Невидимые знамена - Кира Измайлова

– Я и есть тот, кто был в этом походе, – с заметным удивлением отозвался хозяин крепости.

– Рад приветствовать вас, – чуть заметно поклонился его собеседник, явно успокоившись. – Я Джамдир Сарьям, маг Холма, а это – мои спутники.

Насколько удалось разглядеть Шуре, он проделал тот же жест, что и при знакомстве с Нальто, и это явно возымело действие.

– Далеко же забрался маг Холма… – протянул Гор-Гасс, и вдруг в голосе его зазвучало неподдельное волнение: – Не хотите же вы сказать, что это…

– Не стоит говорить об этом под открытым небом, – прервал его Джамдир. – Не почтите ли вы нас своим гостеприимством?

– Разумеется, – ответил тот. – Живем мы скромно, однако таких гостей примем со всем подобающим уважением. Следуйте за нами!

Развернувшись, всадники двинулись обратно к крепости, отряд потянулся за ними.

– А это не ловушка? – негромко осведомился Тиррук.

– Я помню Фейда Гор-Гасса, – так же тихо ответил Джамдир. – Он был не магом, но прекрасным воином, несмотря на юный возраст. Считалось, будто он пропал без вести в Третьем походе – было это больше тридцати лет назад. Этому человеку около пятидесяти, он держится, как воин, у него фамильный перстень рода Гор-Гасс на руке, и он не маг.

– Но как знать, кому он теперь служит? – упорствовал Тиррук, поглаживая бороду. – Если, вы говорите, тридцать лет назад он пропал… а теперь вот обнаружился здесь, на Тёмных землях! Почему он не вернулся назад?

– Полагаю, он сам расскажет нам об этом, – сказал маг. – Не беспокойтесь, друг мой, вряд ли нам угрожает опасность. В крепости нет мага.

– Зато бойцов тут побольше, чем у нас, – буркнул тот. – К тому же они ведь могут просто сообщить ближайшим соседям о нас, и тогда…

– Сомневаюсь, – неожиданно мягко произнес Джамдир. – Фейд был человеком чести.

– Был, вот именно, – фыркнул Тиррук. – Что ж, ведите нас в это логово, но учтите, с оружием ни я, ни мои люди не расстанемся!

– Я и не собирался просить вас об этом, храбрый воин, – не поворачивая головы, произнес Гор-Гасс. Должно быть, когда Тиррук разошелся и повысил голос, тот что-то расслышал. Но как знать, что именно?

Вблизи стало видно, что крепость нуждается в серьезном ремонте: выщербленные стены, в трещинах которых росли не то что кусты, а и целые деревья, говорили о глубокой древности этого сооружения, а также о том, что у хозяев не хватает то ли средств, то ли рабочих рук для того, чтобы привести его в порядок.

Сравнительно новыми выглядели разве что ворота, а вот решетка поднималась с таким натужным скрипом, что его слышно было, должно быть, по всей округе.

– Добро пожаловать, – произнес Гор-Гасс, жестом приглашая гостей следовать за ним, на широкий мощеный двор.

– Ну и дыра… – едва слышно пробормотала Нитмайя.

На двор высыпали, должно быть, почти все обитатели крепости: были тут мужчины, в большинстве своем немолодые, несколько подростков и совсем мало женщин.

Хозяин спешился, взял коня под уздцы, то же проделал его оруженосец (так решила Шура – парень следовал за ним, как пришитый). Кони у обоих были не чета остальным: светлой, серебристо-серой масти, белогривые, тонконогие, они едва ли не светились на солнце. Прочие воины довольствовались лошадьми попроще, вряд ли лучше, чем у отряда Тиррука.

– Вот это красавцы! – не удержался Тиррук (Шура уже знала, он страстный лошадник), и шагнул ближе, то ли рассмотреть получше, то ли погладить.

Серый Гор-Гасса прижал уши и топнул копытом. Тиррук остановился: лошадей он понимал и сейчас ясно осознал, что этот конь фамильярности не стерпит.

– Осторожней, – предупредил хозяин. – Они чужих не жалуют.

– Откуда такие? – мужчина, казалось, растерял большую часть подозрительности, так захватило его созерцание коней.

– Угнали в Хан Хаарти! – похвастался оруженосец. Судя по голосу, был он совсем еще юнцом. – Поймали бы – не сносить нам головы! А уж сколько бились, пока к себе их приучили…

– Ну, оно того стоило, – усмехнулся Гор-Гасс. – Однако поговорить можно и под крышей. Оставьте лошадей, путники, о них позаботятся. Следуйте за мной. Фиро…

– Я отведу, – оруженосец перехватил у господина поводья, повел обоих серых на конюшню, остальные направились за ним.

– Я полагаю, наши люди могут отдохнуть вместе с вашими воинами, – заметил Джамдир. Должно быть, не хотел выпускать тех из виду. – Наверняка не все ваши слова, да и мои тоже, предназначены для любого слушателя.

– Ваша правда, – кивнул Гор-Гасс и отдал несколько распоряжений. – Идемте же…

С ним отправились Джамдир, Саша и Тиррук. Нитмайя, недолго думая, увязалась следом, а за ней пошла и Шура. В конце концов, к воинам она точно не относится, а вот к Избранному отношение имеет. Да и любопытно было послушать, о чем пойдет речь!

Правда, разговора еще долго не заводили, ждали, пока служанки накроют на стол (прямо говоря, трапеза не отличалась обильностью), пока уберутся восвояси, пока придет оруженосец Гор-Гасса…

– Все в сборе, – кивнул тот, когда юноша вошел в мрачноватый и сырой зал.

Тут имелся очаг, сейчас холодный, и стены оказались порядком закопчены. Шура представила, каково тут находиться, когда очаг чадит вовсю, и только вздохнула. О магическом отоплении тут явно не слышали.

Потом она взглянула на юношу и онемела. Нет, она читала, что такое бывает, но сама испытала впервые: просто увидела его и поняла – если ее сейчас о чем-нибудь спросят, заговорить она попросту не сумеет. Краем уха она еще слышала, как Гор-Гасс представляет юношу – а это оказался его единственный сын и наследник, – и удивилась, как не догадалась об этом сразу: они были очень похожи. Оба высокие, статные, белокурые, только у старшего Гор-Гасса волосы уже густо подернула седина, а у младшего кудри оказались – чистое золото. И голубые глаза, не такие темные, как у Нитмайи, но от этого лишь казавшиеся еще более яркими на загорелом лице – красивом, но без слащавости, суровом даже. (Старший оказался сероглазым.) Если бы Шуру спросили, каким она себе представляет сказочного принца, она бы без колебаний указала на Фиро Гор-Гасса!

«Ты с ума сошла, что ли?! – Шура почувствовала, что краснеет, и сердито уставилась в пол. – Вот этого еще не хватало! Придумала тоже… Да он на тебя даже не посмотрит, а если посмотрит, то за мальчишку примет!»

Если бы было можно, она влепила бы себе хорошую оплеуху, чтобы выбить из головы невесть откуда появившуюся там романтическую дурь. Ладно еще издалека обожать старшеклассника-волейболиста (это вообще происходило в прошлом году, Шура исправно ходила на все матчи юниорской команды, что проводились у них в городке, чтобы полюбоваться своим кумиром, но это достаточно быстро ей надоело – вблизи кумир оказался ничуть не лучше прочих, а может, даже и хуже за счет «звездной болезни»), но это!.. Несмотря ни на что, Шура была девочкой трезвомыслящей и скептически относилась к историям о девицах, угодивших в иной мир и немедленно влюбивших в себя всех местных мужчин, от принцев до последних мусорщиков. Ничего хорошего из этого выйти не может, полагала она. Одно дело сказка, а другое – такая вот реальность! Красавец Фиро воспитан в местных традициях, а это означает, что к знатным девицам он будет относиться, как подобает рыцарю, но вот к остальным… Догадаться несложно.