Петербург времен Петра Великого - Евгений Викторович Анисимов

во главе с ближним стольником князем Яковом Хилковым, вручившим Карлу XII грамоту Петра I с выражением дружеских чувств, которые якобы испытывал царь к своему северному соседу. Совсем незадолго до этого шведы передали русским 300 морских орудий для кораблей Азовского флота.

Это вероломство Петра I, в целом характерное для политиков тех, да и других времен, стало причиной взаимного ожесточения противников во время Северной войны. Карл мстил Петру: он заточил посольство Хилкова в тюрьму, потом казнил нескольких военнопленных, раз за разом отвергал многократные попытки царя начать переговоры о заключении мира. Петр, в свою очередь, жестоко обходился со шведскими военнопленными, а гражданское население завоеванных прибалтийских территорий почти поголовно отправляли в Россию, где продавали в холопы.

Первый блин комом, или «Злощастная Нарва»

Несмотря на внезапность, начало войны было проиграно Россией. По «неотступным просьбам» своего союзника Августа II (курфюрста Саксонии и одновременно – польского короля), безуспешно осаждавшего Ригу – столицу шведской Лифляндии, русская армия предприняла поход к границам Эстляндии и осадила крепости Нарву и Иван-город. Цель похода заключалась в том, чтобы оттянуть силы шведов от Риги. Молодой шведский король Карл XII действовал решительно и смело. Сначала он заставил капитулировать Данию, а затем высадился с армией в Эстляндии, в Пернове (Пярну), броском достиг Нарвы и под ее стенами в ноябре 1700 г. разгромил войска Петра I. После этого Карл направился под Ригу и освободил город от саксонской блокады.

Тем временем остатки русской армии отошли к Пскову и Новгороду, ставшим на это время главными центрами обороны русской территории. Но уже первые месяцы после поражения под Нарвой показали, что Карл XII не собирается идти на Псков и Новгород. Все свое внимание он сосредоточил на Августе II – более сильном, по его мнению, противнике, чем Петр I. Преследуя отступавшего от Риги Августа, шведский король двинулся в Польшу. Прибалтику, Ингерманландию он считал второстепенным театром военных действий. Так оно, собственно, и было. Основные события первого этапа Северной войны (1700–1709 гг.) развернулись на полях Польши, Литвы, а потом – Белоруссии и Украины. Расчет Карла строился на том, что слабую армию разбитого под Нарвой Петра I в Восточной Прибалтике можно будет сдержать и минимальными силами.

Отвлекающие набеги Шереметева, или О пользе секретности

Однако Карл не оценил по достоинству такого противника, каким был русский царь. Во-первых, после поражения под Нарвой царь не отчаялся и решительными действиями в чрезвычайно короткий срок сумел создать фактически новую армию, подготовить и обучить ее солдат и офицеров, так что уже год спустя, в 1701 г., по численности и боеспособности она существенно превосходила все шведские силы, оставленные королем Карлом в Восточной Прибалтике. К тому же чуть позже выяснилось, что здесь были сконцентрированы не лучшие шведские войска. Корпус Крониорта был набран преимущественно из жителей заморских провинций Швеции (немцев Лифляндии, Эстляндии, а также финнов). Они оказались недостаточно патриотичны в защите на своей земле интересов шведской короны. Неудачным оказалось и стратегическое расположение шведских войск: полки шведов были растянуты на огромном пространстве от Риги до Кексгольма и Выборга, что в целом ослабляло систему шведской обороны Ингерманландии.

Во-вторых, втайне даже от своих союзников Петр и его генералы подготовили новый план военных действий на осень 1702 г., который строился на самостоятельных действиях русских войск по завоеванию шведской Ингрии. Цель, которую поставил перед армией царь, была хотя и трудная, но выполнимая: быстро овладеть опорными точками обороны Ингрии в истоке и в устье Невы – крепостями Нотебург и Ниеншанц. В случае успеха русская армия оказывалась в очень выгодном положении. Она рассекала шведскую систему обороны Восточной Прибалтики надвое: карельская (финляндская) группировка войск оказалась бы отрезанной от войск генерала Шлиппенбаха, находившихся в Эстляндии и Лифляндии.

Чтобы ввести противника в заблуждение, русская армия под командованием Б.П. Шереметева в течение 1701–1702 гг. вела активное наступление в Южной Эстляндии и Лифляндии. При этом действия русской армии больше походили на карательные акции устрашения. Вторгаясь в Лифляндию – житницу Шведского королевства – большими массами, войска Шереметева не только разоряли укрепления, но и сжигали селения и посевы, а людей и скот поголовно угоняли в Россию на продажу. Как писал бывший осенью 1702 г. в Москве голландец де Бруин, «14 сентября привели в Москву около 800 шведских пленных, мужчин, женщин и детей. Сначала продавали многих из них по 3 и по 4 гульдена за голову, но, спустя несколько дней, цена на них возвысилась до 20 и даже до 30 гульденов. При такой дешевизне иностранцы охотно покупали пленных, к великому удовольствию сих последних, ибо иностранцы покупали их для услуг своих только на время войны, после которой возвращали им свободу. Русские также купили многих из этих пленных, но несчастнейшие из них были те, которые попадали в руки татар, которые уводили их к себе в рабы в неволю – положение самое плачевное»[32].

Петру удалось ввести в заблуждение шведов, считавших, что действия русских сводятся только к набегам Шереметева. По материалам первой русской гезеты «Ведомости» и по другим данным выходит, что из Архангельска с кораблями в Амстердам было послано ложное сообщение о планах царя. Там говорилось о том, что царь занят преимущественно любимыми им морскими забавами на Белом море и строительством Новодвинской крепости, предназначенной для обороны Архангельска. Ведь еще недавно, в 1701 г., шведы неудачно пытались прорваться на кораблях к этому единственному морскому порту России[33].

Наконец, план Петра I блестяще удался еще и потому, что наступление в направлении Невы началось поздней осенью. А в те времена военные действия по обыкновению к зиме заканчивалось и противники уютно устраивались на зимних квартирах до весны. Успеху начатого похода способствовала и тщательная разведка будущих мест боев, проведенная инженером Василием Корчминым, и общая хорошая подготовка войск для успешного штурма крепостей.

Без риска и суеты

Успех похода Петра был связан и с весьма удачными действиями в 1701–1702 гг. в районе Невы пятитысячного отряда воеводы П.М. Апраксина. Имея базу в Ладоге (ныне – Старая Ладога), Апраксин должен был по заданию Петра лишь наблюдать за возможными действиями группировки Крониорта. Но Апраксин этим не ограничился и уже с лета 1701 г. постоянно беспокоил шведов: посылал на их территорию усиленные разведывательные диверсионные разъезды и отряды. Они нападали на небольшие укрепления и мелкие группы противника, разоряли жилье, захватывали пленных. 10 августа 1701 г. Апраксин взял Ижорскую мызу, а 13 августа на берегах Ижоры произошло кровопролитное сражение русского войска с пришедшим