Милашка - Джен Сакс

— Чушь какая-то, — задумчиво проговорила она.

— Убийственный аргумент, ничего не скажешь, — быстро сказал я и помолчал несколько мгновений. Она тоже сидела молча, понуро повесив голову.

— Ладно, — не выдержала Грейс, — если я серийная убийца, то не в большей степени, чем ты сам. — По всему было видно, что признание далось ей нелегко, но другого выхода у нее, судя по всему, не было.

— Тебе так легче?

— Что ты пристал ко мне со своими идиотскими расспросами! — страстно воскликнула она. — Ты что, психоаналитик, что ли? Не забывай, я могу встать и уйти отсюда ко всем чертям!

— Знаю. — Я улыбнулся и замолчал на какое-то время. — Возможно, тебе действительно следует это сделать.

— Ты хочешь, чтобы я ушла? — оторопела она, вытаращив на меня глаза. Было похоже, что она снова собралась зарыдать.

— Я хочу, чтобы ты поняла одну вещь: ты можешь уйти когда угодно и вернуться ко мне в любое время.

— Но я не хочу уходить, — всхлипнула Грейс. — Во всяком случае, сейчас.

Я снова улыбнулся и покачал головой:

— Ты должна наконец понять, что между твоим согласием остаться и очередным убийством должно быть некоторое пространство, нечто такое, что заставило бы тебя задуматься о своих поступках. — Я произнес эту фразу нарочито медленно. — Другими словами, ты должна понять истинное значение слова «нет». Думаю, если потренируешься, у тебя все получится.

— Нет.

— Тебе легче от слова «нет»?

— Нет.

— Ну ладно. Оставим этот бессмысленный разговор.

— Нет.

— Грейс.

— Что? Ты же сам сказал, что я должна понять истинное значение слова «нет».

— Слушай, давай забудем о нашем разговоре и хоть немного поспим.

— Нет, ты скажи, мы пришли к какому-то общему мнению или нет? — На ее устах появилась хитрая ухмылка.

— Да, мы договорились о том, что я серийный убийца, а в свободное от основной работы время занимаюсь психоанализом. Причем последнее качество, насколько я понял, является еще менее простительным, чем первое.

— Ну что ж, очень мило с твоей стороны признать свои ошибки. — Грейс улыбнулась еще шире, что совершенно выбило меня из колеи. Я просто не мог оторвать от нее глаз. — Если потренируешься, все будет нормально.

Последняя фраза обезоружила меня до такой степени, что мы еще долго сидели в ванной и молчали, как могут молчать только совершенно счастливые люди. Затем я встал, взял ее за руку и повел в спальню.

Прошла уже неделя с тех пор, как я в последний раз видела Сэма, хотя по телефону мы разговаривали почти каждый день. Мы завершили подготовку выпуска очередного номера журнала и поэтому сидели в редакции сутками напролет. Работы было очень много, но в этом было и одно преимущество — Одри практически не подходила к моему столу, а если и подходила, то надолго не задерживалась. За последние несколько дней она всего лишь пару раз приставала ко мне, притом с одними и теми же вопросами: как у меня дела, чем я занимаюсь в данный момент и все ли у меня в порядке. Больше всего меня поразило ее показное сочувствие относительно недавнего инцидента. Например, она подметила, что я несколько осунулась и выгляжу усталой. Ей даже в голову не приходило, что я могла устать от ее постоянных придирок и вообще от слишком напряженного графика работы. Правда, и тот ужасный случай с бизнесменом сказался на моем самочувствии, но только отчасти.

Вскоре я разгадала причину ее необычной заинтересованности в моих делах. Впрочем, для этого не надо быть Шерлоком Холмсом. Одри ужасно хотела выудить у меня как можно больше информации о том происшествии на дороге и поэтому попыталась изменить тактику общения со мной. И все это ради того, чтобы раскопать тайну исчезновения Пита, которая, по ее мнению, имела ко мне самое непосредственное отношение. Не знаю, на чем именно были основаны ее подозрения, но она постоянно выпытывала у меня подробности отношений с ним накануне исчезновения.

Кончилось все тем, что мне это осточертело и я прямо заявила, что она мешает мне работать.

— Да, я понимаю, — кивнула Одри, не спуская с меня колючего взгляда, — и все-таки очень интересно, куда он подевался? Может, ты что-нибудь знаешь?

— К сожалению, мне ничего не известно, — холодно отреагировала я, продолжая перебирать бумаги у себя на столе. — А вы что думаете?

— Думаю, что его каким-то странным образом смыло с лица земли, — ответила она.

— Вполне возможно, — спокойно заметила я. — Хотя лично мне кажется, что он просто-напросто нашел какую-нибудь перуанку и уединился с ней в неприступных горах этой загадочной и далекой страны. Как бы то ни было, я не надсмотрщик, чтобы следить за каждым его шагом.

— Да, но ты была последней, кто его видел, — продолжала наседать Одри.

— Сомневаюсь. Кстати, все это напоминает мне какую-то пошлую детективную историю.

— Возможно, — задумчиво согласилась начальница, — но для меня это неразрешимая загадка.

— Для меня все мужчины являются неразрешимой загадкой, — отшутилась я. — А если серьезно, то я нисколько не сомневаюсь, что в один прекрасный день Питер войдет к нам в редакцию и расскажет удивительную историю о своих похождениях. Например, завтра утром.

— Не думаю, что мы когда-нибудь увидим его живым, — печально подытожила Одри.

— Боже мой, какая трагедия! А почему вы не допускаете мысли, что он просто сбежал от вас? Тем более что это уже далеко не первый случай. — От такой наглости у нее даже челюсть отвисла.

Между прочим, я сказала чистую правду. Из-за этой мегеры мы потеряли много прекрасных авторов и аналитиков. Наконец Одри поджала губы, молча повернулась и пошла прочь.

Я удовлетворенно хмыкнула и с нескрываемым торжеством посмотрела ей вслед. Здорово я ее отшила! Я бы еще долго наслаждалась своей победой, если бы в этот момент в комнату не вошел… Пит.

Я машинально бросила на него взгляд и успела отвернуться в сторону, когда вдруг ощутила, что мир вокруг меня стремительно завертелся и рухнул в пропасть, словно предвещая наступление Судного дня. Все вокруг внезапно исчезло, и образовалась какая-то черная дыра, в которую я провалилась. Синяя полоска неба за окном превратилась в темное марево, облака понеслись черт знает куда, и мне вдруг показалось, что на самом деле это не облака, а моя истерзанная грехами душа.

— Думаю, нам следует поговорить, Грейс, — донесся потусторонний и оттого еще более глухой голос Пита.

Мне почудилось, что голова моя раскололась на части, а из щелей полезли мозги. Чтобы не допустить этого, я обхватила голову обеими руками и сильно сдавила. Не знаю, сколько времени я сидела в таком положении, но наконец собралась с силами и посмотрела на призрак. Его внешний вид оставлял желать лучшего. На лбу отчетливо просматривался огромный синий шрам, волосы слиплись то ли от грязи, то ли от какого-то крема. А одежда была такой рваной и вонючей, что даже бомж постеснялся бы надеть ее. Только через минуту я сообразила, что на нем тот же костюм, что и в тот вечер, когда я столкнула его в реку.