Под флагом цвета крови и свободы - Екатерина Франк

Эрнеста, как обычно, сидела за столом с циркулем и линейкой в руках, колдуя над старой растрепанной картой, координаты с которой она столь бережно переносила на чистый лист бумаги. За последние сутки прочно обосновавшийся в ее комнате Карлито, в новой рубашке и подпоясанных куском просмоленного шпагата штанах, сидел на табурете рядом с ней и сосредоточенно водил глазами по строчкам какого-то увесистого фолианта, который держал на коленях.

– И вы все это знаете наизусть? – недоверчиво спросил он вдруг, поднимая на девушку любопытно поблескивающие, будто не он всего сутки назад пытался свести счеты с жизнью, глаза. Та чуть снисходительно усмехнулась:

– От первого и до последнего слова. Подай чернильницу, она справа от тебя, – дождавшись, пока мальчишка выполнит ее просьбу, она почти весело предложила: – Ну-ка, спроси у меня что-нибудь.

– А… Вот! Где находится остров Тринидад? – ткнув пальцем в верхний угол страницы, довольно выпалил Карлито. Эрнеста чуть подняла брови:

– Между десятью градусами тремя секундами и десятью же градусами пятьюдесятью секундами северной широты. Долгота западная, если точно… от шестидесяти градусов пятидесяти пяти секунд и до шестидесяти одного… тоже пятидесяти пяти секунд. Правильно?

– Правильно, – пораженно кивнул мальчишка, крепко прижимая к груди книгу. – Синьорина, а я… Я тоже когда-нибудь так смогу?

– Непременно, – заверила его Эрнеста и, вдруг повернув к двери свое красивое смуглое лицо, со столь не свойственной ей открытой, искренней улыбкой позвала: – Здравствуйте, мистер Дойли!

Эдвард, до того даже и не знавший, стоит ли ему входить в комнату, в растерянности настежь распахнул дверь и сразу же шагнул навстречу девушке, тоже довольно усмехаясь в ответ. Карлито с радостным восклицанием уронил книгу на колени и обернулся к нему.

И тут произошло то, чего никак не мог ожидать никто из них. Пол внезапно ушел из–под ног, и откуда-то из самых недр корабля послышался страшный глухой звук удара. «Попутный ветер» тряхнуло так, что Эдвард неожиданно очутился рядом с Эрнестой, причем почему-то около окна, и даже не сразу понял, что изо всех сил держится за тяжелую столешницу, не давая ей впечатать их обоих в стену. Из трюма отчетливо зазвучал шум и треск ломаемых досок, послышались истошные крики с палубы.

– Что это? Это риф?! – похолодев, едва не выкрикнул Эдвард. Эрнеста, вывернувшись из–за стола, обернула к нему ставшее белее мела лицо.

– Этого не может быть, – хрипло пробормотала она. – Не может быть! Никогда, никаких рифов и отмелей здесь даже близко не бывало!.. – ее голос сорвался. Эдвард, напрягшись, оттолкнул стол на прежнее место и косо метнулся в угол за улетевшей туда картой.

– Где мы сейчас?.. – не спросил, а скорее потребовал он, лихорадочно шаря взглядом по бумаге. Эрнеста почти мгновенно указала пальцем в нужную точку:

– Вот здесь.

Эдвард прищурился, взглянул внимательнее на тонкую карандашную линию, обрывающуюся под ее ногтем, напрягая память – и внезапно понял, что именно с ними произошло.

– Синьор!.. – вывел его из забытья испуганный вскрик, похоже, окончательно растерявшегося Карлито, и Дойли очнулся наконец, схватил девушку за локоть и поволок за собой к двери:

– Идемте, сеньорита. Быстрее!

– Но я не понимаю… Если не риф и не мель – то что же это может быть? – растерянно выдохнула она, даже не делая попыток вырваться. Эдвард, не оборачиваясь, потащил ее к лестнице и лишь на ней бросил через плечо единственное короткое, но страшное объяснение:

– Другой корабль. Идемте, нужно немедленно сообщить капитану!

Отыскать в толпе растерянных, спешно поднимающихся под надрывный бой рынды на верхнюю палубу людей Джека оказалось делом не из легких, и Эдвард уже был готов проклясть все, когда немного пришедшая в себя Эрнеста вскинула руку, указывая на капитанский мостик:

– Вон он!

Рэдфорд стоял в окружении Макферсона, Моргана и еще нескольких матросов, перегнувшись через борт и напряженно пытаясь различить хоть что-нибудь в бурлящей внизу воде. Корабль хрипел и содрогался, словно насаженная на булавку бабочка, хлопал бьющими по ветру крыльями парусов; даже на не слишком наметанный глаз Эдварда, возникшую проблему требовалось решать как можно скорее.

К его удивлению, Рэдфорд вовсе не набросился на девушку с угрозами и обвинениями в некомпетентности, а просто схватил за руку и отрывисто проговорил:

– Предположения?..

– У мистера Дойли есть идея, – так же четко ответила она и обернулась к помощнику, разрешая говорить. Джек чуть заметно скривился:

– Думаешь, сейчас подходящий момент для этого?

– Четыре года назад здесь затонуло британское судно «Альбатрос», – не давая ни себе, ни другим шанса к отступлению, поспешно выговорил Эдвард. Две пары почти одинаковых черных глаз, отличных лишь выражением – откровенным негодованием и едва заметным одобрением – одновременно оказались устремленными на него, и Дойли даже ощутил неловкость: и как только он мог вообразить себе подобный бред? Но чем же еще могло быть внезапное препятствие на пути корабля, не отмеченное ни на каких картах и не известное одному из лучших пиратских штурманов? – Сеньорита Эрнеста не могла знать об этом, потому что судно было не военным, а торговым, вдобавок не имевшим значительного груза. Я сам только мельком слышал о нем, и то лишь по служебной обязанности… Я полагаю, мы напоролись днищем на его остов.

– Или хуже… – рассеянно заметила Эрнеста, с крайне напряженным выражением лица прислушиваясь к доносившемуся из недр корабля глухому жутковатому скрежету. Рэдфорд, перехватив ее взгляд, побледнел.

– Мистер Морган, убирайте паруса, немедленно! Снизьте скорость, насколько это возможно! – прокричал он на ходу, быстрым шагом спускаясь с мостика на палубу и направляясь в трюм. Эрнеста мгновенно переглянулась с Макферсоном и Эдвардом.

– Идем за ним, – решительно распорядилась она. – Остальные – оставайтесь помогать мистеру Моргану! – Хмурый даже больше обыкновенного рулевой странно оскалился при этих словах, но возражать не стал. На полпути к трюму Морено успела перехватить еще двоих матросов покрепче, да и Генри, выскочивший Бог весть откуда, тоже увязался следом за ними – и в этом составе, толкаясь плечами и оступаясь в неверном свете фонаря на шатких лестницах, они спустились в трюм.

Рэдфорд, весь мокрый, бледный и сосредоточенный, уже поднимался им навстречу.

– Пробоины во втором, третьем и шестом отсеках, – хрипло объявил он, не дав никому и слова вымолвить. – Из–за течения доски разошлись, вода быстро прибывает.

– А почему… Почему их три? – звонко и растерянно переспросил Генри; все, исключая Эрнесту и Джека, посмотрели на него, словно на идиота.

– Видимо, нам повезло, что судно оказалось трехмачтовым, – не удержался Эдвард, но Морено, тоже заметно побледневшая, перебила его: