Книги онлайн и без регистрации » Детективы » Оборванные нити. Том 1 - Александра Маринина

Оборванные нити. Том 1 - Александра Маринина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 71
Перейти на страницу:

— Ну вот, — произнес доктор-циник, словно подслушав мысли Сергея, — один суицид у нас уже наличествует, того и гляди — муженек тоже руки на себя наложит. И до чего ж люди любят чувствовать себя виноватыми! Напридумывают себе смертных грехов и сводят счеты с жизнью.

Да, мысленно согласился Саблин, напридумывают. Но что послужило толчком? Невнятный и необъяснимый для обывателя диагноз, дающий широкий простор воображению и порождающий необоснованные подозрения и обвинения. Вот почему эта несчастная Красикова так волновала его, вот почему Сереге Саблину было важно узнать, что толкнуло ее на такой страшный способ ухода из жизни! Снова сработала пресловутая интуиция, о которой ему рассказывала его любимая тетка, мамина старшая сестра. Именно сейчас, когда он должен принять на себя ответственность за будущего ребенка и решить, позволять ли Ленке делать аборт, если вдруг она не захочет рожать, ему и пришло понимание того, что самым страшным грехом женщина всегда будет считать убийство, пусть и непреднамеренное, собственного ребенка. Теперь для него очевидно: если Ленка испугается будущего материнства и всех сопутствующих этому трудностей и проблем и захочет прервать беременность, пока еще сроки позволяют, он должен костьми лечь, но не допустить этого. Положа руку на сердце, Серега Саблин не был уверен, что готов уже сейчас становиться мужем и отцом, но он не мог допустить, чтобы нежная, ласковая, беззащитная и слабенькая Ленка потом обвиняла себя в страшном грехе, осознание которого может довести до самоубийства.

После обеда Олег Алексеевич позвал Сергея в ординаторскую.

— Биохимия Красиковой пришла, — сказал он равнодушно, глядя в лежащий перед ним листок с результатами анализа крови. — Свободный гемоглобин в плазме — четырнадцать, гематокрит вырос до пятидесяти восьми, пи-аш крови — семь целых ноль две сотых. Ну, студент, отвечай, о чем говорит такой результат?

— Тяжелый гемолиз, нефропатия и ацидоз, — без колебаний ответил Саблин. — А вы что, меня экзаменуете?

— Да так, — усмехнулся доктор, — проверяю, можно ли на тебя больных оставить, чтобы в туалет спокойно сходить. Про тебя по отделению прямо легенды ходят, дескать, ты не хуже дипломированных врачей знаешь, что и как нужно делать, чтобы людей с того света вытаскивать. Вот я и решил лично убедиться, такой ли ты грамотный или так, фуфло.

Саблин недоуменно пожал плечами и вернулся к своим больным. Через час у Красиковой резко упало давление, и он немедленно поставил в известность Олега Алексеевича. Тот невозмутимо положил перед собой лист назначений.

— Ну, умник, подтверждай свою репутацию, говори, что ты стал бы делать.

Сергей подумал несколько секунд. В принципе, ответ был ему известен, он успел все обдумать, пока шел из палаты в ординаторскую, и сейчас просто на всякий случай проверил сам себя.

— Я бы увеличил объем инфузии, — помолчав, сказал он. — Добавил бы растворы электролитов и реополиглюкин.

— Ишь ты, щедрый какой! — фыркнул Олег Алексеевич. — Будто ты сам не знаешь, что реополиглюкин — страшный дефицит, его в отделении — считаные флаконы, и расходуется он только в самых экстренных случаях.

— Разве Красикова — не экстренный случай? Когда же еще применять этот препарат, если не сейчас?

— Вот именно, что не сейчас, — в голосе доктора зазвучало усталое раздражение. — Хотела баба помереть — и пусть себе помирает. У нас нечем лечить тех, кто жить хочет, а Красикова жить не хочет. Она ведь если и выкарабкается, останется инвалидом до конца жизни, будет манной кашкой через трубочку питаться. Ох, не люблю я этих суицидентов! Силы на них тратишь, препараты, знания и умения прилагаешь, а для чего? Для того, чтобы они пришли в себя, оклемались, нагло спросили врачей: «Зачем вы это сделали? Почему вы не дали мне умереть?», а потом повторили попытку. Лучше уж весь наш ресурс направить на спасение жизней тех, кто хочет жить и знает, как своей жизнью правильно распорядиться, а не тех, кто не справляется с собственной жизнью и не знает, куда ее девать и что с ней делать. Ладно, студент, все ты правильно говоришь, реополиглюкин будем вводить. Хотя и жалко каждый флакон до соплей.

И это тоже не было для Сереги в новинку, подобные рассуждения он слышал от врачей реанимационного отделения не один раз. Все-таки нет на свете ничего интересней, загадочней и притягательнее смерти! Во всяком случае, для него, Сергея Саблина. Он вот уже который год пытается разобраться и в механизме умирания, и в отношении людей к этому непознанному до конца явлению.

И с удивлением обнаруживает самые разные виды, формы и проявления и самой смерти, и отношения к ней.

Он выполнил назначение Олега Алексеевича, однако через короткое время давление у Красиковой упало до показателей 60 на 20. Сергей кинул взгляд на дренажную банку от желудочного зонда и обратил внимание, что по дренажу идет не грязно-бурая мутная жидкость, а темно-вишневая кровь. Кровотечение!

Саблин бросился за доктором, который тут же помчался в палату, на ходу бросив:

— Возьми на первом посту аминокапронку, срочно капать!

Когда Сергей вернулся в палату, там кроме Олега Алексеевича находился и ответственный дежурный по отделению.

— Давай быстро аминокапронку, — обратился к нему доктор, — давай дицинон, готовь систему с преднизолоном, будем интубировать и на аппарат переводить.

На шум и суету в палате прибежал медбрат с соседнего поста и кинулся помогать Сергею. Они работали уже вчетвером. Из коридора донесся грохот колес — это катили аппарат искусственной вентиляции легких. Одна сестричка вкатила в палату аппарат ИВЛ, следом за ней тут же появилась вторая, державшая в руках реанимационный ящик, из которого извлекла и начала готовить инструменты к интубации трахеи. Саблин поймал себя на том, что не уверен до конца: правильно ли действуют врачи и что вообще происходит. Видно, рано его похвалили, и легенды, которые якобы ходят о нем по отделению, не имеют под собой никакого основания. Мало он еще знает, ох, как мало! Вот сейчас, если бы не было рядом врачей, он точно растерялся бы и не смог принять правильного решения. А в результате мог бы погибнуть больной. Учиться ему еще и учиться!

Красикову заинтубировали, перевели на аппарат, и работы Сергею прибавилось.

— Олег Алексеевич, а почему вы ее не везете в операционную? — спросил он. — Ведь очевидно же, что желудочное или пищеводное кровотечение.

— Щас! — сквозь зубы откликнулся доктор. — Как хирурги ее на операцию возьмут с таким давлением? И что они там будут оперировать? Стенку желудка или пищевода со сплошным некрозом? Да она у них в руках расползаться начнет. Там же по сути одна сплошная язва. Будем ее тянуть на аппарате, аминокапронку капать, может, кровотечение само и остановится. Да, не забудь положить ей на живот пузырь со льдом.

Холод способствует спазму сосудов и уменьшает кровотечение, об этом Серега Саблин знал еще с детства.

Когда в 8 часов утра следующего дня Сергей уходил с суточного дежурства, Красикова так и лежала на аппарате ИВЛ, капала «система», в банке от желудочного зонда медленно повышался уровень буро-красной жидкости. Сдав палату сменщику, Сергей, перед тем как уйти, бросил взгляд на женщину-суицидентку. Он отчего-то был уверен, что больше не увидит ее.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 71
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?