Такудзи Иидзука: Записки пикировщика - Николай Николаевич Колядко

красным трассерами вражеского пулемётного огня, направленного на мой самолёт. Это было похоже на взрыв фей­ерверка. Прицелившись через этот фейерверк, я сбросил бомбу с положенных 400 метров и начал выход из пикирования. Моя бомба попала в корабль и мне засчитали прямое попадание. Но я так и не знаю, что это был за линкор, в который я по­пал. В конце концов, это был мой первый боевой сброс, так что я тогда полностью сосредоточился на том, чтобы хорошо вы­полнить свою работу, и не забивал голову маловажными деталями.

Южная часть о. Форд во время атаки первой волны. Ко времени прибытия второй волны во «внутреннем» (то есть, в ближнем к острову) линкорном ряду крайнего слева линкора «Невада» уже не было. Так что целью Иидзуки скорей всего был линкор «Мэрилэнд».

Кстати, об одном эпизоде, что потом стал известной шуткой. Мой стрелок-радист Юу Каваи из г. Касама, префектура Иба­раки, как и положено, сначала отсчитывал мне высоту, а затем скомандовал « Тэ! » (Сброс!). Я уже выводил самолёт из пикиро­вания, а Каваи продолжал кричать мне в ухо « Тэ! Тэ! Тэ! » Я его потом спросил – чего он орал-то? Каваи объяснил, что от пере­грузки при выходе из пике с крепления сорвало пулемётный магазин, и тот больно ударил его по ноге. В тот момент он поду­мал, что в нас серьёзно попали, * и потому решил героически встретить смерть кличем « Тэннохэйка банзай! » Но его закли­нило на первом слоге слова «император», который он и повторял.

Собственно говоря, я был в таком же возбуждённом состоянии, как и мой товарищ в заднем кокпите. Это был наш первый по-настоящему боевой вылет, и поэтому мы оба, конечно, очень нервничали. Позднее Каваи погиб в воздушном бою над Соло­моновыми островами. Хорошо «притёршиеся» друг к другу пилот и стрелок-радист работают как один человек и являются идеальным экипажем пикировщика. Но спустя несколько месяцев Каваи пришлось вылететь с другим пилотом и их сбили.

Над Пёрл-Харбором мы оба, с одной стороны, очень нервничали, но, с другой – вели себя достаточно хладнокровно. Отра­ботав по линкору, мы повернули к о. Форд и, согласно заданию, проштурмовали тамошний аэродром. После чего отправи­лись в точку сбора над морем, южней Гонолулу. Там мы кружили и ждали остальных. Нас преследовал и атаковал вражеский истребитель Р-40. На Оаху было несколько аэродромов – Хикэм-филд, Уилер-филд и прочие, где было много истребителей. Но по ним отработали самолёты нашей первой волны, так что с них уже никто не мог взлететь.

Бомбардировщики с «Акаги», «Кага», «Сорю» и «Хирю» были превосходно подготовлены. Поэтому в ходе атаки первой волны им были доверены самые сложные «точечные» цели – корабли в гавани. Считалось, что авиагруппы новых «Сёкаку» и «Дзуйкаку» подготовлены хуже, чем их коллеги с четырёх «старых» авианосцев, поэтому им назначили более простые «пло­ща­дные» цели в виде аэродромов. Но оказалось, что один небольшой аэродром неподалёку от Уилер-филд остался нетронутым. И когда прибыла вторая волна, с десяток неповреждённых Р-40 с него уже были в воздухе и попытались нас перехватить.

Герои Пёрл-Харбора: лейтенанты Кеннет Тейлор и Джордж Уэлч на фоне P-40 «Уорхок». Они первыми смогли подняться в воздух с пропущенного японцами маленького аэродрома, и «Вэл» старшины Гото сбил кто-то из них.

Пилот Хадзимэ Гото из эскадрильи пикировщиков с «Акаги», участвовавший вместе с нами в атаке, вступил в воздушную дуэль с одним из этих Р-40. Они сбили друг друга и два самолёта упали в воду недалеко от Гонолулу. Поскольку мы были свидетелями данного боя – оба были записаны в безвозвратные потери. * Около двух лет назад обломки машины Гото были подняты со дна океана. Писательница Дзюн Хэнми пишет в своей книге, что эти фрагменты были идентифицированы как при­надлежащие самолёту Гото.

Мы продолжали нарезать круги в точке сбора, когда командир нашего сётая (звена) порадовал меня известием, что из мое­го крыльевого бака течёт топливо. Во время пикирования я слышал какой-то стук, наверное, это и были пули, попавшие в мой самолёт, но тогда я не обратил на это внимания. Судя по пробоинам, это был 7,7-мм пулемёт – если бы это был 13-мм, то на этом всё, скорей всего, и закончилось бы. В общем, в баке было три дырки из которых довольно бодро хлестал бензин, и с этим надо было что-то делать! Сначала я подумал об аварийной посадке в заранее назначенном месте, * однако затем было решено лететь на авианосец прямо сейчас, не дожидаясь пока соберутся и построятся остальные.

Полностью заправленный пикирующий бомбардировщик обр. 99 мог находиться в воздухе до восьми часов. В нашем слу­чае полёт до Гавайев занял немногим больше двух часов, ещё где-то полчаса над самим островом. Так что в обычной ситуации топлива у нас оставалось бы на целых пять часов – более чем достаточно, чтобы вернуться на авианосец и иметь при этом ре­зерв ещё на пару часов. Однако три попадания в крыльевой бак сильно меняли этот расклад. Первое что я сделал – это пере­ключил подачу топлива на повреждённый бак. Та часть бензина, что успеет забрать оттуда двигатель, хотя бы не вытечет без всякой пользы. Да и понижение уровня топлива должно несколько уменьшить скорость вытекания. Это оказалось достаточно эффективной экстренной мерой.

Этому подбитому над Пёрл-Харбором «Аити» D3A повезло меньше – его бензобак загорелся.

Даже в нормальных условиях найти свой авианосец в море – не самая простая задача. Например, ты возвращаешься на корабль через четыре часа после взлёта. А он за это время может спокойно отмахать более сотни километров от того места, где ты с него взлетел. Само-собой, запросить пеленг по радио мы не могли по соображениям безопасности. Короче говоря, возвра­щение домой в большей или меньшей степени зависело от правильных догадок и постоянного учёта скорости и времени.

Перед взлётом нас проинструктировали каким курсом пойдут затем авианосцы. На полётной схеме мы это не записывали, чтобы в случае попадания её в руки противника, он не смог вычислить местонахождение наших кораблей. Так что нам нужно было провести навигационные расчёты и определить местоположение наших авианосцев через шесть часов после вылета и, исходя из этого, наметить наш курс. При этом нужно было обязательно учитывать ветровой снос. Если вычислять курс без