Я не предам тебя - Василина Лебедева

Правда перед этим, когда Аделина спустилась в холл, где он её ожидал, Леандор на некоторое время выпал из реальности, потому что она выглядела великолепно. Насыщенного цвета зелёное платье из лёгкого материала обрисовало изгибы её такого для него восхитительного тела. Откровенный вырез, который бы посчитался в пуританской Алазии неприличным, открывал вид на соблазнительные холмики груди, от которых он с трудом оторвал взгляд.

– Ты восхитительна, Дели, – с трудом вытолкнул и чуть не сорвался от её голоса с хрипотцой, когда она ответила:

– Ты тоже. То есть – ты выглядишь прекрасно.

Премьера понравилась ей, что в свою очередь порадовало Леандора, который весь вечер, сидя в отдельной ложе, лишь урывками смотрел на сцену, потому что взгляд помимо его воли обращался к Аделине. Украдкой следил за ней, за каждой её эмоцией. Но в основном, конечно, его глаза то и дело останавливались на декольте жены.

Это был их первый выход в свет в этом королевстве, поэтому очевидно было пристальное внимание местной аристократии. Их окружили во время антракта. Знакомства – приятные и не очень, улыбки – радушные и льстивые, взгляды – оценивающие и равнодушные и что не понравилось Леандору – слишком заинтересованные от мужчин в сторону Аделины.

Приобняв её за талию, порадовался тому, что она хоть и напряглась всем телом, но не отстранилась. Дели сначала была очень скованна, но чуть позже чувствуя его поддержку и то, как он, не обращая внимания на других, проявляет к ней внимание, как ухаживает, пытаясь предупредить её желания – его бабочка и вовсе расслабилась.

Аделина уже лёжа в постели, с мечтательной улыбкой прикусывая губу, вспоминала выход в свет с Леандором. Она осталась в полном восторге не только от спектакля, который действительно оказался очень хорош, но и от Леандора, который в этот вечер выглядел шикарно. Теперь она видела и чувствовала, насколько сильно он изменился. Леан, по мнению Адель, притягивал взгляды абсолютно всех женщин, привлекая не только своей внешностью, но и внутренней харизмой, силой, статью.

Во время спектакля она всецело увлеклась действом на сцене, не обращая внимания ни на что вокруг, а вот в антракте, когда их окружили, как акулы со всех сторон представители местной знати, Аделине стало не по себе. Она, до этого редко выходящая в свет – стушевалась, была напряжена как струна. Помогла поддержка Леана, его мягкие поглаживания, то, как он отвечал за неё, чувствуя замешательство.

Аделину просто взбесили взгляды женщин на Леандора. Похабные, призывные: «Этих грахновых сук даже не смущает моё присутствие!» – вскипала Аделина, но постепенно успокоилась. Она тихо млела, когда Леан, совершенно не обращая внимания на призывные улыбки гадких аристократочек, смотрел только на неё, только ей улыбался открыто, мягко, остальным же доставались холодные, вежливые кивки и стандартные комплименты.

Вернувшись к дому порталом, Аделина и желала продолжения волшебного вечера, но и страшилась его. Каково же было её изумление, когда Леандор, не заходя в дом, около крыльца галантно поцеловав ей руку, пожелал добрых снов и ушёл порталом. Его мягкие, тёплые губы, коснувшись её запястья, вызвали у Адель дрожь и когда он, выпрямившись, проникновенно заглянул ей в глаза – поняла, что хочет, просто до безумия желает ощутить его поцелуй. Поэтому для Адель было шоком, что он даже не предпринял попытки как-то соблазнить её, продлить их общение – он просто ушёл, пусть и сделал это элегантно и красиво.

Как пьяная поднялась она к себе в покои, по дороге пообещав Бэттине, что переодевшись, зайдёт к уже спящей дочурке. Понимая, что сама бы первая оттолкнула Леана, если бы он был более напорист, вздохнула разочарованно, а потом, вспомнив его горячий взгляд, устремлённый в вырез её декольте, не сдержавшись, хихикнула.

Аделина, следуя совету Бэттины, начала присматриваться к Леандору и действительно стала замечать его жаркие взгляды. В моменты, когда ей удавалось перехватить их, чувствовала, как кровь приливает к лицу и сердце начинает бешено стучать от волнения.

Это было новое для неё чувство, словно она ещё девчонкой испытывает первую влюблённость. У них с самого начала отношения развивались не так, как у обычных пар, они пропустили самый важный этап – ухаживания. Зато сейчас, как будто вспомнив об этом, оба решили наверстать упущенное.

Леандор всё так же преподавал в академии, но все вечера уделял дочери и Аделине. Всё чаще он стал задерживаться после ужина, якобы потому, что хотел лично присутствовать, когда Софи укладывают спать. Но при этом они оба знали, что это лишь предлог, но оба делали вид, что верят в него. Всё чаще и больше они беседовали и хоть редко, но случалось, вспоминали какие-нибудь смешные моменты из прошлого.

Что было удивительно для Аделины, так это то, что Леан теперь постоянно уведомлял её – куда и зачем он отлучается. Она сама ни разу не спросила его, но он словно чувствовал и понимал насколько ей важно это. Аделине необходимо было быть уверенной в нём, знать, что ему дорого её участие в его жизни, и он всячески старался показать это.

Леандор и Аделина начали выходить в свет, и Адель уже не вздрагивала, когда на том или ином светском приёме муж обнимал её за талию. Более того – она ждала таких моментов, ждала танцев, когда Леандор, глядя ей в глаза, кружил с ней по залу, наслаждалась общением с ним. Если раньше её тревожили, злили пожирающие, зазывные взгляды окружающих женщин, которые пытались вызвать интерес Леана, то со временем успокоилась, потому что внимание он всецело уделял лишь ей.

Леандор же на каждом таком приёме закипал до такой степени, что с каждым разом сдерживать себя приходилось всё сложнее. Дели с его поддержкой легко влилась в светское общество небольшого королевства Марстоки. Теперь она непринуждённо вела беседы с местной аристократией, и что более всего раздражало Леандора – как мужчины кружили подле его бабочки, привлекая к себе её внимание. А она дразнила его, улыбалась им приветливо, смеялась над их нелепыми шутками, и это доводило его до бешенства. Он несколько раз предпринимал попытки сближения с Аделиной, но она ясно дала понять, что пока не готова пойти ему навстречу, что, однако, не мешало ей флиртовать с другими.

Аделина даже не представляла – какой ревностный коктейль бурлит в душе Леандора и с удовольствием соглашалась на приглашения посетить тот или иной приём, потому что ей нравилось видеть его восхищённый взгляд, нравилось его внимание. Естественно она замечала заинтересованные взгляды мужчин, улыбалась им при общении, но никогда не преступала черту приличия.

Особенно выделялся на общем фоне герцог инд-Ледесма. Весьма обаятельный мужчина обладал истинно мужской красотой. Он знал, что нравится женщинам и относился к этому факту снисходительно, с цинизмом воспринимал повышенное к нему внимание многих дам.

Отчего он начал выделять среди всех Аделину, она не знала. Бывало, когда Леандор отходил для беседы с другими мужчинами, герцог инд-Ледесма начинал осыпать её комплиментами таким проникновенным тоном, что Адель терялась и всячески старалась избегать его. Но так получалось, что практически на каждом светском приёме, в театре, в ресторациях они встречались с этим мужчиной.