Нашествие - Денис Новожилов

– Если Святогор опростоволосится – даже не знаю, что еще мы сможем им предложить… – буркнул он себе под нос.

На самом деле формирование войска шло не так уж и плохо, было собрано несколько новых полков, стремительно шло обучение и вооружение бывшего войска Тривосьмого царства, вот только подати пришлось увеличить значительно, что вызывало многочисленные выражения неудовольствия. Рогволд выдохнул облако пара: уже изрядно подмораживало, реки еще не сковало льдом, но снег уже лежал повсюду.

– Смотри, как народ любит нашу княгиню.

Колыван увидел собравшуюся у крыльца толпу из различного рода горожан и оборванцев. Надо было оттеснить их от княгини, но люди, завидев появившуюся правительницу, тут же ломанулись вперед, тесня стражу:

– Спасительница, помоги! Защити! Хлеба! Дай монетку!

Все голосили разом, так что понять что-либо было невозможно. В основном люди что-то просили, но были и те, кто возмущенно проклинал княгиню. Колыван шел впереди, прокладывая дорогу к саням, надо было побыстрее закончить здесь и вернуться в терем. Следом, прижавшись к нему, семенила Аленка, сзади ее прикрывал Трофим. Как же богатырь не любил такие толпы!

Приходилось следить сразу за слишком большим количеством людей.

Рука начала действовать быстрее, чем заработал мозг: стоило богатырю только краем глаза увидеть сверкнувший клинок, блеска которого быть здесь не должно, а меч уже сам выпрыгнул из ножен и ударил точно в цель. Колыван только успел заметить, как двое мужиков в старых полушубках кинулись к княгине, на ходу выхватывая ножи. Один нож он не стал даже отбивать, на лету разрубая нападавшего напополам. Трофим выхватил нож, видно пытаясь остановить второго. Хорошая реакция, почти на уровне богатыря, но – прости, друг, в этот раз твоя помощь не понадобится. Колыван, демонстрируя необычную скорость, уже рассекал надвое второго нападавшего. Все случилось настолько быстро, что большинство людей еще даже не поняли, что произошло. Колыван уже на излете своего удара начал понимать: что что-то идет не так; торжество от предотвращенного покушения сменилось липким ужасом, Трофим не метил в нападавших, он метил в спину Аленке. Нечеловечески извернувшись, богатырь сумел ударить назад, почти вслепую, и попал. Трофим рухнул на снег, вся правая часть тела вместе с рукой отлетела в сторону. Не помня себя, Колыван кинулся на бывшего стражника:

– Почему?! Почему? Почему?..

Колыван бил кулаком поверженного Трофима в левый бок, ломая ребра, а стражник только хрипло смеялся ему в лицо, пуская изо рта кровавые пузыри. Он был счастлив, Колыван это видел в его глазах; умирающий заговорщик был счастлив.

Аленка только сейчас повалилась в снег, который тут же стал алым от крови. В спине девочки торчал кинжал, вонзенный по самую рукоять.

– Убили! – взвыла какая-то баба, и воздух вокруг наполнился криками и визгом. – Княгиню убили!!!

Княжеский лекарь вышел из горницы. Здесь его уже ждали.

– Помрет, – тяжело вздохнув, заявил старик, отмывая руки от крови в поставленном тазу.

Из уст Варвары вырвался стон, Рогволд стоял весь бледный, а Колыван сидел в углу, опустив голову, и ни на кого не смотрел; богатыря никто не трогал, но это только пока.

– Она еще жива? – всполошилась Варвара.

– Пока жива, – кивнул лекарь, – к утру помрет.

Платон лечил уже не одно поколение княжеской семьи, и врачеватель он был знатный. Учился лекарскому искусству у греков, но с тех пор и сам многое сделал для спасения людей. Такой именитый доктор не каждому был по карману, но этих денег его умения стоили, так что в его словах мало кто мог усомниться.

– И ничего нельзя сделать? – В глазах бабушки читалась немая надежда.

– Можно. Живую воду найти. Но это будет непросто: князь Даниил перед смертью пытался, любые деньги сулил, только нет ее больше.

– Может, у Святогора есть? – спохватился Рогволд, – он у нас товарищ запасливый, кто знает, может, припрятал немного.

– Если бы у Святогора была живая вода, мы бы знамя с царским солнышком не спустили, – разочаровал его Муромец, – были у нас запасы, только уже несколько веков как все вышли. Нету живой воды ни у кого больше, можете не искать.

Все снова замолчали, только Варвара тихо всхлипывала:

– Такая молодая, не жила же совсем…

– А как так вообще вышло, что убийца прямо в княжеской охране служил? Допросить-то его можно? – спросил Илья.

– Нельзя, – Рогволд бросил быстрый взгляд на Колывана, – наш страж его забил до смерти, когда увидел, что у Алены нож из спины торчит. Еле оттащили – бил и бил со всей своей богатырской дури; там только мокрое место от злоумышленника осталось.

– А двое других?

– Этих разрубил пополам, но во время нападения, а вот что последнего не взял живым – это нехорошо.

– Это нехорошо?.. – хрипло отозвался из своего угла однорукий богатырь. – А то, что я сам же за него поручился, – это хорошо? На груди гадюку пригрел, поверил ему. Когда он голову злоумышленницы притащил, я ему поверил. Видел, что понравилась та ему, – думал, отпустит, пренебрежет долгом. Как же так вышло, что такой человек убивцем стал? Не понимаю.

– Теперь уже не спросишь, – поддел Колывана Илья, – благодаря тебе.

Богатырь снова опустил голову и погрузился в себя.

– Его еще и Полкан должен был проверять, это его обязанность, – продолжил Муромец.

– Я проверял, могу отчитаться, – ничуть не смутился Полкан, – он все проверки прошел. То ли очень хитрый был, то ли что-то на него в последнее время повлияло.

– Подкупить его могли?

– Могли, – пожал плечами боярин, – а только чем такого купишь? Денег у него хватало, жил он с двумя односельчанами, теми самыми, мы это уже выяснили. Трат у него не было, в долгах не ходил. Родители померли, братьев нет, сестра еще жива, возможно, но они лет десять не виделись, как он из деревни уехал. Не предполагаю, как и чем такого можно было купить…

– Никто его не подкупал… – снова раздался хриплый голос из угла, – он мне в лицо смеялся; видел, что нож у девочки из спины торчит, и смеялся. Нет, никто его не подкупал, вы уж мне поверьте, даже если я сам себе больше не верю…

– Ладно, Колываша, ты одного себя не вини, – попыталась утешить друга Варвара, – мы все проморгали. Люди бывают очень хитрыми, порой диву даешься, до чего изворотлив оказывается человек.

– Нет, это я виноват… – не поднимая головы, снова прохрипел богатырь, – охранник из меня никакой получился и друг плохой. То, что Финиста не уберег, в том моей вины мало. Когда Змей Горыныч взмыл над полем и обрушил огонь на войско, тут уж кому повезло, а кому нет. Я сам обуглился до хрустящей корочки, не будь богатырем – помер бы. В том, что Владимира, сына своего друга, не уберег – уже моя вина есть, хоть и небольшая. Я мог не щитом закрываться, а сам ударить или вывернуться как-то… не знаю. Не ожидал я удара кладенцом, не предусмотрел… да, это было непросто – такое предвидеть, но нужно было ко всему готовиться. Святогор так не оплошал бы.