Самая безмятежная - Сара Вуд

Она радостно улыбнулась.

— Венеция! — произнесла она негромко. Глаза ее засияли счастьем, которое отразилось в каждой черточке подвижного лица. — Венеция, — прошептала она восторженно, представляя голубую лагуну, острова, сказочный средневековый город, построенный на воде.

— Вы рады?

— Я заинтригована.

— Что вы знаете о Венеции?

Мечты Софи мгновенно отразились в ее глазах. Дома у нее была книга о Венеции с чудесными фотографиями. Она коротко рассмеялась, поняв теперь, почему отец обращался с ней так бережно.

— Отец побывал там в молодости, когда готовился принять сан и изучал жизнь святого Марка для своей диссертации. — Ее лицо расплылось в улыбке. — Наверное, тогда он и познакомился с мамой, — проговорила она растроганно и представила, как ее юные родители плывут в гондоле по ночному каналу.

— Софи! Вернитесь к нам. — Голос князя, полный мягкой иронии, сразу вернул ее в настоящее.

— Я думала о том, какой это романтический город для влюбленных, — объяснила она застенчиво, все еще не желая расставаться с родившимся в ее воображении образом.

— Так вам довелось побывать там? — спросил он.

— Нет, что вы! Но отец много говорил о Венеции, и мне кажется, что я все хорошо там знаю. Мы вместе рассматривали путеводитель по городу, он описывал разные дворцы, площадь святого Марка, соборы с фресками. Мне казалось, я все это вижу собственными глазами.

— Да, это самый красивый город мира, — пробормотал Розано. — Жители Венеции жалеют тех, кому не посчастливилось родиться в их городе.

— Вы-то, конечно, родились именно в Венеции, — предположила Софи сдержанно. В его глазах вспыхнули огоньки. Охваченная нетерпением узнать о родине матери, Софи добавила: — И давно ваша семья живет там?

— Уже около семисот лет, — ответил он без всякого высокомерия.

— Семьсот лет…

Софи даже приоткрыла рот от изумления. В ее голове не укладывалось, каково это — знать своих предков, живших даже в таком далеком прошлом. Внезапно Софи захотелось подразнить своего собеседника.

— Боже мой, на столько веков застрять в Венеции! Видно, вы не из тех, кто стремится увидеть мир.

— Когда находишь бриллиант, его не размениваешь на стразы.

Она нахмурилась и опустила ресницы. Но через секунду решительно взглянула в лицо Розано.

— Мне все-таки до сих пор непонятно, что привело вас в Англию, — произнесла она деловым тоном. — И почему отец скрыл от меня, кем была моя мать. Я не вижу в этом смысла. Быть итальянкой не преступление.

— Я думаю, он хотел защитить ее.

Его серьезный тон заставил Софи насторожиться. По всей видимости, ей предстояло услышать кое-что еще. Причем нечто такое, что ей вряд ли понравится.

— Почему? — спросила она, чувствуя, как непонятный страх сжимает сердце.

Князь следил за ней пристальным взглядом.

— Она сбежала.

Софи потрясенно раскрыла глаза.

— Откуда?

— Из-под венца.

Он машинально погладил ее длинные пальцы. Софи с трудом перевела дыхание.

— Продолжайте, — пробормотала она.

— Существовала договоренность, по которой ей в возрасте восемнадцати лет предстояло выйти замуж за друга семьи. Она была заочно обручена с ним с детства. Насколько я знаю, будучи крайне независимой и эмоциональной по натуре, она все свои юные годы противилась этому браку без любви.

— И я поступила бы так же! — горячо воскликнула Софи, ужасаясь тому, что ее мать должна была выносить давление со стороны близких.

— Правда?

Розано слегка нахмурился, словно ее замечание ему не слишком понравилось. Он внезапно выпустил ее пальцы и снова принялся ходить по комнате, рассеянно трогая разные предметы. Софи вместе с Фрэнком невольно следила за каждым его движением. Она почувствовала необыкновенную силу, исходившую от него. Разумеется, он привык командовать, привык к повиновению. Это одновременно и привлекало Софи, и возмущало. Она была бы не прочь дать ему понять, что собой командовать не позволит.

Она — дочь своей матери. Если кто-то станет чересчур давить на нее, она способна решительно отстаивать свое мнение.

— Значит, мама вышла замуж за отца по любви и пренебрегла решением своей семьи. И правильно сделала! Я восхищаюсь силой ее воли. Никого нельзя заставлять жениться или выходить замуж против желания.

Он пожал плечами.

— Династические браки — не такая уж редкость у нас. Часто ребенок в аристократической семье вырастает, зная, что ему рано или поздно придется вступить в брак с кем-то из подходящей семьи.

Софи поморщилась и подумала о жене Розано, ведь он наверняка женат. На среднем пальце левой руки он носил кольцо с печаткой, окантованной бриллиантами, с переплетенными инициалами посередине. Его брак тоже устроила за него его семья? Софи представила, как неловко он должен был чувствовать себя в первую брачную ночь, оставшись наедине с женщиной, к которой не испытывал любви. И внезапно залилась краской, потому что воображение занесло ее дальше и она представила его широкие плечи и мускулистый торс обнаженными…

— Это просто варварство! — горячо воскликнула Софи, охваченная досадой, оттого что она все время думает о сидящем перед ней мужчине. Лучше говорить о деле. — Хорошо. Так, значит, между нами есть родство? — спросила она, пытаясь поставить этого аристократа с его устрашающим количеством предков на одну доску со своим ничем не примечательным семейством.

— Ваша мать, Виолетта, была дочерью близкого друга моего отца, Альберто д'Антига. Ей предстояло стать женой моего отца. Но она его отвергла.

Неужели он до сих пор чувствует себя оскорбленным за отца? Если да, он ничем не показывал этого. Наоборот, он разглядывал ее так, будто считал каждый дюйм ее тела достойным высшей отметки. По ее коже побежали мурашки. Он, конечно, привык к подобной реакции, подумала Софи сердито и решила, что ни за что не выкажет своих ощущений.

— И все же это не объясняет, зачем вы приехали в Англию, — сурово произнесла она.

— Я веду дела д'Антига. Наши семьи давно дружат, а сейчас ваш дед болен и одинок, — сказал Розано, и в его голосе послышалась удивившая ее нежность. — Ваш дедушка слабеет с каждым днем, Софи. Он будет рад узнать, что у него есть внучка.

— Гм! Но это он вынудил мою мать покинуть родной дом, — быстро напомнила она.

— Вы ничего не чувствуете к старому больному человеку, вашему кровному родственнику? — Укоризненный взгляд Розано заставил ее устыдиться. Она тяжело вздохнула и смягчилась.

— Разумеется, чувствую. Прошлое осталось в прошлом. Мне жаль, если он болен. И я, конечно, хотела бы с ним встретиться. — Она вытащила из сумочки ручку и маленький блокнот. — Вы дадите мне его адрес?