Проклятие иеремитов - Игорь Масленков

Вновь Алексей утвердился в том, что Хтето, он же Казимир Карлович и Салативар, не оставил затею завладеть скипетром. И главный иеремит всего лишь инструмент, которым до того был Мертвец. Так стоит ли обращать внимание на нечто неживое, не имеющее собственной воли? Не удалось завладеть скипетром сегодня, будет пробовать отнять завтра. Он не успокоится, пока не добьётся своего или не потерпит крах. А если так, то следует готовиться к новой атаке. Но теперь Алексей и Кайдлтхэ научены горьким опытом. Они отвлеклись, непозволительно расслабились, позабыли о скрытой угрозе и за беспечность едва не поплатились жизнью.

Д’айдрэ тяжело переживала поражение. Всё утро она молчала. Следопыт не лез ей в душу, не приставал с расспросами. Он всё понимал. Когда-нибудь она сама расскажет. Нужно время прийти в себя, осмыслить и принять решение, как жить дальше с мыслью о том, что враг оказался сильнее тебя. Но Алексей не хотел показаться бесчувственным бревном, а потому, как мог, оказывал любимой всевозможные знаки внимания – не отъезжал далеко, высматривал дорогу, беспокоясь, нет ли врагов поблизости.

После полудня всадники спустились в широкую долину и вышли на заболоченный берег какой-то речушки. Ломиться через трясину и заросли камыша не решились. Кайдлтхэ предложила сделать привал. Алексей с радостью согласился. После поспешного бегства из проклятого трактира полдня путешественники провели в седле, позабыв о еде и питье. Пришла пора немного перекусить. Да и лошадей следовало щадить.

– Спасибо тебе, Аль, – тихо, словно стыдясь, сказала Кайдлтхэ.

– А мне за что? – делано удивился следопыт. Всё же ему было приятно, ведь и он на что-то сгодился.

– Ты вновь меня спас. Если б не ты, он меня точно убил бы.

– Да чего там. Разве я мог спокойно смотреть на то, как он издевается над тобой?

– Не скромничай. Знаешь, я молода, глупа и малоопытна. Не мне тягаться с Айльтмэрдом. Аакхабит… ну, ты понимаешь. В храме нам попросту повезло. Но там мы были не одни. Айле, Феригморд… А сегодня ты сам, без всякой посторонней помощи! Спасибо.

– Я ведь люблю тебя. Даже представить не могу, если бы… Нет, и думать не хочу! Одного не могу понять…

– Хочешь узнать, почему он так легко взял верх? – перебила собеседника д’айдрэ, прочитав его мысли. – Айльтмэрд не просто силён. Он великий маг. Иначе ему не удалось бы создать храм. Он подавлял мою магию в зародыше. Подавлял умело, напористо, без особых усилий. Я ничего не могла поделать. Иногда мне казалось, что он нацепил на меня виртуальный кристалл душ. Как ардары. Я вновь стала обычной гойхэ и даже не могла произнести заклинание обнаружения нежити. И только когда ты нанёс удар, и хватка ослабла, я… – Кайдлтхэ внезапно замолчала.

– Теперь многое понятно. Пусть так, но фехтовала ты отменно.

– Эх, тут бы твой скипетр пригодился.

– Да чёрт с ним, с Айльтмэрдом! Хорошо, что хорошо кончается. На этот раз повезло. Говоришь, он вернётся? И неизвестно, как тогда обернётся дело.

– Надо поскорее закрыть врата богов.

– Верно. Да легко говорить.

– Если будем рассиживаться, то ничего не добьёмся.

После короткого отдыха путники вновь отправились в дорогу. Кайдлтхэ решила идти вдоль топкого берега, надеясь отыскать удобную переправу. Ехали долго, пока не увидели полуразрушенную земляную дамбу. Когда-то здесь стояла водяная мельница. Возможно, мамалуи разгромили близлежащий хутор, либо мельник сам всё бросил, спасаясь от кочевников. На пологом склоне противоположного берега и в самом деле виднелись какие-то развалины, густо поросшие крапивой и репейником, а от мельницы уцелели только бревенчатые сваи. Река за долгие годы источила дамбу, промыла насыпь, но глубокая канава в два метра шириной для лошадей не преграда.

Переправились удачно. Орхидиас для порядка немного покапризничал, но Алексею удалось уговорить верного коня, и тот лихо одолел промоину. И вновь потянулись бесконечные степи, редкие рощи и байрачные леса. Кайдлтхэ резко взяла на север, потому как на юге у горизонта показалось земляное укрепление с деревянным частоколом. Оно располагалось слишком далеко, и едва ли там разглядели двух всадников, но всё же зевать не следовало. К тому же где-то поблизости находилось крепостное поселение, где жили семьи солдат, часть гарнизона, ремесленники и прочий люд.

Оборонительный вал, соединявший пограничные укрепления, повернул на юго-запад. Путники ступали на древние коралтарские земли. Теперь чаще стали попадаться хуторки и деревеньки. Кайдлтхэ боялась их как чёрт ладана и обходила десятой дорогой. Встреча с поселянами грозила новыми неприятностями.

Алексей часто поминал недобрым словом хлебосольного крестьянина и пытался понять, что подвигло его к предательству. Ему никто не угрожал. Наоборот, помогли починить телегу. И вот же, на тебе, навёл братчиков, а те едва не убили. Почему, зачем? В чём причина? В исконной склонности к подлостям и порокам? Едва ли хуторянин причислял себя к кровным врагам моридорцев. Да и что он, житель забитой провинции, мог знать о серокожих? А вдруг в том и кроется разгадка? Наслушался всяких небылиц, решил выслужиться. И поделом стукачу. Осень на носу, а дом сгорел. Будет теперь чем заняться.

Дальняя дорога располагала к размышлениям. И время убить не грех. Кругом надоевший однообразный пейзаж. Который день почти ничего не меняется, всюду одно и то же. Да, приходится вертеть головой, осматриваться по сторонам. Вдруг появятся рыцари братства «Две молнии»? Но Алексея занимали иные мысли. Воспоминания о хуторянине, который так неосмотрительно попытался выказать лояльность братству, заставили о многом задуматься, переосмыслить увиденное и услышанное за последнее время, начиная от сидения в Гнилой башне и заканчивая картинами войны на подъезде к Орифину.

Что-то и впрямь не так с этим миром. Могло показаться, одержимый маниакальной тягой к суициду, он пожирает сам себя. Боги тьмы безумно голодны и жаждут кровавых жертвоприношений. Всюду сквозь стон, плач и предсмертные крики слышался хруст костей и чавканье. Челюсти монстра с аппетитом перемалывали души и судьбы. Те, кого сожрали первыми, даже не успели опомниться. Оставшиеся в живых также ничего не заподозрили. Купцы им внушили, что они и есть соль земли, великие герои, которым сполна воздадут благодарные потомки. Но за мнимым геройством скрывалась мерзость убийств неугодных и несогласных, грабежи, пьяные кутежи, кровавые бунты, предательство, продажность, массовые психозы, всеобщая слепота и презрение милосердия. Розовые мечты о всеобщем благоденствии втоптаны реальностью в кровавую грязь. Вместо привилегий и горы золота бунтари получили чуму, голод и нищету. Не помогли ни разрушения статуй императора, ни сожжение книг, ни поругание храмов отеческих богов. Купцы и их прислужники, циничные расчётливые психопаты, только подливали масла в огонь и выискивали новые жертвы. Мелкие подлецы, ранее из лучших побуждений гадившие соседям, проходимцы, шулеры, неудачники и любители быстрой наживы нашли для себя золотую жилу, пролезли в уличные командиры и превратили легковерных людишек в жирный корм, ведь они не твари дрожащие и право имеют.