Пражский синдром - Татьяна Рябинина

Она настаивала, чтобы мама осталась ночевать, но та вызвала такси и поехала к папе, который уже вернулся в гостиницу и прислал ей миллион смсок.

Я за это время настолько привыкла спать вместе с Алешем, что никак не могла уснуть без него. И только когда переползла на его половину и уткнулась носом в подушку, начала потихоньку проваливаться в сон.

Как странно, думала я сквозь дремоту. «Как странно, - сказал он, когда мы сидели на скамейке у Страховского монастыря, - мы знакомы всего несколько часов, а кажется, что знал тебя всегда». Я вспомнила, как Алеш застегивал цепочку с совичкой у меня на шее, как мы дразнили лебедей на Кампе, как спускались с Петршина, держась за руки. Если бы тогда, без нескольких дней одиннадцать лет назад, мне сказали, что я выйду за него замуж, я бы, наверно… поверила.

32.

- Мартичка, дай Анне поспать. У нее все-таки свадьба сегодня.

- Бабушка, уже девять часов. Она все проспит и опоздает.

Я невольно улыбнулась. «Baaabiii!» - спела, как настоящая пражачка.

- Марта, я не сплю, иди сюда!

Дверь распахнулась, Марта влетела в спальню, запрыгнула на кровать, как щенок, зовущий хозяина на прогулку. Обняла меня за шею, звонко чмокнула в щеку. Магдалена стояла в дверях и улыбалась.

- Лежи! – приказала она. – Я тебе завтрак принесу.

- Так не бывает! – рассмеялась я. – У меня прекрасный муж… будет. И прекрасная свекровь. И прекрасная… дочка, - я прижала Марту к себе. Все друг друга любят. Все хорошо. В чем подвох?

Магдалена, которая уже сделала пару шагов к кухне, остановилась и посмотрела на меня, выпятив губу.

- Ты знаешь, в чем, - сказала она.

Настроение понизилось… всего на один градус. Но я отмахнулась. Уж точно не сейчас!

Магдалена вернулась с подносом.

- Давай ешь! Обеда сегодня не будет.

Управившись с завтраком, я пошла в ванную. Приняла душ, придирчиво осмотрела себя в зеркале. Педикюр свежий, подмышки лысые, все остальное… тоже в порядке. Села на край ванны, закрыла лицо руками, рассмеялась тихо.

Пережить этот день – и все будет позади. Пани Анна Новакова – убиться веником!

Время, казалось, вообще остановилось. Наконец в одиннадцать появились парикмахер и визажист, чтобы сделать из меня королевишну. Ну и из обеих мамок заодно – моя приехала как раз к этому времени.

Самостоятельно натянуть это платье было нереально, меня одевали в четыре руки. Марта, закатив глаза, благоговейно ахнула и потащила за руку к зеркалу.

Это правда я?

На первой свадьбе я тоже была очень даже ничего, но сейчас… Такой красивой я никогда еще себя не видела – и, наверно, никогда больше не увижу. Узкое, низко вырезанное платье из жесткого, серебристо сияющего белого шелка, длинные перчатки, туфли на каблуке, цветы и жемчужные бусы в высокой прическе. Но главное – я словно светилась изнутри от радости.

- Добавить бы сюда чего, - мама критически осмотрела меня, попутно поправляя перед зеркалом свой бирюзовый костюм. – Украшений.

Ответить я не успела – Магдалена - как фокусник вытаскивает из шляпы кролика - достала откуда-то два черных футляра. – Это Алеш просил передать. А это от меня.

В первом, побольше, оказалось ожерелье из его новой коллекции – бриллианты и жемчуг. Во втором, с логотипом Картье, длинные бриллиантовые серьги. Наверно, я бы расплакалась, если б не боялась размазать макияж.

- Только Власте не говори, - со смешком сказала Магдалена, когда я обняла ее. – Она от злости родит раньше времени. Или подсыплет тебе яду.

Единственная вещь, от которой мне удалось отбиться в процессе подготовки, был лимузин. Тут я уперлась намертво, потому что терпеть их не могла. Так что за мной приехал банальный белый Мерседес. Мамаши и Марта поехали следом на желтой Шкоде Магдалены. Больше всего я боялась измять платье или растерять бусины из прически, поэтому сидела, как спеленатая мумия, судорожно стиснув букет мелких белых роз.

На регистрацию мы пригласили всего десятка два гостей, остальные должны были приехать к четырем часам в ресторан. Алеш уже ждал у входа в ратушу и помог мне выбраться из машины.

- Я сам себе завидую, Анна, - сказал он, глядя на меня с восхищением. – Ты прекрасна.

- Да и ты тоже ничего, - улыбнулась я, взглядом говоря, что не просто «ничего», а с ума сойти можно.

- Пойдем? – Алеш взял меня за руку. – Все уже там.

- У нас есть минутка? – я поправила цветочек на лацкане его светло-серого пиджака. – Я хочу поговорить с Кострой.

- Целых десять, - ответил он, посмотрев на часы. Как будто ни капли не удивился.

Я отошла к Орлою, подняла голову. Костра делал вид, что смотрит в другую сторону, но я знала, что на самом деле исподтишка разглядывает меня.

- Ну и как, Костян? - спросила я вслух, нисколько не беспокоясь, услышит ли кто-то еще. – Одиннадцать лет прошло – неплохо ты пошутил.

- А ты забыла, как меня обидела? Я же на работе, разве я мог ради тебя остановить время?

- Мне было три года! – возмутилась я. – Я была уверена, что тебе ничего не стоит.

- Именно поэтому прошло всего одиннадцать лет, а не сорок. Представляешь, ты бы вышла замуж в шестьдесят? Ладно, не сердись. Я не виноват. Пытался ведь тогда тебя предупредить, но ты не поняла.

- Я поняла, что должно произойти что-то хорошее.

- Оно и произошло. Но ты испугалась. Когда улетела домой, Ян был уверен, что ничего не вышло, и очень расстроился. Но я-то все знаю про время. И сразу сказал: она еще вернется. Рано или поздно. Потому что мы подарили тебе Прагу. Она твоя. И Алеш тоже твой.

- Анна, пора идти, - позвал меня Алеш.

- Иди! – сказал Костра. – Все будет хорошо, я тебе обещаю.

Я взяла Алеша под руку, мы вошли в ратушу и поднялись по лестнице к залу свадебных церемоний. Все, что происходило потом, спрессовалось в одно мгновенье – плотное, насыщенное. Музыка, улыбки гостей, речь дамы-регистратора, бесконечные щелчки фотоаппарата. Кольца на тарелочке – их тоже сделал Алеш, с морозной полоской матового белого золота, бегущей вокруг по центру. Мне надо было снять перчатку, но я перепутала руку, стянула со второй и не знала, куда их деть. А потом мы поцеловались, и все начали нас поздравлять. И еще пили шампанское, закусывая конфетами.

Зденек и Власта с детьми держались сзади, поздравить нас подошли последними, с таким видом, как будто их привели под дулом автомата. «Не обращай внимания!» - сжал мою руку Алеш. «Плевать!» - молча ответила я.

Мы вышли на площадь, еще немного пофотографировались. Какие-то люди подходили, желали нам всего самого хорошего.

- Они тебя знают? – удивилась я.

- Нет, - пожал плечами Алеш. – Наверно, мы выглядим такими счастливыми, что они не могут пройти мимо.