Свет далекой Земли - Алан Дин Фостер

Хотя экипаж, на котором они отправились из порта прибытия на север, имел размеры небольшого океанского лайнера, Уокер понял, что в действительности это эквивалент земного грузовика или автобуса. Кроме того, это транспортное средство было образцом развитой технологии. Громоздкое сооружение, построенное для перевозки гигантов, с едва слышным шелестом летело на высоте приблизительно тридцать метров со скоростью около трехсот километров в час.

Когда они выехали из города, перед ними открылась широкая равнина, где холмы периодически сменялись ровной, как стол, поверхностью. Несмотря на головокружительную скорость, Уокер успевал различать мелькавшие по обе стороны дороги деревни, которые были больше и лучше обустроены, чем деревни на Хюффе или на Нийуве. Однако по стилистике и по уровню применения передовых технологий эти деревни уступали населенным пунктам Серематена.

Они ехали несколько дней, останавливаясь только для того, чтобы выгрузить и взять на борт пассажиров и груз. Уокеру и Джорджу очень нравились эти остановки, во время которых они не только могли выйти из экипажа и размяться, но и посмотреть, как живут соплеменники Браука в сельской местности. Скви изучала населенные пункты через окно, к тому же многочисленные остановки ей сильно наскучили. Она хотела скорее добраться до пункта назначения, сделать интересные наблюдения, а потом вернуться в порт прибытия и заняться делами, связанными с возвращением на родину. Ксенология, говорила она своим спутникам, очень хорошая наука, но она никогда не заменит жизни в родном отчестве. В этом Уокер был с ней полностью согласен. Впрочем, возражать Скви было себе дороже.

Наконец наступило утро, когда Браук сказал, что скоро им надо будет выходить. Сборы были недолги, ибо все имущество Уокера и Джорджа умещалось в маленьком ранце, который им подарили сессриматы. Смена белья, средства гигиены, сухой паек, витамины и необычный сферический контейнер, в котором среди прочего находились придуманные им самим кулинарные рецепты и видеозаписи приготовления разных блюд. Это и был весь багаж. С такой поклажей путешествовать было легко и приятно.

Вслед за Брауком они вышли на платформу. На платформе располагалось два скромных здания — вокзал и высокая башня без окон, назначение которой было непонятно Уокеру. Они были единственными пассажирами, сошедшими с грузовика на этой остановке. Правда, из транспорта здесь выгрузили несколько больших контейнеров. Сопровождавшие контейнеры туукали о чем-то коротко поговорили и отправили груз по назначению. При этом контейнеры двигались самостоятельно по нужным маршрутам, так же летя над землей, как и грузовик, на котором их доставили на этот перевалочный пункт. Когда грузовик наконец отбыл, наши путники остались одни на отсвечивающей тусклой бронзой полукруглой платформе.

Внезапно наступила оглушительная тишина.

Каким образом грузовики или другие транспортные средства обнаруживали остановки и тормозили возле них? По земле к ним не были проложены дороги. Не было и никаких указателей или стрелок. Станция была окружена гладкой и плоской равниной, ориентироваться на которой можно было лишь по некоторому разнообразию растительности. К югу и северу простирались бескрайние поля, засеянные трехметровыми растениями, напоминающими спаржу. К западу виднелись колыхавшиеся на ветру поля прихотливо вогнутых шарообразных растений, напоминавших торчащие из ухоженной почвы ванночки, качавшиеся на сливных трубах. Как объяснил Браук, эти ванночки были на самом деле плодами, очень богатыми белком, а трубы — стеблями, на которых они росли.

Растительность на востоке не была ни высокой, ни причудливой. Здесь рос почти исключительно пирулек — пробуждавшее ностальгию зеленое растение высотой до колена. Однако эти вьющиеся растения находились в состоянии постоянного движения, что воспринималось немного странно при полном отсутствии ветра. Уокер решил, что, несмотря на ослепительно яркие, неестественные цвета и формы, спаржевые деревья и ванночки смотрелись куда лучше. Во всяком случае, они, соблюдая приличия, сохраняли неподвижность. Вид корчившегося в странных спазмах поля мог испортить настроение даже тому, кто привык к виду чужих планет.

Послышался нарастающий шелестящий шум, и Браук радостно встрепенулся:

— Сюда едет моя семья. Как же долго ждал я этого момента!

Экипаж, замедливший ход и спустившийся на уровень края погрузочно-разгрузочной платформы, состоял из трех плоских дисков, составлявших вместе треугольник. Купол помещения для пассажиров и грузов возвышался над местом пересечения трех дисков. Из купола вышли четверо туукали, едва не растоптавших Уокера, Джорджа и изрыгавшую пузыри Скви, когда они бросились обниматься со своим родственником. Сколько поэтически возвышенных слов было сказано. Их было так много, что к тому времени, когда солнце склонилось к горизонту и повеяло вечерней прохладой, человек, собака и к'эрему едва не лишились чувств от нескончаемого потока приветствий.

Их страшно разозлило вступление Браука, которое, слава богу, оказалось довольно кратким для их говорливого друга. Своим родственникам Браук объяснил, что его спутники очень устали и к тому же не привыкли к таким длинным декламациям. После этих объяснений родственники умерили пыл и принялись извиняться за многословие.

Погрузив вернувшегося Браука (которого никто из его благодарной судьбе семьи не чаял снова увидеть) и его инопланетных товарищей в странный экипаж, родственники повезли всех на свой семейный хутор. По туукальским меркам он был достаточно скромным, но Уокеру напомнил небольшой городок. Уокеру сказали, что на этом хуторе живет одна семья. Впрочем, на Туукалии понятие семьи было более растяжимым, чем на Земле. Здесь жили и работали приблизительно шестьдесят многоруких и многоногих душ, и каждая из них считала своим долгом приветствовать не только вернувшегося Браука, но и его друзей.

Помимо гостеприимства, туукали предложили своим гостям шедевры местной кулинарии. Анализаторы, подаренные гостям сессриматами, показали, что часть блюд вполне годилась для людей, собак и к'эрему, часть оказалась несъедобной, а от некоторых блюд гости отказались сами из-за неприемлемого вида и вкуса. Еда туукали была по преимуществу растительная, хотя в нее добавляли искусственные белки и мясо. Уокер нашел, что такая диета его вполне устраивает. Джордж вообще сказал, что блюда туукальской кухни не просто съедобны, но и восхитительно вкусны, а Скви ворчала, что есть надо для того, чтобы выжить, и поэтому довольствовалась тем, что дают.

Когда туукали узнали, что один из друзей Браука — непревзойденный повар, чье искусство успело прославиться на многих планетах, Уокеру не оставалось ничего иного, как демонстрировать свое искусство на кухне величиной с провинциальный концертный зал. Решив, что лучшее решение — это простота, Уокер смог приготовить пару блюд из местных ингредиентов, да так, что они пришлись вполне по вкусу хозяевам. После этого Уокер превратился из обыкновенного гостя в героя. Туукали были фанатами вкусной еды и еды вообще. Уокер понял это в тот момент, когда увидел, с какой жадностью Браук поглощал брикеты виленджийских концентратов. Правда, сочинять саги и декламировать их туукали любили еще больше.