Свет далекой Земли - Алан Дин Фостер

Нахмурившись, Джордж трусцой подбежал к туукали. Хотя песик был не больше глаза Браука, страха Джордж не выказывал.

— Это звучит очень подозрительно — значит, ты от нас что-то скрывал?

Браук в ответ бесцельно взмахнул в воздухе толстыми, как древесные стволы, щупальцами:

— Каждый туукали втайне мечтает сочинить самую красивую, самую лучшую сагу. Но в таком зрелом обществе, как наше, почти невозможно найти источник вдохновения. — Одним глазом Браук продолжал смотреть на Джорджа, а другой перевел на Уокера и Скви. — Говорят, что даже из несчастий нередко рождается что-то хорошее. Если бы вы сказали мне это в то время, когда я бесновался от бессилия на невольничьем корабле виленджи, то я, вероятно, счел бы такое заявление не только лживым, но и бессердечным. — Он обнял своих друзей всеми четырьмя верхними конечностями. — Но наше совместное путешествие, наше товарищество доказали верность этого старого афоризма, показали мне, что я заблуждался. Опираясь на этот опыт и на воспоминания, я начал работать над сагой, которая станет лучшей из современных туукальских саг. Но для того чтобы она стала лучшей, ей необходимо достойное завершение. Должен быть финал, который послужил бы заключением, оправдывающим все пережитое. Я надеялся, что таким финалом станет мое возвращение домой, но мои надежды не оправдались. Достойным может быть только один финал: все мы — то есть и все вы — возвращаемся на родину. Таким должен быть конец. Незавершенная сага — это вообще не сага, она не стоит усилий на ее сочинение. Что же касается моей собственной судьбы, то теперь, когда координаты Туукалии известны нийувам и иолфам, возвращение меня домой не составит для них никаких проблем. Теперь моя планета всегда будет со мной. Но истинное вдохновение капризно. Оно редко нас посещает. — Всем своим исполинским телом он склонился над Джорджем. Огромные, размером с лопаты, зубы звонко лязгали, пока их обладатель произносил свою речь. — Надеюсь, вы простите мне этот маленький обман.

Разочарованно рыкнув, Джордж небрежно махнул хвостом:

— Почему ты нам не сказал об этом раньше? Подумаешь, большое дело…

— Если бы вы знали о моих намерениях, то, возможно, стали бы вести себя по-другому. Но для того чтобы сага получилась настоящей, ваше поведение должно было быть абсолютно естественным.

Напряженное ожидание в лице Уокера растворилось в широкой улыбке.

— Так вот оно что: «Улыбайтесь — вас снимают для хроники». Все нормально, Браук. Можешь сочинять обо мне все, что захочешь. Я все равно очень рад, что ты останешься с нами до конца путешествия.

Шагнув вперед, он протянул великану руку. Одно из гибких щупальцев протянулось вперед и осторожно обвило руку Уокера. Этот человеческий жест дружбы Браук освоил в самом начале их с Уокером знакомства. В прежние времена Уокер бы страшно боялся, что гигант сейчас просто вырвет ему руку из сустава. Но теперь страха не было. Браук действительно выглядел как кошмарное чудовище, но у него было нежное и ранимое сердце поэта.

— Не хотите послушать первые стансы? — с надеждой в голосе спросил Браук.

Высвободив руку, Уокер не замедлил с ответом:

— Скоро ехать, и перед отъездом нам надо собраться. Да и тебе тоже, наверное, надо взять с собой кое-какие вещи?

— Да, собраться надо, — признался Браук. — К тому же надо закончить приготовления и другим нашим попутчикам. Это очень важно — все согласовать перед таким путешествием.

Уокер насторожился:

— Другим попутчикам?

Браук изобразил туукальский жест, эквивалентный земному пожатию плечами:

— Ваш визит ограничился домом моей семьи, но слух о ваших приключениях пронесся по всей планете, и я не единственный, кого ваша история вдохновила на сочинение саги. Другие мои земляки тоже хотят испытать нечто подобное, приобщиться к путешествию и, проникнувшись его духом, тоже испытать вдохновение. Кроме того, наше правительство объединенных больших семей очень заботится о своих гражданах и хочет выразить свою благодарность вам каким-то ощутимым способом. Руководствуясь желанием стимулировать художественное творчество и желанием вознаградить вас за помощь в моем спасении, правительство решило отправить четыре корабля сопровождения на случай, если экспедиции потребуется оказать какое-то содействие и помочь в возращении на родину других пленников. — Браук гордо выпрямился. — Как вы, должно быть, заметили, туукали считают вещи четверками. — Он протянул вперед свое гибкое щупальце и положил его на плечо Уокера. — Для того чтобы избежать нежелательных конфликтов, все четыре судна и их экипажи согласны подчиниться нынешней организации экспедиции. Я говорил с правительственными чиновниками и объяснил им особенности этой организации. Ответ властей был благоприятным. Правительство не видит никаких препятствий к тому, чтобы подчинить туукальские экипажи твоему формальному командованию.

Уокер едва не поперхнулся. Ситуация начинает выходить из-под контроля. Улетая с Серематена на Нийув, Уокер надеялся, что ему удастся найти экипаж, укомплектованный представителями какого-то разумного вида, которые вызовутся помочь ему, Джорджу, Скви и Брауку вернуться на родину. Теперь же, по странной иронии судьбы, экспедиция разрослась, как галактический снежный ком, и под номинальным командованием Уокера оказались двенадцать кораблей. Он стал — пусть и формально — главой крупной межзвездной операции, и такая ответственность привела его в уныние.

— Это очень любезно со стороны объединенных больших семей. — Это было единственное, что смог выдавить из себя ошеломленный Уокер.

Наоборот, Джордж был просто в восторге:

— Одного туукальского корабля было бы достаточно, чтобы отпугнуть от нас любого забияку. С четырьмя мы будем просто неуязвимы. Если же их присутствие никого не напугает, то на врагов можно натравить нийувов и иолфов — их хлебом не корми, дай подраться.

— Мы не будем ни на кого их натравливать, — строго одернул Уокер Джорджа. — Наша экспедиция была и останется мирной, независимо от того, сколько еще кораблей к ней присоединится.

— Как демонстрация силы, — высказалась Скви, — численность и разнообразие кораблей, участвующих теперь в экспедиции, очень полезны для предупреждения любого возможного конфликта. Даже к'эрему признают, что демонстрация подавляющего превосходства в силах порой может вполне адекватно заменить недостаток интеллекта.

Никаких пышных церемоний в связи с отлетом экспедиции не было. При всей своей мощи и внушительном росте, при всех достижениях местной цивилизации, туукали были на редкость скромным народом. Путешественников, сопровождаемых Брауком, воодушевленным возвращением на родину, провожали сердечно и просто. На всем пути стояли толпы туукали и приветливо махали своими щупальцами. Все это запечатлели для потомства и снабдили душераздирающими комментариями вездесущие нийувские репортеры.

Правда, в четырех туукальских кораблях, напротив, не было ничего скромного. Когда они были выведены на орбиту и присоединились к остальным судам, даже воинственные иолфы были изумлены, если не сказать больше. Каждый из туукальских кораблей был больше нескольких нийувских или иолльских, вместе взятых.