Принцесса Восточного леса - Ануша Захаревич

в доме, где жили женщина за сорок Энель и ее дочь Лита. Энель принесла мне одно из своих платьев, которое было немного большевато, но пояс сразу решил эту проблему.

Лита была примерно моей ровесницей и невероятной добродушной болтушкой, чем сразу расположила к себе. Она рассказала, что ее отец погиб давно, сорвавшись с обрыва, и с тех пор они с матерью живут вдвоем.

После того, как мы одели на меня чистое платье, Лита взялась расчесывать и заплетать мои волосы. Волнушка все это время сидела на ветке возле нашего временного дома и наблюдала за всем, что происходит в поселении. Именно Лита рассказала, что уже который год они стараются посеять второй урожай за сезон, потому что одного катастрофически не хватает на всю зиму, чтобы прокормить всех жителей племени. Несколько лет назад у них еще неплохо получалось, но последние годы были очень тяжелыми и не понятно, получится ли в этот раз.

Оказалось, что, по традиции, в племени завтракают каждый в своем доме, а затем все женщины собираются и идут помогать мужчинам с посевной. Завтрак был скромный, но сытный. Некоторые растительные ингредиенты я затруднялась определить, но чувствовала себя сытой и полной сил. Меня захватила волна позитива Литы, и уже казалось, что я всю жизнь здесь живу и никуда уходить и прятаться мне не нужно.

В назначенное время мы вышли из домика и пошли вместе со всеми в поля. Пока мы шли, я заметила, как понемногу становится все более безжизненной природа. Где-то среди людей нашла глазами брата и Рэна, успокоилась. Они переоделись, как и я, теперь ничто не напоминало в них преподобного и представителя дворянского рода. Только их белокурые головы выделялись на фоне всех остальных.

Когда мы пришли к полям, которые расположились среди леса стараниями местных жителей, меня захлестнула какая-то безнадега. Где-то на уровне подсознания я ощутила то, что как будто говорила мне эта земля. Поле было достаточно большим, но таким безжизненным. Сухая неплодородная земля совсем не обещала урожая, и чем дальше мы уходили от поселения, тем больше ощущалось угасание всего живого.

В какой-то момент я немного отстала от остальных. Решила воспользоваться моментом и проверить как обстоят дела магическим зрением. Присела, опустила руку в землю, прикрыла глаза и привычным внутренним ощущением зачерпнула немного из моего магического резерва. Резерв, кстати, казался еще больше. Словно грудь матери наполнялась молоком, когда нужно было покормить новорожденного ребенка, так и мой резерв увеличивался, когда я видела, что этому месту нужна моя помощь. Открыла глаза и увидела, что жизнь в этой почве еще есть. Но ее недостаточно для того, чтобы прокормить этих людей и вряд ли они соберут с нее урожай до наступления холодов.

– Эти земли не всегда были такими.

Я вздрогнула от голоса Бархана рядом со мной, моргнула и отпустила магию от глаз.

– Что же произошло? – спросила я у него, поднимаясь и растирая сухую землю между ладонями.

– Давным-давно, когда еще существовали друиды, они поддерживали баланс жизни в этих землях и других. Великое ущелье, Проклятый лес и пустошь не всегда были такими. После исчезновения друидов баланс продержался еще несколько столетий, а затем начал расшатываться. С исчезновением последней крупицы магии друидов с этих земель они начали терять свое плодородие, стали умирать или уходить животные и птицы.

– Как же вы выживаете здесь? – от этой угасающей природы мне было бесконечно грустно, но я понимала, что даже при моем увеличившемся магическом резерве, я не смогу потянуть такой большой объем почти угасшей жизни природы.

– Думаю, это последний год здесь. Дальше придется искать другое место. Это очень тяжелое решение, но другого выбора нет. К сожалению, больше мы здесь не выживем.

– Почему вы мне это рассказываете? – я посмотрела на него. Он был внимателен и серьезен. Наблюдал за мной.

– Чтобы ты понимала, что кочевые народы начали активно передвигаться по стране не просто так. Людей вынуждает голод и острая необходимость выжить. Последователи Единого не могут решить эту проблему. Ее могли решить только друиды. Поэтому люди начинают искать их, пробуют проводить ритуалы, чтобы спасти свои семьи. Кочевая жизнь – тяжелая жизнь. Когда у тебя нет крыши над головой, еды и достаточного тепла, тебе все равно, что вера в друидов запрещена. Ты хочешь жить больше, чем преклоняться перед чьим-то обостренным честолюбием.

– Но сколько же нужно друидов, чтобы справиться с происходящим? – растерянно обвела глазами все, что видела.

– Сложно сказать. Но порой бывает достаточно одной капли, чтобы семечка пустила росток, – ответил он.

Ко мне подбежала Лита, схватила за руку и потянула к остальным девушкам. Мы взяли семена в небольших корзинах из лозы и стройной шеренгой шли за мужчинами, которые вскапывали землю плугами. Рассыпали семена в борозды и аккуратно немного присыпали землей сверху. Во время работы я все время вспоминала слова вождя. Осторожно и незаметно от всех я старалась подпитать энергией семена, но это были капли в море.

Тем не менее такой труд здорово отвлек от всех проблем, и я сильно устала за день. Вечером мы пришли в домик с Литой и Энель. Немного освежились в бадье для купания, которую предварительно подогрела Энель, и переоделись в чистую одежду для ужина. По традициям племени ужинали все вместе: в теплую погоду у главного костра стояли столы, а в холодную собирались в большом зале дома вождя.

Перед выходом ко мне подошла Лита и надела на шею бусы из каких-то мелких зеленых камушков.

– Мне кажется, они тебе очень подходят, – сказала она, – я их собирала недалеко от деревни у ручья. Ждала случая, когда можно будет надеть. А потом увидела гостью племени и поняла, что они созданы для тебя!

– Спасибо большое, – растроганно сказала я, проведя рукой по камням и крепко ее обняла.

Мы вышли из домика и направились к месту сбора жителей племени. Уже во всю пылал огромный костер, мужчины рассаживались за столы, а женщины расставляли последние блюда и тарелки. Из приборов на столах лежали только деревянные ложки для похлебки. Всю остальную еду ели тоже ложкой или руками. На столах была приготовленная дичь, в котелках уже остывала горячая похлебка, на общих тарелках лежали пшеничные лепешки и овощи. Пока летний сезон люди могли питаться более-менее привычно, а потом приходилось переходить в экономный режим. В воздухе витали приятные запахи пряных специй, легкий аромат костра, спокойствие и семейный уют.

Я увидела Тара, который сел недалеко от Бархана, по его приглашению тоже села рядом с ним, вместе