать верх. Разве нельзя было завтра съездить к Гришиной? Впрочем, никто не мог предугадать, что в поселке погаснет свет. Ну, а раз приехали, стоит попытаться найти эту самую Гришину, хотя Макар был не уверен, захочет ли она разговаривать с незнакомыми людьми ночью. Наверняка не захочет. И почти ничего не видно – просто напасть!

Вдруг он замер, услышав сдавленный крик совсем недалеко. Вот они, ступеньки…

Крик услышала и племянница, естественно, узнала голос тетки Варвары, приоткрыла дверь и позвала:

– Тетя Варя! Тетя Варя, что с вами?

Нет ответа. Но, может быть, она не расслышала зова о помощи из-за ветра, наверняка он развеял голос Варвары Прохоровны. Раздумывать было некогда. Вдруг семидесятилетняя тетка упала и не может подняться? Племянница набросила пальто и выскочила на крыльцо, где ветер обдал ее бешеным порывом – холодным и влажным. Но как разглядеть, где тетка? Темно.

– Тетя Варя!.. – крикнула она сначала несмело, затем громче и громче. – Тетя Варя! Где вы? Тетя Ва-аря!

Несмотря на шум от ветра, сквозь грохот и скрип хилых построек она расслышала шорох, словно кто-то пробирался к ней через препятствия. Жена Севастьяна повернула голову на этот шорох, но ничего не разглядела, как вдруг из-за калитки раздался громкий мужской голос:

– Эй, кто там? Мне нужна Варвара Прохоровна. Она здесь живет?

– Здесь, – откликнулась племянница, так как подумала, что отчество знать может только знакомый тетке Варваре человек. – Вы кто?

– Я по срочному делу, – крикнул Макар.

Племянницу отвлек шум в нескольких шагах, но теперь он отдалялся в сторону соседской ограды. Вдруг она рассмотрела человеческую фигуру, но не теткину. А тетя Варя где?

– Как мне войти? – крикнул Макар. Не дождавшись ответа, он перекинул руку через калитку и зашарил в поисках задвижки. Нащупал крючок…

Жена Севастьяна находилась в абсолютной растерянности, когда происходящее не осознается умом, лишь отпечатывается в сознании, вызывая панику. Тетка не откликается, какой-то мужчина пришел ночью и требует ее, будто другого времени не нашел, еще и чужой пробрался во двор, вероятно, вор, но брать-то здесь нечего, кроме кур и досок. Вдобавок стоит непроглядная темень, леденит душу вой ветра и это постоянное ощущение опасности… Чуть не плача, не зная, в какую сторону сделать шаг, чтобы найти тетку, она произнесла жалобно и тихо:

– Тетя Варя, ну почему ты молчишь?

А куда делась человеческая фигура? И кто это был: мужчина или женщина? Она промелькнула, когда из-за облаков на секунду выглянула луна. Мелькнула и пропала. А если это не вор?! Вероника сжалась, чувствуя, как по телу пробежали мурашки отнюдь не от пронизывающего насквозь ветра. И вновь в голове молнией блеснула мысль: бежать.

– Девушка! – Плохо, но Макар рассмотрел молодую женщину, застывшую как изваяние. – Мне нужна Варвара Прохоровна, я по поводу ее сестры…

Макар наткнулся на что-то мягкое и вместе с тем упругое. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить: это тело, человеческое тело.

Алина не нашла места, где развернуть автомобиль. С одной стороны шелестел и гнулся двухметровый камыш, с другой – протянулось нечто вроде насыпи, или горки, на которой стояли домишки. Но дорога поворачивала, Алина поехала по ней, так объехала чертов поселок, вернее, его половину, выехала на ту же улицу, где останавливалась с Макарам. Доехав до конца улицы, развернула машину и заглушила мотор. Ну и как быть? Макар не догадается, что ей пришлось объехать эту деревню и вернуться на изначальную точку. Чего доброго, запаникует, мол, куда делась мадам Алина? Выход был один: идти ему навстречу.

Алина приоткрыла дверцу и поежилась: не хочется окунаться в темень, не хочется из тепла попадать в холод. Но выбор у нее невелик: либо идти к Макару, либо не идти. Алина поставила ногу на утрамбованную колесами дорогу, фары не выключила – они будут ориентиром, вышла из машины, закрыла ее. Ну и ветер! Алина ощущала себя голой, ветер словно искал в одежде прорехи, забирался туда, обдавая холодом. Шейный платок она повязала на голову, так как первое, что замерзло у нее – уши и нос. Приготовления закончились, Алина двинула по кривой дорожке, осторожно ступая в туфлях на высоких каблуках, весьма неудобных в данной ситуации.

Это было человеческое тело. Макар мигом присел, нащупал голову и нос, подставил ладонь под ноздри, но при таком ветре человеческого дыхания не ощутишь. Он приподнял за плечи пожилую женщину, понял, что одному ему ее не поднять, она оказалась полной и крупной, скомандовал жене Севастьяна: