Еда и патроны. Полведра студёной крови - Вячеслав Хватов

– Так не бывает…

Громадный медведь с седоком на спине под оглушительный треск вылетел из чащи и, в считаные секунды миновав поляну, обрушил свой вес на облюбованное нами дерево.

– Бля!!! – Ткач едва удержался от падения, но неосмотрительно снятый с шеи автомат этим похвастать не смог и исчез в сугробе.

– Стреляй по морде!!!

Я направил ствол в разверзшуюся внизу окутанную облаком пара пасть и нажал спуск, но чудовищный удар, сотрясший дерево, увёл сноп картечи в сторону.

Пистолетная пальба Ткача заметных результатов также не дала.

– Гранаты есть?!

– «РГО»! – крикнул Алексей, перезаряжая «ПММ» и отчаянно борясь с земным притяжением.

– Кидай!

– Самих заденет!

Очередной удар громадной лапы с треском расколол ствол дерева.

– Кидай!!! Блядь! – Я насилу увернулся от просвистевшего возле головы камня, не в состоянии обнаружить метателя из-за постоянной тряски. – Живее!!!

Ткач наконец-то изловчился вытащить гранату из подсумка и, выдернув чеку, отпустил алюминиевый «жёлудь» с гексоген-тротиловой начинкой в полёт.

Но взрыва не произошло. Видимо, рыхлый снег слишком мягко затормозил падение гранаты, и ударная цепь взрывателя не сработала.

Я уже начал беспокоиться, когда внизу раздался громкий хлопок, а медвежий рёв захлебнулся хрипами. Звериная вонь ненадолго сменилась приятным ароматом выгоревшего ВВ.

Медведь отшатнулся в сторону от только что терроризируемой берёзы и побрёл прочь, орошая снег кровью из раскуроченного бока. Наездник остался лежать под деревом, судорожно сжимая культю, образовавшуюся на месте левой ступни. Секунду спустя припорошивший его снег взвился, поднятый пулями и картечью.

– Сдохни, сука! – в сердцах заорал Ткач и тут же затих.

Обмякшая тушка Алексея качнулась и повалилась набок.

– Дерьмо! – метнулся я на выручку компаньону, но не успел.

Ткач сорвался с засидки и, треснувшись по пути о ветку, составил компанию своему автомату в сугробе.

Пожалуй, никогда ещё не испытывал я столь смешанных чувств. С одной стороны, смотреть, как Ткач мешком летит вниз, было чертовски приятно. Область мозга, отвечающая за примитивные низменные эмоции, воодушевлённо генерировала наслаждение. Но прагматичная область портила картину жирными мазками тревоги и сожаления.

Дерево – не слишком удобная для боя позиция, когда ты обнаружен. На засидке особо не поманеврируешь. Так что, не дожидаясь, пока камень прилетит и в мою голову, я поспешил спуститься.

Получивший изрядную порцию свинца наездник, как ни странно, был всё ещё жив и даже предпринимал слабые попытки достать меня причудливым, похожим на косу оружием.

Повысив на два заряда картечи содержание тяжёлых металлов в организме недобитка, я двинулся в сторону, откуда, по моим предположениям, прилетел едва не нокаутировавший меня камень.

Ткач в сугробе не шевелился, но всё ещё выдыхаемые им облачка пара внушали надежду на благополучный исход падения. Метрах в десяти от нашего дерева, свесив голову в воронку подтаявшего от натёкшей крови снега, распласталась одна из баб. Подойдя ближе, я убедился, что это не Урнэ, и с немалым для самого себя удивлением порадовался этому факту. От трупа в чащу тянулась вереница кровавых капель. Резонно предположив, что бабе с разломанным надвое черепом ни к чему было возвращаться к костру, чтобы умереть, и эта кровь принадлежит её убийце, я пошёл по следу.

«Где спрятаться раненому трёхметровому гиганту в зимнем лесу?» – такой вопрос встал передо мной, когда след неожиданно оборвался возле каменных валунов. Беглый осмотр места таинственного исчезновения показал, что один валун явно сдвигали. Попытка повторить сей трюк с моей стороны успехом не увенчалась, и я, несолоно хлебавши, отправился на поиски второго великана. С этим мне повезло больше. Изуродованную тушу «лесного жителя» удалось обнаружить по хрусту костей и треску разрываемой плоти.

– И как на вкус? Ничего?

Красавчик вынул перемазанную в крови морду из своего позднего ужина и довольно оскалился.

– Когда вернёмся, я запру тебя в одной клетке с медведем и буду там держать, пока он не станет тебя бояться. За мной, ссыкло.

Организм человека – загадочная штука. У него имеются защитные приспособления на все случаи жизни, от соплей и мурашек до сложнейшей иммунной системы. Но в самых критических ситуациях, когда организм оказался перед лицом действительно жуткой угрозы или когда уже огребает по полной, этот умник не находит ничего лучше, как отключить мозг и остаться абсолютно беззащитным. Пиздец как страшно? Отключить! Пиздец как больно? Отключить! Серое вещество ударилось о черепную коробку? Отключить к хуям, и не ебёт! Как по мне, более халатного отношения к делу сложно и придумать. Организм – слюнтяй и тряпка – решительно не желает бороться с угрозами, имеющими моментальный эффект. Но если ущерб растянут во времени, есть шанс, что ленивая размазня таки соберётся с силами и даст отпор.

Желая проверить свою теорию, я склонился над пребывающим в сладостной неге Ткачом и зажал ему нос со ртом рукавицей. Дремлющий организм смекнул, что если не прекратит заниматься хернёй, ему очень скоро настанет кирдык, включил мозг и послал в него запрос на электрошоковое реанимирование. Ткач дёрнулся всем телом и, вылупив глаза, замахал руками.

– Всё-всё, с возвращением, – поприветствовал я пациента, позволив воздуху свободно заходить в его лёгкие.

– Какого… хера?! – хватал он ртом живительную газовую смесь.

– Нужно же было как-то разбудить тебя.

– Дьявол… – Ткач сел в сугробе и тронул рассечённую бровь. – С-с-с… Зараза. Что произошло?

– Так… дай вспомнить. Ты бросил гранату под медведя, потом радостно что-то орал, потом схлопотал камнем в дыню и ёбнулся с дерева, без особой грации, но довольно удачно.

Крутя ушибленной башкой по сторонам, Ткач наконец-то заметил дохлого менква и схватил автомат.

– Остынь, – положил я руку на вскинутый ствол. – Он мёртв.

– Точно? А остальные? – нахмурился Ткач, от чего рассечённая кожа на брови разошлась и кровь заструилась по щеке. – Отвали, урод! – недобро зыркнул Алексей на подошедшего и заинтересованно принюхивающегося Красавчика.

– Двое готовы. Я проверил. Третий исчез. И не надо называть моего питомца уродом, а то он обидится и нассыт тебе в ботинок… или откусит что-нибудь.

Красавчик в подтверждение моих слов склонил голову и угрожающе зарычал.

– Херово, – дал экспертную оценку Ткач, не уточнив, чему конкретно. – А медведь?

– Ушёл искать место поспокойнее.

– Дерьмо. Башка трещит. – Алексей, встав на ноги, привалился к дереву. – У тебя кровь, – кивнул он в мою сторону.