Валашский дракон - Светлана Лыжина

Константинополис был уже семь лет как завоёван и теперь назывался Истамбул, что наводило на размышления. «Держава греков когда-то простиралась очень широко, но оказалась не вечной, – сказал себе румынский государь, глядя на стены Кулы. – А теперь Мехмед хочет создать другую державу, подмять под себя все прежние владения греков и присоединить новые земли, но эта держава тоже не станет вечной. Ни один исполин не вечен. Не надо бояться бросать вызов исполинам».

Небольшой турецкий гарнизон в Куле, наверное, с опаской смотрел, как большое войско шло мимо. Никто не осмелился высунуть носа из крепости. Даже гонца послать не пытались.

Следующие полдня не встречалось ни крепостей, ни деревень, а к вечеру войско спустилось в долину, где находилось селение Заечар. Жили там одни болгары, хотя это место находилось почти на самой границе с сербскими землями.

Влад не мог не отметить, что живут здесь бедно. Дома каменные, но обшарпанные, давно не белённые. Ворота старые. И даже у колодцев вертушки разболтанные, будто некому починить. Скотина в полях тощая. Возможно, жители лишь притворялись бедными, зная, что турки всегда могут взять у них всё, что пожелают. А может, у здешних болгар и вправду было брать уже нечего.

Так или иначе, но приходу румынского войска они не радовались и на вопросы отвечали неохотно.

– Были здесь турки?

– Были, – угрюмо отвечал усатый селянин.

– А куда пошли?

– Туда, – селянин указал на дорогу, что вела на юг.

– Как давно ушли?

– Позавчера.

На ночь войско встало лагерем близ Заечара. Влад допоздна засиделся у костра, напряжённо думая о предстоящей битве с врагом, в несколько раз превосходившим румынское войско по численности.

Шесть дней назад на совете князь говорил своим боярам «мы победим», однако сам в глубине души сомневался в успешном исходе дела. Сомневался и сейчас. Но не пойти в поход не мог. Следовало хоть попытаться освободить пленников! Хоть попытаться! Румынский государь надеялся, что турки, возможно, струхнут, когда увидят румынскую конницу. «Будет хорошо, если враги поймут, что сражаться, имея в тылу большой полон, опасно, – рассуждал Влад. – Тогда они просто бросят свою добычу и уйдут налегке. Хорошо, если всё обернётся именно так». Однако слишком рассчитывать на это не стоило.

К огню подошёл Войко, присел на бревно напротив. Боярин выглядел спокойным. Неужели совсем не тревожился о предстоящей битве? В монастыре он говорил, что надо надеяться на Божью помощь. Неужто и вправду на неё надеялся? «Да, помощь свыше сейчас не помешала бы. Но где же она?» – подумал Влад и уже хотел спросить об этом Войко, как вдруг услышал топот скачущей лошади.

Примчался дозорный, чуть не на ходу спрыгнул с седла, поклонился, доложил:

– Государь, к нам с севера идёт конное войско!

– Что за войско? – Влад сразу вскочил на ноги.

– Не понять. Ясно одно – это не турки. Перекрикиваются не по-турецки, а что за язык, издали не разобрать.

– Перекрикиваются? Значит, идут, не таясь, – проговорил князь, немного успокоившись. – А сколько их?

– Не больше, чем нас.

Влад велел всем надевать доспехи, браться за оружие и построиться в боевой порядок. Передовой отряд, взяв в руки зажжённые факелы, поехал навстречу неизвестному войску. Оно тоже зажгло огни, и это было хорошим предзнаменованием, ведь ночью воин с факелом в руках – удобная цель для лучника. Если неизвестная армия, приближавшаяся с севера, не пыталась использовать темноту, чтобы скрыться, значит, не собиралась нападать.

Через некоторое время передовой отряд вернулся и доложил, что армия впереди – венгры, которых ведёт Ошват Силадьи.

– Он хочет говорить с тобой, государь, – доложил Владу начальник передового отряда.

– Ошват? – переспросил князь. – Это ведь младший брат Михая Силадьи. А где же сам Михай?

– Мы не знаем, – ответил начальник передового отряда. – Мы спросили, кто главный в войске, и нам сказали, что Ошват. А как только Ошват узнал, что ты, государь, находишься здесь, то сразу захотел говорить с тобой.

Влад вместе с Войко присоединились к отряду и поехали вперёд, а им навстречу уже двигалось небольшое число всадников.

Румынский государь сразу узнал Ошвата. Тот походил на Михая так, как брат может походить на брата, – те же вьющиеся каштановые волосы, те же усы и даже в лице некое неуловимое сходство с Михаем. Однако Ошват ещё не состарился, как Михай, ведь был моложе его лет на пятнадцать.

Младший брат Михая явно приехал сюда не случайно, потому что облачился в боевой доспех. Шлем, кираса и латные рукавицы тускло поблёскивали в свете факелов.

– Рад видеть тебя, Ладислав, – произнёс Ошват, называя Влада на венгерский лад, ведь говорил сейчас на венгерском языке.

– И я рад видеть тебя, Ошват, – так же по-венгерски отвечал ему румынский государь. – Ночью на чужой земле куда лучше встретить друга, чем врага. Мне донесли, что к моему стану приближается войско, и я рад, что это оказались не турки.

– Турки? – переспросил Ошват. – Я как раз гонюсь за ними. Они сожгли нашу крепость недалеко отсюда. Ту, что зовётся Северин.

– Я знаю, что турки сожгли крепость, – ответил Влад. – А ещё они напали на мои земли и увели в плен несколько тысяч моих людей, мирных поселян. Я тоже гонюсь за этими нехристями, чтобы заставить их отдать пленников.

– Если так, то давай объединимся, – предложил венгр. – Со мной пять тысяч всадников. А у тебя сколько?

– Тоже пять тысяч, – ответил румынский князь. – Я готов объединиться, но сперва ответь, почему с вами нет Михая.

– Мой брат в плену у нечестивых, – пророкотал Ошват.

– В плену? – для Влада это была новость. – Я ничего не знал. Михая взяли в плен в Северине?

– Нет, гораздо раньше. Его захватили близ Базиаша, когда он стоял там с небольшим войском, – досадливо произнёс Ошват и добавил: – Но я не оставляю надежды вернуть Михая, и как раз сейчас подходящий случай.

– В самом деле? – румынский князь не понимал.

– Ты знаешь, кто ведёт войско, которое сожгло Северин? – осведомился венгр.

– Нет.

– Махмуд-паша!

– Великий визирь? Первый человек после султана? – для Влада это была ещё одна новость.

– Да. Именно он! – кивнул Ошват. – Я хочу взять Махмуда-пашу в плен и обменять на Михая. Султан считает Михая необыкновенно ценной добычей, даже отказался от выкупа, но если я предложу сменять Михая на Мухмуда-пашу, то султан меняться станет. Непременно станет!

На рассвете румыны и венгры выступили вместе. Влад с Ошватом ехали рядом, но разговаривали мало, всё больше смотрели по сторонам и думали о предстоящей битве.

Румынскому государю не давала покоя мысль, пойдут ли турки в сторону Пирота или повернут в сторону Ниша. На пути к Пироту было больше мест, удобных для битвы, но Влад не слишком надеялся на удачу. Один раз уже повезло – благодаря встрече с венграми вероятность победы сильно увеличилась, – но ведь никому обычно не везёт дважды подряд. Значит, турки должны были пойти к Нишу… однако и теперь всё сложилось наилучшим образом – враг выбрал дорогу на Пирот.