Дети Силаны. Натянутая паутина. Том 1 - Илья Крымов

– А ведь за нами хвост, босс, – скучающе мурлыкнул Дорэ, бросая взгляд в зеркало заднего вида. – Грузовой стимер.

– Весь день ползает за нами, – кивнул я, возвращаясь из воспоминаний.

– Заманим куда-нибудь и перебьем?

В его предложении не было ни грана сомнений в выполнимости озвученной задачи, этот коренастый человек обладал таким смертоносным потенциалом, что даже я три раза подумал бы, прежде чем вступать с ним в поединок.

– Нельзя, это агенты арбализейской тайной службы. Если мы их убьем, благородный зеньор эл’Рай очень огорчится. Это ведь как плевок в лицо.

– С нашими информаторами он особо не церемонился, выбивал пачками.

– На своей исконной территории. Опять же никого из действительных агентов не убрал – помял бока и депортировал без права на возвращение. Местных перевешал, но разве с ними можно иначе? В предателях никогда дефицита нет, новых завербуем…

Стимер резко затормозил, и нас дернуло вперед.

– Адольф?

– Видимо, простой слежки им стало мало, шеф.

Впереди улица была перекрыта большой старомодной каретой, запряженной белыми лошадьми, а перед ней стояли двое – человеческий мужчина в дорогом костюме и женщина из викарнов.

– Мы все еще не хотим их убивать?

– Дай мне секунду.

Я прикрыл глаза, распаляя Голос, и дотянулся до эмоций тех, кто преградил нам дорогу, а затем и до тех, кто преследовал нас и теперь перекрывал путь к отступлению.

– Они готовы к проблемам, но явного намерения причинять нам вред не чувствую. К тому же три авиака уже вылезли из грузовика и вспорхнули на крыши. Думаю, это снайперы.

– Улочки здесь узенькие, уверен, и до них доберусь.

– Умерь свой пыл, будь так любезен. Себастина, посылаю тебя в качестве парламентера.

– Слушаюсь.

Моя спутница вышла из стимера, неспешно направилась к карете, коротко переговорила с женщиной-викарном и вернулась обратно.

– Они хотят куда-то вас отвезти, хозяин. Говорят, что не намерены угрожать вашей безопасности, но поездка пройдет тайно.

– Я не почувствовал лжи, пока вы говорили.

– Но это не причина соглашаться, – вставил свое мнение Адольф, сжимая руль в огромных кулаках, – мне это не нравится.

– Как и мне, но это самое вежливое приглашение, на которое можно рассчитывать. Ты сказала, что если она хочет куда-то меня везти, то ей придется пригласить меня лично?

– Разумеется, хозяин. Но, кажется, ей это не понравилось.

– И тем не менее киса идет сюда, – прокряхтел Адольф.

Огромная прямоходящая кошка в строгом белом костюме подошла к «Гарриразу», выпустила из пальца коготь и постучала по стеклу.

– Чем могу служить, прелестная зеньорита?

– Покиньте стимер и следуйте за мной.

– С превеликим удовольствием, но куда мне за вами следовать?

– Сначала в карету, а потом – увидите.

– Хм, это нетрудно. Но я все же спрошу, так, для более ясного понимания картины, что будет, если я откажусь?

– Вас заставят, – мурлыкнула тигрица, окатив меня небольшой волной презрения.

Она верила в себя, не блефовала и не боялась тэнкриса. Могла ли она знать, с кем говорит? Вряд ли. Она просто была опытным солдатом, считавшим, что сможет дать отпор кому угодно.

– Пожалуй, искушать судьбу действительно не стоит. Вы не против, если я возьму с собой секретаря?

Вскоре мы погрузились в темное и душное нутро кареты, которая быстро тронулась с места. Напротив расположились наши конвоиры, человек и викарн. Тигрица не сводила с меня глаз, которые в том освещении постоянно вспыхивали, стоило ей слегка повернуть голову; ее напарник сидел смирно и рассматривал Себастину с тщательно скрываемой симпатией. Моя горничная показалась ему привлекательной.

Путь выдался долгим и скучным, агенты не собирались чесать языками. Казалось, вся эта поездка предназначалась лишь для того, чтобы хорошенько вымотать нас с Себастиной, хотя в действительности нам просто пришлось пересечь весь город с востока на запад.

– Почти приехали. Пожалуйста, наденьте на головы эти мешки.

– Нет.

– Это необходимо. Мы обязаны хранить место назначения в тайне.

– Зеньорита, за кого вы меня принимаете, за картошку? Даже если бы я не знал, куда мы держим путь, то ни за что в мире не позволил бы надеть на себя какой-то мешок. Пусть кучер поторопит лошадей, здесь воняет потом, страхом и крупным животным, а я хочу вдыхать аромат тропических цветов, я это заслужил за свой покладистый нрав.

Тигрица прижала уши к голове, и ее морда пошла морщинами в приступе гнева, который тут же был подавлен. Им стало ясно, что, несмотря на предосторожности, гости каким-то образом проведали об одной из их тайн, и дело пошло несколько легче.

Юго-западные районы Арадона разительно отличались от юго-восточных, да и от восточных вообще. На юго-западе столицы находилось Гедержельское водохранилище, большое озеро пресной воды, окруженное буйной зеленью, а также огороженная лесопарковая зона. Если быть точным, лесной она была с восточной части, где раскинулся лес Фалура, а парковой – с западной, где находился парковый район Паронго. Именно внутри Паронго располагалась Арбализейская аграрная академия с прилегавшими к ней обширными садово-тепличными угодьями, огромным дендрарием и ботаническими садами Иеронима Уваро.

Именно туда нас и привезли.

Окунувшись в царство благоухающих цветов, я брел по аккуратным дорожкам меж обширных клумб, каждая из которых являлась произведением искусства. Пели птицы, искрились бриллиантовыми россыпями брызги фонтанов и оросителей, а впереди возвышался стеклянный дворец, пылавший в лучах арбализейского солнца. Главная оранжерея, построенная по заказу давно покойного, но увековечившего свое имя мецената Иеронима Уваро, действительно походила на дворец. Она уступала размерами лишь знаменитому стеклянному куполу Большой феодальной оранжереи Ингры и главной оранжерее Императорского ботанического сада Мескии.

Кроме нас по территории этого прелестного места передвигались бесчисленные садовники, а гиды вели за собой группы посетителей.

– Прелестное гнездышко, богиня мне свидетельница. Ведите нас, зеньорита.

– А сами вы не знаете, куда идти? – прорвалось из нее накопившееся раздражение, смешанное с ехидством.

– Господин, мне кажется, эта кошка слишком много о себе возомнила. Позвольте, я вырву ей тот крохотный позор, что по шутке природы она считает своим хвостом.

Ярость тигрицы вскипела с такой силой, что, будь она чуть менее сдержанной, пролилась бы кровь.

– Мне стыдно за твое поведение, Аделина.

– Простите, хозяин, этого больше не повторится. Простите, зеньорита.