Йестердэй - Василий Сретенский

– Хорошо. Тогда почему я могу стать адептом?

– Нипочему. Не сможешь, если не перестанешь смотреть в духовку.

– Все перестал. Сейчас таймер заведу…

– Сколько у меня есть времени?

– Двадцать пять минут. То есть я хотел сказать…

– Ну, спасибо и на этом.

– Ладно, так почему?

– Ты чувствуешь и думаешь не так как большинство людей.

– Ну, если знать, что большинство людей вообще не думают….

– Еще ты мог бы много добиться в этой жизни. Но не стал.

– В каком смысле?

– Не стал добиваться. Спокойно прошел мимо возможностей, ради которых многие…

– А вот это можно сказать гораздо короче. Я – неудачник.

– Все алхимики – неудачники. В глазах других людей.

– Подожди, кем я, по-твоему, должен стать, адептом или алхимиком? У меня по химии в школе…

– Алхимикам не обязательно возиться с пробирками. Этот так… для публики. Адепты чистого знания перестраивают не мир вокруг себя. Они перестраивают себя самого. Ты ничего особенного не добился, потом что до сих пор не знал, чего тебе желать. Но если ты поработаешь лет сорок-пятьдесят, то…

– Столетним старцем смогу потрогать философский камень. Если из инвалидной коляски удастся выбраться.

– Вообще то я не о ваших сорока годах говорю, Поол. О наших. И философский камень ты потрогаешь. И коляска тебе никогда не понадобится. Тогда и поймешь, зачем ты живешь. Может быть. Совсем немного людей получают такую возможность – понять, зачем они живут. У тебя может получиться. А куропатка может пока и сгореть. Шучу. Я там, в духовке время остановила.

– Это еще зачем?

– Что, поверил?

– А что, нет? Тьфу, я запутался совсем.

– Поедем, я тебе покажу кое-что. Завершим историю.

– А духовка?

– Ну, выключи ее, если боишься.

[пауза]

– Послушай…

– Меня, Поол, Ариной зовут.

– Я знаю. Но мы ведь в аэропорту?

– А в аэропорту надо обращаться друг к другу «послушай»?

– Я не обращался к тебе. Я просто сказал: послушай. Слышишь?

– Что?

– Вот именно что ничего. Мы в аэропорту уже полчаса и ни одного объявления.

– А, это…

«Внимание встречающих: Совершил посадку самолет Аэрофлота, рейс SU 118, Дюссельдорф – Москва. Совершил посадку самолет Аэрофлота рейс SU 242, Лондон – Москва. Совершил посадку самолет Аэрофлота SU 220, Стокгольм – Москва…»

– Так лучше? – Да. Нет. Ну, все таки…

[пауза]

– И что мы тут делаем? Встречаем кого?

– Потерпи Поол.

– Нет, ты скажи, встречаем?

– Встречам. Только… незаметно.

– Ну, это само собой. Пойдем тогда, хоть кофе выпьем. Хотя он тут…

«Совершил посадку самолет компании Air France AF 2544 Париж…»

– Заткнись!

– Что?

– Я не тебе, Поол.

[пауза]

– Ну, вооот, Поол. Она снова сбросила шкурку.

– Что ты хочешь сказать?

– Посмотри. Вот он, сын Карины. Кирилл Сербов.

– Он же в Лондоне.

– Уже нет.

– Эээ… Симпатичный парень.

– И все?

– А что я еще могу сказать. Я вижу его второй раз в жизни.

– Я не о том. С ним его невеста.

– Аааа да. Тоже симпатичная. Англичанка?

– Да. Но я не том. Ты ничего не замечаешь?

– Нет. А что?

– Она беременна. Седьмая неделя. Родится девочка. И в ней будет жить душа Карины. Так бывает всегда. И потому Тир бессмертен оставаясь человеком. Вот это случилось вновь.

– Ты как-то очень спокойна. Собираешься сообщить об этом своему… ну, этому… начальству?

– Нет.

– Нет?

– Нет.

– И все? Никаких объяснений?

– Она пряталась почти тысячу лет. Семнадцать человеческих жизней. Никто не удивиться, что ей удалось скрыться снова.

– Но ведь тебя послали найти ее. И ты нашла.

– Ты думаешь – в первый раз?

– Так почему…

– Потому, Поол. Я же сказала тебе все с самого начала. Она моя мать.

На этом записи заканчиваются кассеты 22 и 23 оказались пустыми. К. А. С.