Идеальный герой - Денис Кузьминов

перетруждаться, взял мешок с пророщенными рисовыми саженцами и отправился к затопленным террасам. В их деревеньке было всего три таких. Они стояли друг на друге, как ступени, а вода лилась с самой верхней на две нижние, равномерно покрывая участки почвы с посевами.

Природа облачилась в цветастые наряды и пела о начале сезона Чистого света. Цвела дикая вишня, да так обильно, что Ян не мог увидеть её ветвей. В воздухе разливались чудесные ароматы цветения, а земля покрылась нежной зеленью вперемешку с желтыми и красными бутонами цветка смерти. Поверхность водоемов затягивали крохотные ряски. Во всё горло чирикали воробьи.

Никаких дорог в деревне не имелось, протоптанная тропа единственное, чем Яну и остальным приходилось довольствоваться. До Цветочной столицы отсюда идти и идти, так что местная знать не утруждала себя постройкой дорог, предпочитая оставлять деньги у себя в карманах. Только если через деревню или посёлок проходил Нефритовый путь, там прокладывали дорогу и следили за её безопасностью. Вдоль торгового пути без остановки курсировали караваны, доверху набитые нефритом. На них то и дело совершали нападения бандиты.

Можно сказать, что их деревушка стояла вдалеке от неприятностей, забытая всеми, на краю провинции. Меньше проблем, но и меньше защиты. В случае нападения им придётся обороняться самим. Если от мечей и топоров ещё можно отбиться, то от недуга — не получится, его можно только пережить.

Почерневшие остовы домов, за годы поросшие зеленью, напоминали о прошлой трагедии. Чтобы болезнь не распространилась, мертвецов, их одежду и жилища пришлось сжечь. Погребальный костёр горел тогда высоко, пламя стремилось укусить небосвод. Сегодня настала очередная годовщина с того дня. Нужно вспомнить погибших, тогда их путь по Желтому источнику станет легче.

Ян вошел в воду по пояс и тут же содрогнулся от того, какая она была холодная по утру. Они выращивали не обычный сорт риса, а глубоководный, так что ему предстоял заплыв. Рядом с ним проплыл карп. Бабуля строго-настрого запретила ловить здесь рыб, они тут для урожая, как она говорила. Так что ему придется следить за Инь и Тайцзи, чтобы те не набили животы рыбой.

«Для Инь слишком много мороки с этой рыбной ловлей», — заключил он.

Тайцзи же — совсем другой случай, энергии в нем хоть отбавляй, только занимается он всякой ерундой. Тренируйся этот остолоп усерднее, давно бы обошел брата с сестрой.

— Раз, два, три… — Парень шел и разбрасывал ростки по полю, кидал их прямо в воду. Они способны и сами укорениться в почве.

«Люди в эпоху тьмы тоже должны стать как эти ростки и выживать, несмотря на невзгоды», — Дедуля Цао накрепко вбивал это в учеников.

— Четыре, пять, шесть… — он считал не ростки, а карпов, проплывающих рядом. Хорошее занятие для ума: рыбы плавали быстро и походили друг на друга. Чтобы не упустить из виду ни одну рыбину, ему приходилось концентрироваться. Счет всегда радовал Яна, он придавал даже скучнейшему делу структуру и не давал отвлекаться. Спроси его сейчас — сколько в воде карпов, Ян ответил бы без промедления.

Время шло, магнолия успела раскрыть все лепестки и уже начала закрываться — значит, дело к вечеру. Вода, прогретая за день, вновь начала холоднеть из-за недостатка тепла. Карпы кончились ещё в самом начале дня. Потом Ян принялся считать облака на небе и деревья в лесу. Всё что попадалось ему на глаза, получило свой номер в длинной математической цепочке.

Боковым зрением Ян увидел черные точки. Сначала он подумал на насекомых. Черный рой то увеличивался в размере, то вовсе пропадал, а когда парень решил отогнать паразитов, его рука просто прошла сквозь. Мошкара так не умела. Обман зрения — наваждение пришло к нему прямо средь бела дня. Такого раньше не случалось. Он выругался, — Дедуля Цао научил их и этому, — и как мог, быстро побрел прочь с поля.

Тяжесть воды не позволяла ему бежать, да и под ногами было скользко из-за грязи. Выбора у Яна не оставалось — надо добраться до суши, если наваждение накроет его прямо посреди поля, то он упадет в воду и захлебнется.

Как назло, рядом никого не было.

«К этому времени Инь уже должна была проснуться, да и Тайцзи — вернуться в деревню. И где их могло носить? Может, не стоило отговаривать дедулю Цао побыть со мной в поле?»

Перед глазами роились черные точки, они заполонили весь обзор, ноги совсем не держали. Плеск воды исказился и теперь наполнял его голову пронзительным гулом.

Первые признаки кошмара накрыли Яна, когда он стоял на самой высокой террасе. Значит, ему необходимо было спуститься с неё на нижние. Он выбрал правую, потому что она находилась ближе к границе между полями, и пошел к ней.

Ян перемахнул одной ногой через земляную стенку террасы, нащупал носком землю и уже собирался опустить вторую ногу, когда его тело предательски накренилось. Он перевернулся, упав головой вперед, вода ударила в нос. Не сдаваясь стихии, парень попытался подняться, только вот на скользкой грязи ноги расходились в стороны, им не на что было опереться. Глубина кое-где была выше пояса: водоем оказался смертельной ловушкой. Силы начали покидать Яна так же, как и последний воздух.

Барахтаясь в воде, он наконец нашел опору: стенку верхней террасы, с которой только что слез. Покрепче уперся в неё спиной и смог на мгновение вынырнуть. Глубокий вдох тут же прервался — его снова повело вниз. Пожадничай Ян хоть немного, и вместе с вожделенным воздухом в легкие влилась бы грязная вода с полей.

Его положение ухудшалось с каждым мгновением, тело отказывалось слушаться, проваливаясь в полудрему. И всё же, он смог пережить шок, ударивший по нему в первые мгновения. Не сдался смерти так легко. Осознание беспомощности сменилось непоколебимым желанием жить. Холодный рассудок остудил горячую голову. Ян сгруппировался и поплыл, гребя вперед из последних сил. Если ему и суждено сегодня погибнуть, то — в борьбе, как настоящему воину.

Ян не знал куда плывет, веки потяжелели и не желали открываться, в ушах стоял гул, руки онемели, и он почти перестал их чувствовать. Оставалось надеяться, что ему хватит сил добраться до следующей стенки и вынырнуть на сушу.

Так и случилось: парень врезался прямо в ступень, вытянул руки и схватился за её край. Мокрые пальцы скользили и не желали как следует сжиматься. Он прильнул к стенке грудью, кожа ощущалась чужой, тело — куском льда, о который затупилась когда-то острая кирка его рассудка. Парень смог вытянуть верхнюю часть тела, ноги