Тридевятое царство. Удар Святогора - Денис Новожилов

– А Баюн-то убег, – горестно вздохнул молодой черниговец.

– Да и леший с ним, – Вольга махнул рукой пренебрежительно, – главное, девочка тут.

– Не трогайте меня! – взмолилась Аленушка.

– Не могу, милая, – богатырь печально посмотрел на свою пленницу, – не могу.

Святогор появился спустя несколько часов; черниговцы сторожили связанного Лютополка и Аленушку, Вольга прохаживался по опушке.

– Поймали? Молодцы.

– Кот ушел.

– Кого волнует кот, – отмахнулся Святогор, – вот он – ключ к победе.

Гигант указал на Аленушку, та сжалась, чувствуя себя неуютно, затравленным взглядом глядя на богатырей.

– Если не будет наследницы Финиста, то и объединиться против нас не смогут.

– Как не будет, – удивился Святогор, – вот она.

– Ты понял, о чем я. – Вольга в упор посмотрел на соратника.

– Я не могу, – опешил Святогор, – ребенка – не могу, я же богатырь…

– Ага, а я могу, что ли? Если Вольга в волка умеет обращаться, значит, и нрав у него волчий – так, что ли? Я тоже богатырь, ничуть не меньше твоего.

Два богатыря стояли и сопели, стараясь не смотреть друг на друга.

– Ты же понимаешь, что надо это сделать, – вздохнул Вольга, – один удар – и войне конец.

– Понимаю, – Святогор развел руками, – но все равно не могу. Нельзя богатырю такое совершать, даже если очень нужно.

– Ну как знаешь, – вздохнул Вольга, – как будто мне это в радость – детей обижать.

– Все равно войне конец, княжна-то у нас.

– Если так посмотреть, оно-то верно… – неуверенно протянул Вольга.

– Колыван вас накажет, – пригрозила Аленушка спорщикам.

– Получил твой Колыван от меня в ухо, лежит, отдыхает, – бросил в сторону девочки Святогор.

– Все равно накажет, – не сдалась Аленка, – он русский богатырь, а русские богатыри всегда побеждают.

– Вот мы и победили.

– Вы не русские богатыри, – Аленушка всхлипнула, – русский богатырь ребенка никогда не обидит, отпустите меня, я домой хочу.

Вольга со Святогором угрюмо переглянулись.

Снег уже практически замел все следы недавних схваток на опушке, на лес опустился вечер. Сквозь тучи сиреневого неба проглядывала луна, отбрасывая свой неяркий свет. Рыжая волчица сидела возле уже остывшего волчьего тела и тихо скулила. Она снова и снова тыкалась носом в серую холодную шерсть и грустно фыркала. Наконец осознав всю тщетность своих попыток, она отвернулась от погибшего зверя и завыла на луну, долго и протяжно.

Соловушка пристально наблюдал за тем, как тусклый свет лучин пляшет в окнах боярской усадьбы. Собравшиеся люди вокруг только и ждали команды своего вожака, но в этот раз Соловей медлил. Очень ему не понравились слова Прохора, что днем в усадьбу пришли семеро мужиков, и судя по их виду – бывалых воинов. Сам Прохор, словно видя нервозность вожака, попытался его успокоить:

– Там их теперь дюжина, не больше; семь чужаков, сам боярин с сыном, псари. Нас-то вон сколько!

И правда, чего он нервничает… В «войске справедливости» только мужиков сотни две, а еще старики, бабы и детишки. Бойцы из них никакие, но факелы они в темноте держат, и у боярина будет впечатление, что тысяча человек его усадьбу окружила. Впереди мужики, сзади остальные, все равно в темноте не видно. Пока никто еще не рискнул оказать сопротивление, уж сколько усадеб обнесли за последнее время…

«На вид как варяги, – вспомнил Соловей слова Прохора, который наблюдал весь день за усадьбой, – хотя откуда здесь варяги. А у главного топор вот такенный», – разведчик показал руками размер в два аршина.

Нет, ну правда: топора, что ли, испугался? Их там дюжина человек, а за твоей спиной – сотни. Не стоит выказывать страх, особенно после того, как Дабог совсем пропал; дисциплина в войске и так не очень хорошая. Только успешные грабежи усадеб и держат всех вместе в последнее время.

– Давайте вперед понемногу, – отдал команду Соловей, – все знают, что делать, действуем как обычно.

Разношерстное воинство начало окружать усадьбу, вперед выходили мужики поздоровее, остальные светили факелами позади. На дорогу перед фасадом здания выходил сам Соловушка и наиболее крепкие мужики. Теперь оставалось подать особый знак. Соловей выбрал небольшой сарай, с виду крепкий, и заливисто свистнул; сарай не выдержал и рухнул, раскатившись бревнами по двору. Теперь предстояло ждать хозяина, который не замедлил появиться. Боярин выскочил на крыльцо, что-то недовольно ворча, следом за ним выбежали его сын и двое слуг, державших на поводках собак.

– Это кто тут безобразничает, а? – стал ругаться боярин. – Сейчас собак спущу!

Соловей недовольно отметил про себя, что хозяин был одет и не выглядел заспанным.

– Не стоит губить собачек, хозяин, – угрожающе произнес Соловушка, стараясь придать себе грозный вид, – оглянись лучше вокруг.

Боярин огляделся: всю усадьбу плотным кольцом окружили угрюмые люди с горящими факелами в руках. Огней в лесу были сотни, и это производило впечатление.

– Кто такие?

– Не слыхал разве, «войско справедливости» мы зовемся, делим добро по справедливости между богатыми и бедными. Не все же вам жировать на народной беде…

Монолог Соловушки был грубо прерван ударом ноги в дверь, на крыльцо выходили какие-то люди в кожаных доспехах, сжимающие в руках различное оружие. Похоже, это и были те варяги, о которых говорил Прохор. Один из них, рослый детина с огромным боевым топором, что-то грубо пролаял на своем языке. Ему ответил другой варяг, с усами, окрашенными в синий цвет; услышав его ответ, все варяги громко заржали.

– Это еще кто, а ну назад! – попытался скомандовать Соловей, но пришлые его даже не пытались слушать. Они уверенно шли вперед, и мужики из воинства невольно попятились.

– Их всего пятеро, – попытался урезонить людей Прохор, но тут рыжебородый воитель без слов и угроз просто рубанул топором ближайшего к нему человека. Кто-то из баб сзади не выдержал и закричал, кто-то метнулся подальше от страшных чужаков.

– Бей их, нас много! – Прохор кинулся вперед, пытаясь личным примером подбодрить напуганных соратников, но варяг с синими усами стукнул его рукояткой меча в висок, и помощник Соловушки рухнул на землю. Этот момент оказался переломным, воинство Соловья бросало факелы и бежало кто куда. Варяги даже и не думали успокаиваться, все семеро с гулким смехом бросались на людей и резали, рубили и кололи; кровь лилась ручьями, бабы кричали, кто-то из детей вдали плакал. Все произошло настолько быстро и неожиданно, что Соловушка первое время потерялся, просто стоял неуверенно и не знал, что делать. Надо свистом свалить варягов с ног, но как тут свистнешь, когда враг мечется от одного соратника к другому, тут своим больше вреда сделаешь. Да и варяги вон какие здоровые, их свист не убьет, а вдруг своих женщин заденешь? Соловушка неуверенно достал меч, он его больше для виду таскал, драться на мечах он не умел совсем. Никого из варягов он даже не задержит: прирежут походя, и все. Паника охватила уже всех, даже тех, кто стоял на заднем дворе усадьбы и не видел того, что происходило возле крыльца; но вопли убегающих и грозные крики преследователей донеслись до всех. Боярские псари тоже опешили, они так и не спустили рвущихся с цепей собак. Сам боярин стоял белый как мел, глядя на творящееся смертоубийство. Один из северных воителей обратил внимание на застывшего Соловья и с нехорошей усмешкой, поигрывая топором, направился прямо к нему. Душа мгновенно ушла в пятки, липкий холод полз по телу. Соловей не выдержал и сделал единственное, что ему пришло в голову, – дал стрекача. Он бежал сквозь лес, бросив всех, и ужас гнал его все дальше и дальше.