Живой позавидует мертвому - Сергей Зверев

Экран дал панорамную картинку: кричащие демонстранты с национальными флагами, колонны тяжелой бронетехники, перевернутые машины, горящие здания... Панорама сменилась крупным планом: мужчины с зеленым знаменем с начертанными на нем строками из Корана. Бородатый выкрикивал что-то очень агрессивное, и эпидемиолог, который уже немного знал арабский, разобрал слова «смерть неверным», «ислам – закон государства!» и «джихад».

– Надеюсь, до нас эти психи не доберутся, – предположил Егор не очень уверенно.

– Конечно, в мегаполисах и на курортах у них намного большее поле деятельности. А там, между прочим, наши земляки, – напомнил хозяин каюты. – Сегодня передавали: только в курортных зонах около тридцати тысяч граждан Российской Федерации. А ведь есть еще и специалисты: нефтяники, строители, гидротехники, железнодорожники, энергетики, все эти сотрудники туристических фирм... И аэропорты, как сегодня передали, тоже блокируются, да и авиационный керосин почти на исходе. Да и столько самолетов не найти, чтобы всех даже за несколько недель эвакуировать!

– Ну, надо этих наших людей в Каир запустить! – непонятно почему развеселился эпидемиолог и тут же принялся развивать тему: – Представьте ситуацию – все аниматоры, официанты, бармены, инструкторы по дайвингу и прочая обслуга из Хургады и Шарм-эль-Шейха свалили, а наши «руссо туристо» организованно отправились в столицу. С флагами на сгоревших плечах, в сандалях поверх носков, с пивом, торчащим из карманов шортов и с криками «Египет для русских!» разгоняют на хрен и демонстрантов, и полицию с армией. А их жены с воплями «Пошли все нах, у нас экскурсия, деньги проплачены!» рвутся в горящий Исторический музей, с мумиями пофоткаться...

– Смеяться тут абсолютно не над чем, – дождавшись, когда молодой коллега закончит есть окрошку, Волошин протянул ему пластиковый стакан с сухим вином. – Тут мусульманский Восток, люди непредсказуемые, в любой момент может случиться всякое. Как в том же Исламабаде, где религиозные фанатики разгромили лабораторию микробиологии.

– Нас, надеюсь, это не затронет. Да и брать на «Асклепии» решительно нечего: ни смертоносных штаммов, ни денег и ценностей... Разве что ваш стетоскоп и мой микроскоп... Ну что, Алексей Николаевич, – молодой эпидемиолог поднял стакан. – За всемогущество медицины! Только вот почему-то к нам в последнее время вообще никто из местных не обращается. Даже обидно. А так хочется столкнуться с чем-нибудь серьезным! – Егор мечтательно закатил глаза. – Вирус Эбола, например, или хотя бы ветряная оспа какого-нибудь неизвестного науке типа...

– Обратятся, за этим не заржавеет, – пообещал пожилой терапевт, поднимая свой стаканчик.

* * *

Алексей Николаевич Волошин оказался прав: за помощью на госпитальное судно обратились меньше чем через сутки. Незадолго до рассвета к пирсу подъехал запыленный черный джип. Из него выскочил бородатый бедуин в бурнусе и на ломаном английском сообщил вахтенному: мол, сын местного вождя упал с верблюда, видимо, что-то сломал, третий час без сознания, срочно нужна помощь, вождь человек небедный, в долгу не останется.

Кэп «Асклепия», шотландец Гордон Синклер, сразу же распорядился доставить больного на борт. Хирург Збигнев Тыминьски с операционными медсестрами-египтянками отправился в смотровую каюту – готовиться к приему больного. Тем временем бородатый бедуин подогнал джип к самому пирсу, выскочил, открыл заднюю дверь. В ночной тьме, едва подкрашенной светом берегового электричества, мелькнул рельефный силуэт на носилках, укрытый простынью.

Сына вождя со всей предосторожностью несли к трапу. Кроме носильщиков, сопровождавших было еще двое: бедуин-водитель и сам местный вождь – немолодой мужчина в «арафатке» и каплевидных черных очках, которые он почему-то не снял даже ночью. Вахтенный посторонился, чтобы пропустить носилки.

И тут произошло неожиданное...

Когда носилки поднимали на судно, угол простыни случайно задрался, и в неверном электрическом свете тускло сверкнула боевая сталь. Под простыней лежал вооруженный «калашниковым» взрослый мужчина безо всяких признаков тяжелых травм.

Первым на увиденное отреагировал ливанец-вахтенный – он резким ударом сбросил с трапа, державшего спереди носилки человека. Тот не удержал равновесия, выпустил груз, и мнимый больной вместе с «калашниковым» полетел в воду. Следом за ним свалились и оба носильщика. Брызги водопадом накрыли бедуинского вождя в «арафатке», следовавшего позади. Минутного замешательства на пирсе было достаточно, чтобы вахтенный успел сбросить с кнехтов швартовые и нажать кнопку – пассажирский трап, ведомый электромотором, медленно поднялся вертикально, наглухо блокируя вход на «Асклепий».

И тут с берега прогрохотала неуверенная автоматная очередь – пули с мерзким металлическим чавканьем прошили кожух дымовой трубы госпитального судна.

Капитан Синклер, наблюдавший за происходящим с мостика, мгновенно сориентировался: он тут же распорядился запустить машины и выйти в открытое море. К счастью, механики оказались расторопными. В темноте трюма тяжело вздохнули блестящие поршни. Уверено застучал двигатель, мощные винты взбурлили черную воду за кормой, и «Асклепий» принялся неторопливо отчаливать. Судно двигалось левой скулой, наискось удаляясь от негостеприимного берега.

Один из бедуинов попытался было перепрыгнуть на борт отходящего «Асклепия» прямо с пирса, но не рассчитал свои силы и свалился в воду. А госпитальное судно, отойдя на несколько десятков метров, пошло в сторону Суэца «самым полным».

Следом захлопали беспорядочные автоматные очереди, но никакого вреда «Асклепию» они причинить не могли. Спустя минут двадцать судно Красного Креста и Красного а было уже в целом кабельтове от пирса. На всякий случай кэп даже распорядился погасить все огни и отойти от береговой линии как можно дальше.

И Волошин, и Кобзев выскочили на палубу сразу, едва услышали первые выстрелы.

– Что это было? – растерянно поинтересовался эпидемиолог, вглядываясь в темный берег, точечно проколотый мерцающими электрическими огоньками.

– Исламисты, я думаю, – по размышлении ответил Алексей Николаевич. – Или просто местные бандиты. Кто их тут разберет? Разница небольшая. Надо бы у старпома спросить. А вон как раз и он...

Старпом-индус, впрочем, ситуацию не прояснил. Мол, кто стрелял – непонятно, да это теперь и неважно, кэп уже связался по рации с местными береговыми службами, те распорядились направить «Асклепий» на север, к ближайшему населенному пункту на берегу. Таковым был небольшой курортный городок Марса-Алама, до которого, если верить старпому, оставалось около пяти часов ходу. Египетские власти сильно извинялись за то, что не могут выслать катер береговой охраны – мол, сами понимаете, что теперь в стране происходит! Однако по прибытии в Марса-Аламу обещали оказать всяческое содействие, а также провести полицейское расследование случившегося.

«Асклепий» уверенно шел в северном направлении. Черные лаковые струи свивались вдоль бортов. Ровно постукивал мощный двигатель, и его рокот разносился над морской поверхностью. Вскоре занялся рассвет – внезапно и ярко, как это обычно и бывает на Красном море.