Свет далекой Земли - Алан Дин Фостер

Джордж, уткнувшись мордой в поставленную перед ним тарелку, расположился на полу рядом с другом. Уокер, скрестив по-турецки ноги и поставив на них тарелку, тоже сидел на полу. Да, этим дикарям все было нипочем. Их нисколько не смущало отсутствие стульев, высота стола, делавшая недоступной для них его поверхность. Столовые приборы, рассчитанные на туукальские щупальца, тоже были бесполезны для собаки и человека, но они превосходно обходились без них. Пес, лишенный хватательных конечностей, ел прямо из тарелки, а Уокер виртуозно пользовался пальцами.

С удовольствием глотая пищу, Уокер одновременно восхищался закругленным краем стола, под которым сидел, — этот край напоминал ему очертания балкона и обтекаемые линии чудесного транспортного средства, на котором он ночью вволю полетал с Брауком. Все туукальские предметы оказывали на него невероятно умиротворяющее действие своими прихотливыми плавными очертаниями и гладкими поверхностями, составлявшими такой разительный контраст с пластической анатомией самих туукали. Как и во всех туукальских помещениях, пол от входа и стен плавно повышался к центру. Такую же конструкцию имел потолок, зеркально повторяя планиметрию пола, что придавало потолку сходство с яичницей-глазуньей. Уокер только теперь с удивлением обнаружил, что в своей архитектуре туукали придерживались таких же волнообразных, ундулирующих мотивов, что и в сагах. Этот синкретизм, это единство поначалу ускользнули от его внимания. Он никогда не замечал подобного синкретизма на Земле. Нет, определенно раньше он не мог бы даже вообразить, насколько дальнее путешествие обострит его восприятие.

Уокер понимал, что очень сильно изменился с тех пор, как виленджи взяли его в плен и похитили с родной планеты. Даже тот, кто сказал когда-то, что путешествия расширяют кругозор, не мог бы себе представить, что пришлось пережить Уокеру за последние два года. Нельзя сказать, что Уокер и раньше с предубеждением относился к тем, кто немного отличался от него самого или кичился своей городской культурой. Но теперь, после того как он столько времени провел среди инопланетян, даже из его подсознания улетучились последние остатки неприязни к чуждым культурам и этносам.

Взять хотя бы туукали. Когда Уокер впервые столкнулся с Брауком, тот показался ему свирепым монстром, от которого надо немедленно бежать, если, конечно, успеешь. Да, конечно, Браук страдал от плена и был не в себе, но не только (и не столько) этим определялось отвращение, испытанное Уокером. Он в тот момент отреагировал не думая, отреагировал, как испуганный шимпанзе. Теперь же Уокер не только сдружился с Брауком и его родом, но и, как сказал его туукальский друг, сроднился с ними, стал членом семьи.

Семья. Дома, на Земле, он всегда считал семью чем-то безнадежно унылым, бременем, от которого надо избавиться. Но оказалось, что семья — это нечто сладостное и приятное. Что лежит в основе семьи? Только родство по крови? Прямые генетические связи? Или семья — это единение, основанное на общности идеалов, разума, позволяющего совместить разницу в устремлениях? С кем у него больше общего — с двоюродным братом Ларри, считавшим скабрезные шутки вершиной юмора и с наслаждением дышавшим выхлопными газами автомобильных гонок, или с Брауком — творцом и мыслителем, пусть и велеречивым? Внимание жующего Уокера привлекла наконец Скви, сидевшая на столе прямо над ним.

Пять щупальцев расслабленно свисали с края стола, в то время как пять других служили к'эрему надежным основанием. Из места соединения всех десяти змееподобных щупальцев вырастало конусообразное, суживавшееся кверху красно-коричневое тело, расширявшееся и опадавшее в такт с дыханием. Продолговатые, а не круглые зрачки спрятанных в глубоких щелевидных впадинах глаз были расположены горизонтально. Похожая на челюсти бабочки речевая трубка кольцеобразной формы не совпадала со ртом, а располагалась выше его. Трудно было представить себе два более разных организма, чем Ларри и Скви. Тем не менее, при всем сарказме и оскорбительной снисходительности, Скви была более верным другом и более надежным товарищем, чем его кровный родственник. Не один раз ум и забота Скви спасали ему жизнь. Ларри же был способен только занимать деньги.

Как же судить о разуме и дружелюбии? По числу конечностей и глаз, по языку, по цвету глаз и волос? Чем опытнее становился Уокер, тем лучше понимал мелкость суждений своего вида, довлевшую над ним.

«Все станет по-другому, когда я вернусь домой», — поклялся себе Уокер. Это не будет стоить ему большого труда — путешествие действительно расширило его кругозор.

Они почти покончили с едой, когда в зал ввалилась знакомая фигура. Броулькун-ув-ахд-Храшкин поводил глазными стеблями и обнаружил друзей. Направив один глаз на Джорджа, а второй на Уокера, он спросил:

— Вижу, вам понравилась наша семейная еда?

Собрав подливку в тарелке, непривередливый Уокер извлек из нее кусок, который дома он посчитал бы отбросом, и с чувством отозвался:

— Поатек просто восхитителен, как, впрочем, и все остальное.

Джордж оторвал от тарелки вымазанную синим соусом морду:

— Неплохо, змеерукий. Здесь вся еда хорошая.

Мех Браука слегка затопорщился от гордости.

— Все, что вы едите, мы сделали своими руками. Свежая еда северных равнин считается лучшей на всей Туукалии, а наша семья славится качеством еды на севере. Мне очень стыдно, но вы не сможете долго наслаждаться нашими блюдами.

Нахмурившись, Уокер уронил испачканные пальцы на край тарелки:

— Не понял. Что-то случилось?

Гибкие стебли изогнулись так, что теперь глаза Браука настолько приблизились к лицу Уокера, что заслонили все его поле зрения.

— Наоборот, для вас все складывается как нельзя лучше.

Сидевшая на краю стола Скви перестала созерцать сложную кухонную технику и воззрилась на Браука:

— У тебя новости. — От волнения из угла рта Скви вылетело несколько пузырей. — Я поняла, Собж-ус и ее астрономы что-то нашли.

Отставив в сторону тарелку, Уокер порывисто встал, вытирая губы рукавом:

— Они нашли направление! Они вычислили нам путь домой!

Браук сделал ободряющий жест:

— Думаю, что так оно и есть. Работая вместе с нашими туукальскими учеными, наши нийувские и иолльские друзья смогли — чудесным образом — определить вектор направления к К'эрему. — Оба глаза взметнулись вверх. — Я настоял на том, чтобы лично сообщить вам эту чудесную новость.

Скви прижала к телу все свои десять щупальцев:

— Я сейчас лопну от волнения. При всей неадекватности тех, с кем мне здесь пришлось иметь дело, я теперь надеюсь дожить до того момента, когда мечта станет явью.

— А Земля? — с замиранием сердца спросил Уокер. Сидевший у его ног Джордж так сильно завилял хостом, что все ощутили движение воздуха.

Браук пристально посмотрел на Джорджа и ответил несколько потускневшим голосом:

— Астрономы нашли вектор, соединяющий Туукалию с К'эремом.